Воэн выключила фонарик.

— Ничего хорошего, — сказала она.

Ричер кивнул в темноте и повел ее к выходу из ангара, к рулежной дорожке, широкому участку утрамбованной земли, выровненной, как и взлетно-посадочная полоса. По обе ее стороны виднелся сад площадью в сто квадратных ярдов, где росли кусты с заостренными серебристыми листьями и высокие стройные деревья, высаженные в песке. Ксерофилы, достаточно далеко от ангара, чтобы не закрывать обзор, и достаточно близко, чтобы помешать свету рассеиваться. Ричер указал вперед.

— Мы спрячемся по разные стороны от полосы, — прошептал он. — Затаись и не двигайся, пока я тебя не позову. Освещение взлетной полосы вспыхнет сзади, но тебе не нужно беспокоиться. Прожектора направлены строго на юг и на север.

Воэн кивнула, и он пошел налево, а она направо. Как только Воэн сделала три шага, она исчезла из виду. Ричер забрался в кусты и улегся на землю так, что дерево прикрывало его сверху. Под этим углом он прекрасно видел часть ангара. А Воэн рассмотрит его с другой стороны. Вдвоем они будут контролировать все пространство. Он прижался к земле. Теперь оставалось только ждать.

Он услышал самолет в пять минут третьего. Шум далекого одинокого двигателя то возникал, то исчезал. Ричер представил посадочные прожектора, какими он их видел раньше, когда самолет медленно снижался и огни подрагивали в воздухе. Шум приближался, но слабел — очевидно, пилот нашел подходящий воздушный поток и сбросил обороты. Зажглись огни на посадочной полосе. Они оказались ярче, чем ожидал Ричер. Внезапно он увидел впереди собственную тень, сплетенную с тенями листьев, и почувствовал себя уязвимым. Он повернул голову и попытался отыскать Воэн. У него ничего не вышло.

Шум двигателя приближался. Затем зажглось освещение в ангаре, очень яркое. Граница тени от крыши оказалась в шести футах от Ричера. Он посмотрел внутрь ангара и увидел великана с металлического завода, рука которого замерла на выключателе. Его огромная тень лежала на земле — еще немного, и Ричер мог бы ее коснуться. В девятистах ярдах правее зашумел двигатель, Ричер уловил движение воздуха, и тут же слегка дрогнула земля — шасси самолета коснулись посадочной полосы. Двигатель почти смолк, пока самолет катился по посадочной полосе, и опять взвыл, когда пилот начал маневрировать перед ангаром. Ричер слышал, как с невыносимым ревом к нему приближается самолет. Земля тряслась и дрожала. Самолет проехал между двумя зелеными участками, и потоки воздуха от пропеллера подняли в воздух пыль и мелкие камешки. Двигатель взвыл в последний раз, самолет развернулся и остановился перед ангаром так, что его хвост замер у въезда. Еще несколько мгновений он раскачивался, а потом двигатель пару раз чихнул и смолк, и почти сразу замер пропеллер.

Тишина накрыла Ричера, словно одеяло.

Огни на посадочной полосе погасли.

Ричер наблюдал.

Правая дверца распахнулась, и Тарман выбрался из кабины на крыло. Большой толстый человек двигался медленно и неуклюже. Он по-прежнему был одет в шерстяной костюм. Наконец Тарман спустился на землю, постоял несколько мгновений и зашагал к дому.

В руках у него ничего не было.

Ни сумки, ни чемодана, ни портфеля, ни пакета.

Ничего.

Тарман вышел из круга света и исчез. Великан с металлического завода вытянул из ангара конец стального каната и прицепил к ушку под хвостом самолета. Вернулся к лебедке, нажал на кнопку, и самолет начал медленно заползать в ангар. Когда он занял исходное положение, великан отцепил канат и намотал его обратно на барабан лебедки. Затем он протиснулся между крылом и стеной ангара, выключил свет и скрылся в темноте.

У него в руках тоже ничего не было.

Он не открывал дверцу, не проверял секретные грузовые отсеки, не заглядывал в потайные места, ничего не вытащил из кабины.

На всякий случай Ричер подождал долгих двадцать минут. Он никогда не попадал в трудное положение из-за недостатка терпения, и это не входило в его планы в будущем. Когда Ричер почувствовал, что все вокруг спокойно, он выбрался из кустов, пересек посадочную полосу и тихонько позвал Воэн. Он не видел ее, так надежно она спряталась. Однако вскоре Воэн появилась из темноты и быстро обняла Ричера. Они вошли в темный ангар, поднырнули под крыло самолета и остановились возле фюзеляжа.

— Что ж, теперь мы знаем, — сказала Воэн. — Они что-то вывозят.

— Но что и куда? Какова дальность полета такого самолета?

— С полными баками? От семисот до восьмисот миль. Когда-то у полиции штата был похожий самолет. Вопрос в том, как быстро лететь и какую высоту набирать.

— А в среднем?

— Чуть больше половины мощности даст восемьсот миль при скорости сто двадцать пять узлов.

— Тарман отсутствует каждую ночь в течение семи часов. Допустим, один час самолет проводит на земле, остается шесть часов в воздухе — три часа туда и три обратно. Получается радиус в триста семьдесят пять миль. Круг площадью более четырехсот тысяч квадратных миль.

— Обширные владения.

— Мы можем сделать какие-то выводы на основании направления, откуда он прилетает?

Воэн покачала головой.

— Он должен лететь вдоль посадочной полосы и садиться против ветра.

— Здесь нет большого резервуара с горючим. Следовательно, он заправляется там. Значит, он летает туда, где можно купить топливо в десять или одиннадцать часов вечера.

— Таких мест немало, — ответила Воэн. — Муниципальные летные поля, авиаклубы.

Ричер кивнул. Он представил карту и подумал: «Вайоминг, Южная Дакота, Небраска, Канзас, часть Оклахомы, часть Техаса, Нью-Мехико, северо-восточный угол Аризоны, Юта». И это если не допускать, что Тарман проводит в воздухе по часу, а оставшиеся пять часов обедает где-то в Колорадо.

— Придется спросить у него самого, — сказал Ричер.

— Ты думаешь, он нам ответит?

— Рано или поздно.

Они вновь нырнули под крыло, вышли из ангара и направились к каменной стене. Через минуту они уже сидели в машине и, не спуская глаз с экрана, медленно ехали по призрачной колее, оставленной «тахо». Вскоре они оказались возле металлической стены завода — именно это место Ричер выбрал для проникновения внутрь.

Белая металлическая стена была обжигающе горячей на юге и заметно прохладнее на севере. Воэн проехала вдоль нее и притормозила, преодолев четверть длины северного участка. Затем она свернула налево, выбралась из колеи и остановила «краун вик» так, что бампер почти коснулся стены. Передняя половина капота оказалась под горизонтальным цилиндром стены. От основания ветрового стекла было пять футов вертикально вверх и два фута по горизонтали до максимального выступа цилиндра.

Воэн осталась сидеть на месте водителя, а Ричер вышел и вытащил с заднего сиденья стремянку. Он поставил ее на землю и разложил в форме буквы «L». Затем прикинул расстояние на глаз, изменил угол «L» так, что он стал чуть больше девяноста градусов, и закрепил все сочленения. Высоко поднял стремянку и поставил ножки в углубление возле ветрового стекла «краун вика», где край капота почти касался щеток. Стремянка плавно упала вперед и с тихим металлическим стуком ударилась о стену — алюминий о крашеную сталь. Длинная ножка «L» стояла практически вертикально. Короткая часть лежала на цилиндре почти горизонтально.