И тут просвистела стрела.

Пронзенный почти насквозь бродник повис в стременах, заржала, забегала кругами лошадь… Вскоре тело упало в траву.

– Сказал же – без команды не стрелять! – обернувшись, зло бросил Миша.

Правда, стреляли-то не девчонки – оглан!

– Его нельзя была отпускать, – подъехав, соскочила с коня Кайрана. – Рассказал бы, предупредил… Тому еще не время!

Что ж, девчонка была права. Только…

– Как же мы теперь найдем остальных? – сотник недовольно глянул на Кариндэ.

– Найдем, – сверкнув газами, усмехнулась степная принцесса. – Раз Кариндэ обещал – сделает. Встретимся завтра – вон у той бабы.

Кайрана показала на каменного истукана, вот уже сотни лет бесстрастно смотрящего куда-то далеко-далеко на запад.

– Можешь взять с собой парочку воинов…

– Это тот самый человек, что принес на продажу нож, рубаху и прочее? – наскоро обыскав убитого, уточнил сотник.

Кариндэ-оглан молча кивнул.

– Он, – подтвердила степная красотка. – Ждем тебя утром, в это же время.

Подогнав лошадей, половцы тут же скрылись из виду. Верить ли им? Миша вздохнул… Верить – не верить, разве у него был сейчас выбор? Завтра поглядим – не помогут, будем думать, что делать. Чего раньше времени пускать круги по воде?

Подъехали Добровоя с Ланой, спешились, внимательно разглядывая убитого.

– Иванко Дрозд, – негромко промолвила Войша. – Брячиславы-вдовицы верный холоп. Вот бы кого на его место! Саму вдову! А, господин сотник?

Миша ничего не ответил, молча уселся в седло да погнал лошадь вдоль реки, к воеводскому ла герю.

Уже поднялось, засверкало солнце. Горячий степной ветер принес пряные запахи трав и горький – полыни. Нависало над головой выцветшее белесое небо. Жарило.

Бывший в карауле Неждан Лыко заметил всадников еще издали. Сразу узнал девчонок, а вот насчет их спутника все же засомневался, неужто сотник? А похоже, что так!

Если так, нужно уносить ноги, и как можно быстрей! Бешеный Лис – умный, обязательно станет копаться: кто его сдал? Проведет дознание, и… И вот тогда Неждану мало не покажется!

Хмыкнув, парень поворотил коня и подъехал к напарнику – Глузду:

– Видал, скачут какие-то? Вроде наши…

– Так наши! – прищурившись, отрок внимательно посмотрел вдаль. – Ну да! Войша с половчанкой и с ними… Господин сотник! Радость-то какая, Господи! Нашелся, ага…

– Вот и я говорю – радость, – с важностью покивал Неждан. – Надо нашим сказать – пусть готовятся к встрече! Поскачу… А ты пока здесь…

– Ага… Эх, радость-то какая, Господи-и-и!

Конечно, к своим Неждан Лыко не поскакал и в лагерь уже не вернулся. Поехав вдоль реки, скрылся из виду и резко повернул коня в степь. Лучше уж половецкий плен, чем обвинение в предательстве и позорная казнь! Хотя и плен – невелика радость. Злато – полученные за предательство византийские солиды – Неждан хранил при себе, в поясе. Так ведь отыщут, собаки, отберут!

Но что оставалось делать? Лагерь – верная смерть. Или в яму земляную бросят, пока дознанье, тоже – вещи все отберут. Не многим лучше половецкого плена, даже хуже. Искать бродников – Кочубара и его людей? Ищи, ищи – степь большая… Да и нужно ли их искать? Если что, Кочубар и сам найдет, даже и дома. А уж вернуться домой лучше всего с купцами, про которых как-то обозный староста говорил. Война торговле не помеха, наоборот! Многие с половцами торговали, иные же – по Залозному шляху через Великую степь, через земли алан и касогов выходили к грузинскому царству и дальше – в Персию. Много чего везли. Еще по левому берегу Днепра проходил другой степной шлях – Соляной. Правда, Залозный был куда ближе – через половецкий город Шарукань он тянулся до самого Переяславля, где встречался со шляхом Соляным.

До Залозного, до Шарукани – примерно день пути. Всего-то! Да неужто он, Неждан Лыко, купеческий караван не найдет? Староста обозный не зря ж про гостей заморских говаривал. По реке Колчан, вверх по течению, потом на север свернуть… Мелких половецких шаек по пути нет, как и бродников – богатые караваны таким не по зубам, а крупные силы разбиты. Самое время торговать – грабить некому!

Что ж – в путь!

Подогнав коня, Неждан приосанился и повеселел. Все ведь у него было: и золото, и огниво, и с луком и стрелами саадак. И даже шестопер! И меч у пояса… Вот только кольчугу со шлемом снять бы надо – жарко. К седлу приторочить, бросить жалко… Да и зачем бросать?

Что там потом, дома? Как оправдаться? Да так и оправдаться – мол, поехал в лагерь да угодил в полон. Потом бежал – и вот, дальше – с купцами… Что же касаемо Михайлы-сотника, то и тут что-то придумать можно, время на то будет. Сказать, мол, что и сам тогда в ловушку попался – едва ушел. Да-да, так и сказать! Это сейчас не поверит сотник, начнет поверять, вот и будешь ходить под подозрением или в яме сидеть. А там, дома… Там и время пройдет, и много чего забудется… и многих еще убьют, может даже – вот было бы славно! – Михайлу…

* * *

Первым делом Михаил направился к воеводе. Спешился у шатра, кинув поводья подбежавшим слугам, встал, дожидаясь, у шатра, прямо напротив пары дюжих молодцов стражей. Один из стражников тотчас же заглянул в шатер, доложил и обернулся:

– Входи, господине. Воевода-батюшка сей же час примет!

Ну, еще бы не принял…

Перекрестившись, сотник вошел в шатер:

– Разрешите, господин воевода?

– Эх, Миша, Миша… – Охрятьев коршуном налетел на вошедшего, особой радости на его несколько осунувшемся лице было не видно, скорее – тревожная озабоченность.

– Садись… На вон, читай!

Федор Анисимович кинул Михайле грамотку – то самое пометное письмо.

Не так и много света давала горевшая на столе восковая свечка. Щуря глаза, сотник прочитал наветы и расхохотался!

– Вот это да!

– Ты чего ржешь-то? – подозрительно покосился Охрятьев. – Тут плакать надо, а он ржет, как половецкая лошадь. Что, смешно очень?

Сотник повел плечом:

– Да нет, смешного тут мало. Скорее – глупо.

– Что значит – глупо? – усевшись напротив, удивился воевода.

– Да все!

Михайла покусал губу, испытующе поглядывая на начальство. Да, обвинения-то серьезные… Но коли б хотели арестовать, так уже бы схватили да стали бы пытать! Значит, лично господин воевода (считай, полковник или даже генерал-майор) заинтересован несколько в ином. Хочет выслушать оправдания… Ну, что ж!

– Ну, начнем по пунктам… – сотник азартно сверкнул глазами. – Вот пишут о военных действиях… Зачем? Что, вы, батюшка воевода, их не знаете, что ли?