будто та ничего не весила, забросил дубину на плечо. – Но раз ты так ослаб, так и быть, уравняем шансы. По-братски. – Он ткнул дубиной в трёх первых попавшихся демонов. – Четверо против четверых. Остальным – не вмешиваться! Сегодня мы наконец закусим человечинкой.

Демоны послушно расступились. Макото положил руку на меч, Изуру не торопился, продолжая выводить из себя Горо обидными фразочками. Макото оглядывался в поисках отходного пути, когда заметил, как расползаются под их ногами тени. Покосился на Ханзо, но не смог понять, его эта работа или нет, но в следующий миг тени лезвиями взметнулись ввысь и посносили головы десятку демонов, что сумели неосторожно приблизиться.

– Бегите! – гаркнул Изуру, и тени, что, как оказалось, принадлежали ему, метнулись к Горо.

Макото не видел, что случилось дальше, – они с Сацуки и Ханзо рванули с места, пользуясь общей утонувшей в крови суматохой. Демоны тоже разбегались в стороны, не желая пасть жертвами Изуру. Горо ревел, словно взбешённый зверь, но Макото не оборачивался. Сейчас он видел перед собой только выход.

Некоторые, более смелые демоны, пытались броситься им наперерез, но тут на помощь приходил меч Макото и тени Ханзо. Макото налетел на демона, пробивая его насквозь, оттолкнулся от упавшего тела, и отсёк следующему голову. Лицо залила воняющая серой кровь, настолько горячая, что коже стало больно, но Макото едва обращал на это внимание, продолжая пробиваться к выходу. Краем глаза он следил за Сацуки, которая держалась рядом с Ханзо, прячась за щитом его теней и прижимая к груди сумку со слитками. Ханзо жестоко расправлялся с другими демонами. Но силы были неравны.

Демоны не собирались их выпускать, они, наконец придя в себя, пустились в погоню и неотвратимо настигали. Макото выругался. Если так пойдёт и дальше, они не успеют добраться до выхода, а там эта проклятая лестница… Сацуки уже начала уставать – обливалась потом, едва дышала и бежала, кажется, исключительно на силе воли. Лестницу она просто не переживёт. Бросить их с Ханзо и бежать? Слитков в его дорожном мешке Райдэну должно хватить. Если они останутся и возьмут на себя демонов, это даст ему время на то, чтобы оторваться. Втроём им не выбраться, Сацуки точно не жилец, её слабое человеческое тело… Макото стиснул зубы. Ладно, плевать, ему хватит сил тащить её на себе, а Ханзо будет прикрывать спину. Макото оглянулся – нет, не выйдет, демонов слишком много, и они уже почти настигли Ханзо. Еще немного, и ему конец. Им не справиться.

Макото резко развернулся, крепче перехватывая меч, и бросился на выручку Ханзо, который отбивался от трёх, самых шустрых демонов. Один из них сбил с него маску, и она покатилась по земле. Макото наскочил на одного из демонов и повалил на землю. Выпрямился, выдёргивая меч из краснокожей спины.

– Надо ускориться! – гаркнул он Ханзо. – Иначе не успеем…

Тени Ханзо подхватили Сацуки и толкнули в сторону Макото.

– Уводи её! Я их задержу.

– Что?! Нет! – закричала Сацуки. – Ты не…

Договорить она не успела. Тени Ханзо расправились с третьим демоном и вдруг впились в спину самому Ханзо. Превратившись в массивные когти, они исполосовали его одежду и кожу, превращая спину в кровавые лоскуты. Ханзо закричал и согнулся пополам, роняя нагинату. А потом выгнулся в обратную сторону и заревел низко и утробно. Кожа его покраснела, а тело стремительно увеличивалось в размерах, разрывая ставшую тесной одежду. Черты лица исказились, рога удлинились, а волосы превратились в пышную звериную гриву. Тени окружили его смертоносными лезвиями.

Демоны остановились в нерешительности, не понимая, что происходит. Сацуки оцепенела. Макото тоже с трудом верил своим глазам.

– Уходите! – проревел Ханзо. – Макото!

Опомнившись, Макото подхватил на руки Сацуки и бросился к выходу. Она закричала, попыталась вырваться.

– Ханзо! Нет! Ханзо! Не смей его бросать! Не смей!

Но Макото её не слушал, нёсся изо всех сил к заветному выходу из проклятой Бездны. Вслед ему неслись вопли демонов и звуки разрываемой плоти. А как только они с Сацуки заскочили в пещеру, что-то ударило в стену, и, едва не раздавив их, с потолка посыпались камни, заваливая проход. Краем глаза Макото увидел ускользающую из пещеры тень. Ханзо, мерзавец, как он мог остаться?!

Сацуки продолжала вырываться и вопить, но Макото её игнорировал, подавляя острое желание сбросить с себя и отправить в пропасть, мимо которой пробегал. Но он не остановился и не замедлился, перепрыгивал через ступени, мчался сломя голову и спотыкался, не разбирая дороги в кромешной тьме до тех пор, пока не вылетел из тории в храме. Только тогда ноги подвели его, и Макото, задыхаясь, рухнул на пол, выпуская Сацуки. Она тут же накинулась на него.

– Мы должны за ним вернуться! Не смей его там оставлять! Не смей, ты, проклятый кицунэ! – Она колотила его и тянула за руки, но они не могли вернуться. А теперь, теперь и Ханзо не мог покинуть Бездну. И Сацуки тоже это понимала.

Макото обхватил её руками и прижал к себе, обнимая настолько крепко, насколько хватало тех крох сил, что у него остались. Сацуки попыталась сопротивляться, схватила его за кимоно, но обмякла и разрыдалась. Во весь голос, отчаянно, подобно умирающему животному.

– У меня никого не осталось! Никого не осталось! Хидэо, Ханзо! Пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста… – Рыдания стихли до бессильных бормотаний, Макото обнимал Сацуки, покачивая из стороны в сторону, баюкая, будто маленького ребёнка. – Нельзя было его бросать. Нельзя…

Они ещё долго сидели, обнявшись, у торий, глядя в темноту и надеясь, что Ханзо вот-вот появится. Но тории оставались пусты. Не появился он и тогда, когда в подвал будто случайно забрался луч восходящего солнца, очертив границы лестницы, что звала их к выходу.

Макото поднялся. Ноги болели и с трудом шевелились, но ему было всё равно. Главное, что слитки у них и они выжили. Почти все. К горлу подкатил ком, и Макото не позволил себе обернуться на ворота.

Сацуки встала и подобрала с пола разбитую маску, которую успела подобрать в Бездне и которой колотила Макото, пока он бежал наверх. Огладив её контуры, она вытерла вновь выступившие слёзы, спрятала маску в сумку и направилась навстречу солнечному свету.

– Прости, – первое, что сказал ей Макото с тех пор, как они покинули Бездну. Отчего-то он не решался двинуться за ней.

Сацуки оглянулась и вымученно улыбнулась:

– Давай поторопимся к твоему другу. Пусть жертва Ханзо будет чего-то стоить.

– Она стоит гораздо больше.

Глава 32. Ночь надежд и утро печалей