— Ой-й-й!..

Надеюсь, ничего у коротышки не сломано — я лишь обхватил ее за плечи и обездвижил. Бетси засопела, подергалась. Затихла. Кажется, довольна.

— Итак, големы. Исключение — Альда. Повторяю — я не знаю, что именно появилось из Гипносферы. Не знаю! Меня интересовало не это, а сама возможность закрепить Нечто, постороннее Нечто, в искусственном сне. Еще точнее — переселить туда, хотя бы на время.

Теперь уж задумался я.

— Нечто… Чья-то… душа? Живого человека или…

— Скорее всего, «или». — Джинсовый невозмутимо кивнул. — А еще вероятнее — несколько обрывков и обломков, которые соединились вместе и стали Альдой. Каббала, я же вам говорил! Книга «Сияние» — Святой, благословен Он, вкладывает в нас фрагменты единой Души, прежде принадлежавшие разным людям. И не только души — воспоминаний, снов, страхов, надежд. Поэтому личность неповторима — как снежинка.

Бог-Акула сотворил снежинку Альду. Обрывки душ, пойманные на крючок файла-западни… Африканские колдуны (привет Ливингстону!) в подобном, говорят, мастера. Что там про гору было?

«…Они совершили паломничество к священной горе Нчомокела, где покоятся останки их предков. Они торжественно обратились к невидимым духам, моля их засвидетельствовать невиновность своих детей, и проглотили муаве».

Тебя бы ядом муаве, Акула!

— Теперь Грейвз. Он — оболочка для гостя, в данном случае, для вас. Не понравился? Отчего же вы его не адаптировали, попросту говоря, не очеловечили?

— Бросьте! Он же ублюдок и негодяй!

«И ты свое получишь, Альда! Думаешь, гордячка фригидная, на тебя управы нет?»

Который быстро стал бы добродушным шалуном, этаким безобидным казановчиком. Или если посмотреть на вас… Только не обижайтесь!.. Искренне влюбился бы в обеих героинь сразу и раскаялся во всех грехах. Вы даже не стали как следует примерять ботинок, Том Тим!..

— Черт с ним, с Грейвзом! — перебил я. — Альда! Какая она — настоящая?

…Сбоку — легкое шевеление. Неутомимая Бетси-квест требовала продолжения игры. Интересно, ее тоже можно… очеловечить?

— Альда? — Акула внезапно оскалилась. — Никакая! Она — Протей, личность без индивидуальности, принимающая любую форму. Еще не поняли?

Личность без индивидуальности? Что за чушь, что за бред акулий?

— Если судить по вашему рассказу, Том Тим… Альда, точнее Нечто из Гипносферы, заполняет созданный мною образ — и становится не очень симпатичной светской дамочкой. Так?

Тон покоробил, но я все-таки кивнул. Красное платье — красные камни, синее платье — синие камни…

— Потом вы ее перетаскиваете к нашей Мирце, в ее файл, в ЕЕ сон. Прежний сценарий над Альдой не властен. И кем Альда становится?

О Господи! Как же я сразу не увидел, не понял?

— Она стала… Мирцей?!

«Истребители с изменяющейся геометрией? Уважаю!» Вздох — долгий, полный облегчения. Истинно акулий.

— Поняли, наконец?

…У помоста — драка, точь-в-точь как в прошлый раз. Перепившийся ковбой тянет к себе телеса, те отбиваются, машут конечностями, громилы-вышибалы готовятся заломать сквернавца. Но орут негромко, под сурдинку. Клиент отдыхает!..

— Последний вопрос, друг Джимми-Джон. В… сценарии Альда была героиней романа. У Мирцы — Мирцей. А со мной? Она же становилась совсем иной, она была…

— ВАМИ, друг Том Тим. Альда с вами — это вы и есть, ваше собственное отражение с очень небольшой коррекцией. Вы Нарцисс, друг мой! Пересказывать миф, надеюсь, не требуется?

…Том Тим Тот, угости сигареткой!

[…………………………..]

«…А утром — утром чары падут,

оковы падут вместе с ними,

и женские губы станут в бреду

шептать проклятое имя…»

[…………………………..]

— Я не Бог, друг Том Тим, хотя и пытаюсь творить миры. Я уже говорил: люди обычно хотят немногого. И это немногое им лучше дать. Помните Бобби, того тупого извращенца? В своем золотом дворце он или перебесится и подобреет — или сожрет сам себя, захлебнется комплексами. В любом случае безопаснее, чем если он стал бы сублимироваться «там». А мне нужно больше. Я хотел создать мир для нескольких хороших людей. Нескольких сот, нескольких миллионов… Они бы освоили его, создали бы — не без ваших советов, Том Тим! — приличное если не общество, то общежитие. А потом — остались бы в этом мире навеки. Я не шутил, когда пообещал вам бессмертие. Ни вы, ни Мирца, кажется, не поверили, но… Всему свой черед. Даже мои маленькие файлы, пустячки, такие, как этот, — тоже полезны. Люди могут просто отдохнуть; а не страдать от кошмаров. Вот чего я хотел и хочу… А вот вам, Том Тим Тот, требуется нечто глобальное. Вы действительно хотите стать богом. Творец — это не всемогущество вообще, здесь и всегда, а желание всех и вся подчинить СВОИМ правилам. Бог не обязательно начинает с чего-то колоссального, можно и с сущей мелочи. Скажем, превратить в человека собственное отражение в зеркале. Не стоит, друг Том Тим, не получится! С зеркалами лучше не шутить, об этом еще древние знали. То, что ваш город пропал, ваши обычные сны превращаются в кошмары — может стать только началом… Да, не забыть бы… Мирца сегодня перебралась ко мне, синюю кнопку можете больше не нажимать, файла нет. Так оно безопаснее… Почему я не хочу видеть Альду? Неужели не поняли, друг Том Тим? О чем мне разговаривать с САМИМ СОБОЙ?

[…………………………..]

«…В очках-озерах трещин разлет,

холодный зрачок пуст.

Он почувствует — в мертвом теле его

появится мертвый пульс…»

[…………………………..]

Гора оказалась не черной, даже не серой — рыжей. Крутой склон поднимался до самых небес, тянулся влево и вправо, неровные каменные языки сползали к самому шоссе. Старая битая порода, уже поросшая травой и невысоким кустарником…

— Террикон, — не без гордости сообщил я. — Обожаю!

Сзади — негромкий смех.

— Мистер Хайд обожает терриконы!

Рыжая, в цвет искусственной горы, Мирца не захотела подниматься и теперь дожидалась меня у подножия.

— А что? — охотно согласился я. — В детстве часто приходилось бывать в Донбассе, у меня мама оттуда родом. До сих пор снятся вагонетки — бегут себе по стальному тросу, позвякивают. Откуда, куда? Так и философом можно стать…

Подняться выше, к неровной рыжей вершине? Или даже взлететь? Не стоит, еще успею.

— А терриконы… Если он «живой», то весь черный, страшный, дымящийся. Даже не черный — черно-серый. Между прочим, из-за горения в терриконах минералы синтезируются. Мечта геолога!.. Потом, когда породу уже не скидывают, террикон начинает умирать. Сначала темнеет, потом идет рыжими пятнами… И вот!