19 сентября 1968 г. впервые на боевую службу в Средиземное море вышел противолодочный крейсер «Москва». На его борту находилась 3-я вертолётная эскадрилья с 14-ю экипажами и вертолётами Ка-25ПЛ. Все они могли вести поиск лодок днем, а шесть из них – ещё и ночью.

Первая поисковая операция получила название «Удав». Результаты её оказались скромными: подводная лодка была обнаружена, но время слежения составило 1 ч. 22 мин., а время непрерывного контакта с лодкой – всего 42 минуты.

3-я вертолётная эскадрилья 872-го вертолётного полка в 1969 г. выполнила ещё два похода на боевую службу на противолодочном крейсере «Ленинград» – 20 апреля и 16 августа. В этих походах участвовало до 18 экипажей, а в походе 20 апреля 1969 г. участвовал командующий ВВС ЧФ генерал-лейтенант авиации А.А. Мироненко.

«В этих походах было полное взаимодействие с кораблями 5-й эскадры, КПУГ 30-й ДИПК. Лодка была обнаружена, установлено 11 контактов с ней, время слежения составило более 3 часов, а с КПУГ – 45 мин. Общая обследуемая площадь составила 18 000 кв. км. Дальность поиска ПЛ днём с ВГС – 80 км, на буях ночью – 110 км»[52].

15 сентября 1969 г. на базе 3-й вертолётной эскадры был сформирован 78-й отдельный вертолётный полк.

После «шестидневной войны» 1967 г. между Израилем и арабами не был заключён мир, а установилось шаткое перемирие, периодически нарушаемое обеими сторонами.

21 октября израильский эсминец «Эйлат» под командованием капитана 3-го ранга Итцхака выполнял боевое патрулирование у берегов Синайского полуострова.

«Эйлат» вел разведку радиоэлектронных средств Египта. Для этого он, двигаясь зигзагами, то заходил, то выходил из его территориальных вод. В конце концов он довольно глубоко зашёл в глубь территориальных вод, и тогда с главного командного пункта египетских ВМС в Порт-Саиде поступил приказ атаковать нарушителя государственной границы.

В 17 ч. 00 мин. по местному времени на двух египетских ракетных катерах пр. 183Р, стоявших у пирса Порт-Саида, была сыграна боевая тревога. Началась предварительная подготовка к старту ракет П-15 с радиолокационной головкой наведения. На обоих катерах были включены РЛС «Рангоут». Через 5 минут оператор РЛС одного из катеров обнаружил эсминец «Эйлат» на дистанции около 130 кабельтовых (23,8 км). В 17 ч. 10 мин. на катерах была подана команда «Ракетная атака». РЛС «Рангоут» обоих катеров взяли морскую цель на сопровождение. Включена бортовая аппаратура ракет. Оба катера отошли от пирса и легли на боевой курс.

17 ч. 19 мин. – старт первой ракеты. И через 5 секунд уходит вторая П-15. Секунд через 20 сигнальщик эсминца доложил командиру о ярких вспышках и дымовых шлейфах. Итцхак приказал сыграть боевую тревогу, дать кораблю полный ход и идти зигзагами. Все шесть 40-мм зенитных автоматов открыли ураганный огонь по двум приближающимся шлейфам дыма (поскольку самих ракет с эсминца не видели). Но все было напрасно. Через 60 секунд после старта первая ракета поразила машинное отделение корабля.

Спустя несколько секунд вторая ракета взорвалась в котельном отделении. Эсминец сразу же лишился хода и обесточился. Аварийные партии вступили в борьбу с огнём. С помощью запасной радиостанции командир эсминца связался с израильским командованием и доложил о случившемся. Несмотря на все усилия экипажа в борьбе за живучесть, эсминец начал тонуть.

В 17 ч. 23 мин. был произведён старт двух ракет со второго катера. На этом катере запоздали с пуском ракет из-за того, что командир зазевался и слишком поздно покинул ходовой мостик. При стрельбе он должен был укрываться в ходовой рубке. Третья ракета поразила тонущий эсминец, а четвёртая – обломки корабля в воде и, естественно, плававших членов экипажа эсминца.

Обломки «Эйлата» до сих пор лежат на дне залива Эт-Тина. Из 199 человек экипажа эсминца погибло 47, а остальным удалось спастись, но 81 человек получил ранения различной степени тяжести.

После пусков оба катера произвели штатное послезалповое маневрирование – легли на курс отхода от пораженной цели. Первый катер пошёл вправо от боевого курса, второй – влево. Они развили максимальную скорость и двинулись в Порт-Саид. Первый катер благополучно подошёл к пирсу. А второй из-за бестолковости командира не вписался в требуемый поворот, определенный створными знаками, выскочил на прибрежные камни и пропорол себе днище. Катер был снят с камней через трое суток и поставлен на ремонт в док. Но, как говорится, победителей не судят.

Президент Объединенной Арабской Республики Египет Гамаль Насер наградил участников первого в истории войн на море успешного применения ракетного оружия капитана 2-го ранга Али-Дами, старших лейтенантов Ахмеда Хакера и Абдель Вахеда и лейтенанта Хасана Хозми Амина орденами Египта.

А теперь я бы хотел вспомнить поэму «Граф Нулин» незабвенного Александра Сергеевича.

Но кто же более всего

С Натальей Павловной смеялся?

Не угадать вам. Почему ж?

Муж? – Как не так. Совсем не муж.

* * *

Смеялся Лидин, их сосед,

Помещик двадцати трёх лет.

А кто ж расстроен больше всех? Не угадать вам. Капитан, въехавший на камни? Так он стал героем. Расстроен больше всех был военный советник капитан 2-го ранга В.А. Гончаров, которому за первое в мире применение противокорабельных ракет даже спасибо не сказали.

Первая советская атомная подводная лодка Северного флота вошла в Средиземное море 28 июля 1965 г. В 1968 г. для поднятия духа египтян в Александрию вошла советская атомная подводная лодка К-181 проекта 627А. Насколько мне известно, это был первый заход советской атомной подводной лодки в иностранный порт.

Особо стоит отметить форсирование нашими подводными лодками Гибралтарского пролива. «Пролив они форсировали скрытно, в подводном положении, зачастую прячась под судами, шедшими его водами. Благодаря этому тактическому приему “растворялся” след наших лодок, выходивших на оперативный простор. О том, как обеспечить скрытность и достичь успеха, как действовать в этом сложном и даже опасном в навигационном отношении районе, говорилось в специально разработанных документах. Их неукоснительное, можно сказать, щепетильное выполнение обеспечивало не только эффективность решения поставленных задач, но и безопасность, безаварийность плавания.

О том, что наши подводники умели буквально ювелирно проникать через “бутылочное горлышко” Гибралтара, оставаясь необнаруженными, свидетельствует знаменитый поход АРПК “Курск” в 1999 г. Тогда наш атомоход, незаметно войдя в Средиземное море, активно действовал в его водах, в т. ч. у берегов “распятой” НАТО Югославии. Подводники-североморцы, не будучи обнаруженными, сумели выполнить несколько условных ракетных ударов по корабельным группировкам “вероятных друзей”, остававшихся потенциальными противниками России. “Курск” был обнаружен только по завершении выполнения задачи – уже на обратном пути, на выходе из Средиземноморья. Таким образом, из боевого похода в родное Видяево наши подводники тогда вернулись с победой»[53].

Увы, форсирование Гибралтара