– У Халеда? Ты ведь имеешь в виду код Токаты?

– Нет. Сперва нужно решить один вопрос.

Я поежилась:

– Это в самом деле необходимо, Алекс?

– Да, необходимо.

Я дала ему код Халеда – личный, а не «Круизов Эйсы».

– Просто смотри и молчи, – сказал Алекс.

– Можешь на меня рассчитывать.

Алекс ввел код в коммуникатор. Я быстро посчитала в уме: на побережье Флориды была середина дня. Последовал ответ на другом конце, и у меня перехватило дыхание. Посреди комнаты появился Халед, который смотрел на Алекса, но видел перед собой лишь молодую женщину.

– Господин Эйса, – сказал Алекс, – меня зовут Мари Бакстер.

– Здравствуйте, госпожа Бакстер, – улыбнулся Халед. – Чем могу помочь?

– Я пытаюсь найти старую подругу Хели Токату. Мы вместе учились в школе, но она куда-то пропала. Адрес, который у меня есть, похоже, недействителен. Несколько недель в разговоре со мной она назвала ваше имя. Вы ее друг, так? Владелец компании по прокату лодок?

– Да, судя по всему, она говорила обо мне.

– Хорошо. В общем, я пытаюсь ее найти.

У меня чуть сильнее забилось сердце.

– Конечно, – ответил Халед. – Я знаю Хели. Но она не живет в наших краях.

– Я так и думала. Вот последнее, что я помню: она отправилась на Британские острова. У вас, случайно, нет ее координат?

– Подождите, госпожа Бакстер. Сейчас.

Алекс с сожалением взглянул на меня. Ему следовало вести себя осторожнее, поскольку любая перемена в выражении его лица отражалась на лице Мари, но он прекрасно понимал мое состояние. Мне хотелось вмешаться в разговор и сказать Халеду, что нужно сделать.

Наконец вернулся Халед:

– Да, она действительно живет на Британских островах. По крайней мере, жила, когда я говорил с ней в последний раз. В месте под названием Сьюдентон. – Он назвал код и улыбнулся. – Повторить еще раз, Мари?

– Нет, не нужно. Спасибо, господин Эйса. Я в долгу перед вами.

Алекс разъединился, и наступила тишина.

– Прости, Чейз, – наконец сказал он.

– Все это была ложь. Разговоры о том, что он не может без меня…

– Что ж, – он откашлялся, – может, это он говорил искренне. Однако то нападение было не настоящим. Видимо, Эйса подложил в яхту взрывчатку, подорвал ее в нужный момент и сделал вид, будто прогоняет нападавшего.

– Кого? Токату?

– Сомневаться не приходится. Мы знаем, что она лгала насчет того, кто она такая и чем занимается. И она – подруга Эйсы.

«Да брось, Чейз, – сказал тогда Халед. – Тебе ничто не угрожало».

– Какой во всем этом смысл, Алекс? – тяжело дыша, проговорила я.

– Токата не хотела, чтобы мы выяснили, что случилось с Бэйли, и попыталась нас отпугнуть. Но что она скрывает? И еще – я не верю, что она действует в одиночку.

– Почему?

– Они уничтожили одну из яхт Халеда. Насколько я понял, Токата не очень-то состоятельна. – Он взглянул на небо. – Прости, что втянул тебя в это, Чейз. Но мне нужно было подтвердить свои подозрения.

– Все в порядке.

– Наверное, ты хочешь позвонить ему и сказать все, что о нем думаешь, но…

– Нет. Больше не собираюсь ему звонить. Вообще.

– Ладно.

– Что дальше? Позвоним Токате?

– Нет. Пока отдохнем и сходим на пляж. Днем я собираюсь в университет Нью-Гонолулу. Посмотрим, сумеют ли они опознать Ларису.

– Почему бы им не позвонить?

– Интересно посмотреть на университет. И в любом случае, если задавать вопросы лично, результаты бывают лучше. Поедешь со мной?

– Конечно.

Кампус занимал примерно пять акров на окраине города. Шесть или семь зданий с геометрическими скульптурами у каждого входа соединялись покатыми крышами и галереями. На северной оконечности кампуса в ярких лучах солнца сверкали две башни. Отдел естественно-научной истории, официально – «Архив Каспера», находился в трехэтажном строении между башнями.

Поднявшись по ступеням, мы прошли через главный вход и оказались в круглом сводчатом помещении. Стены были увешаны произведениями искусства, так или иначе связанными с наукой, портретами знаменитых ученых, фотографиями инопланетных пейзажей и набросками классических формул. В качестве экспонатов были выставлены «Теория происхождения жизни» Корманова, «М-теория», «Теория частиц» Кармайкла, «Формула темной энергии» Голдмана, уравнения Шредингера и теорема Пифагора. Видное место занимал помещенный над диваном «Анализ Брикмана» – подробное исследование работы человеческого мозга.

Несколько посетителей любовались произведениями искусства, а в центре зала сидел за столом молодой человек; судя по стоявшей перед ним табличке, его звали Рафаэль Итурби. Увидев нас, он поднял взгляд от монитора.

– Да? – спросил он. – Чем могу помочь?

– Господин Итурби, – сказал Алекс, – не могли бы вы найти астероид, который в древности, в третьем тысячелетии, назывался Лариса? Какой у него номер по каталогу?

– Еще раз по буквам, господин…

– Бенедикт. Алекс Бенедикт.

Он написал название астероида на листке бумаги.

– Подождите, господин Бенедикт, – ответил Итурби, взглянув на бумажку. Расправив плечи, он ввел название в компьютер, скрестил руки на груди, посмотрел на меня, улыбнулся и снова перевел взгляд на экран. Улыбка исчезла с его лица. – Поиск ничего не дает.

– Есть у вас документы, не существующие в электронном виде?

Итурби на мгновение задумался.

– Подождите минуту, пожалуйста.

Встав из-за стола, он пересек зал и скрылся за дверью.

– Не слишком хорошее начало, – заметила я.

Алекс ответил своей обычной оптимистической улыбкой. Мы немного подождали, глядя на входящих и выходящих посетителей, и наконец из той же двери появился пожилой бородач, который направился к нам.

– Здравствуйте, – сказал он. – Господин Бенджамин?

– Бенедикт, – поправил Алекс.

– Прошу прощения, господин Бенедикт. Я Мортон Уильямс. Так, значит, астероид называется Лариса?

– Да, господин Уильямс.

– Понятно. К сожалению, у нас нет о нем сведений. Мы можем опознать некоторые астероиды, но данное название нам, увы, незнакомо. Откуда вам известно, что он вообще существовал?

– Есть все основания полагать, что астероид с таким названием действительно был. Имеется его изображение. Вдруг у вас найдется то, с чем его можно сопоставить?

– Разрешите взглянуть?