Следующая волна разбилась о нос корабля с рёвом, словно миниатюрный шторм, и от удара поднялось огромное облако солёных брызг.

Исана почувствовала внезапный прилив эмоций от Мактиса. Недоверие уступило место панике и ужасу, и каждый аспект эмоций был ослепительно интенсивным. Они полоснули её, как бритвы, и она едва могла удержаться на воде.

Люди на корабле начали кричать. Сапоги застучали по доскам палубы. Ближайший из криков раздался меньше чем в двадцати футах, на палубе судна над ней.

Исана боролась, пытаясь сдержать агонию своего восприятия, отдалиться от них, и как только ей это удалось, она почувствовала, как замедляется, внезапно двигаться сквозь воду стало заметно труднее.

Она стиснула зубы и оставила себя открытой для болезненных вспышек эмоций и продолжила двигаться рядом с кораблем, хотя ее уже начинало трясти, от чистой, нервной реакции на страх.

Еще минута прошла, и никто не появился в отверстии в корпусе судна. Хуже того, были еще резкие крики внутри корабля, и звон стали о сталь. Потом — свистящий звук и низкий вой перенапряженной древесины, ближе к носу, где как правило размещались заклинатели.

Это повторилось дважды, и затем босая нога Арариса выбила треугольную секцию обшивки, края были четким и ровными, как будто выпиленными. Разбитые доски попадали в море. Сингуляр смотрел из дыры, ища Исану, и махал ей рукой.

Исана рванулась вперед по волнам, как раз когда Тави возник в проломе и упал в море, неловко, так будто его пропихнули.

Исана потянулась сквозь воду и сжала в руке одну из веревок, и снова догнала корабль, как раз когда выскочил Эрен и солдатиком вошел в воду. Китаи была следующей, нырнув через пролом, она вытянулась руками вперед, чтобы войти в море изящной рыбкой.

Исана кружила вокруг них, пока не убедилась, что все крепко держатся за веревки. Становилось все труднее сосредоточиться, и Исана вдруг понял, почему.

Левиафан проснулся.

Казалось, словно само море начало закипать медленным, чудовищным гневом.

У них осталось очень мало времени.

Исана прижалась так близко к пролому насколько осмелилась. Скрываться больше не было смысла, и она крикнула:

— Арарис! Арарис, скорее!

Сталь звякнула о сталь внутри корабля. Человек вскрикнул в агонии.

— Арарис! — звала Исана.

— Вороны побери, — рычал Тави. — Это я должен был идти последним.

Расплывчатая фигура возникла в проломе, и снова клацнула сталь.

Исана увидел вспышку фиолетовых искр, встретившую целый дождь лазурных, в момент когда клинки двух мастеров металла столкнулись, а затем алый от крови клинок упал через доски обшивки рядом с проломом.

Арарис, ставший безоружным, спотыкаясь выполз из пролома в корпусе, и свалился в море. Воду вокруг него сразу же окрасили малиновые полосы.

Исана уставилась на него, вдруг не в состоянии сосредоточиться, не в состоянии ничего придумать. Паника на корабле и гнев моря оба тяжким бременем навалились на неё и парализовали.

Тави протянулся и подхватил Арариса под руку. Двигаясь как в хореографической постановке, Китаи подхватила другую руку Арариса, и он оказался между ними, так что его лицо осталось над водой.

— Давай! — закричал Тави. — Уходим, уходим, уходим!

И в этот момент звук поднялся с глубины. Исана никогда не слышала ничего подобного.

Такой глубокий, что пробирал до костей, поднимаясь до высокого свиста или крика, который врезался в ее барабанные перепонки как острые иглы. Поверхность моря вздрогнула вместе с ним, образуя облако мелких брызг, которые поднялись на несколько сантиметров над водой.

Звук ударил ее, и вместе с ним пришла вечная, нечеловеческая, безумная ярость, и такое количество, такая масса чувств, заставили ее руки и ноги дрожать от бессильного ужаса.

А потом это повторилось, позади них. И снова впереди. И снова, и снова, и снова, по мере того, как левиафаны ощущали присутствие непрошеных гостей в их море.

— О, — Эрен задыхался от чистого ужаса. — О, о, о. Это не сулит ничего хорошего.

Исана чувствовала, как потревоженные левиафаны начинают перемещаться, и по сравнению с их движениями корабль смотрелся детской игрушкой подпрыгивающей на поверхности пруда. Другие морские создания закружились в безумном ответном рефлексе, мелкие рыбешки рассеивались, в то же время акулы стали беспокойнее и нетерпеливее, а их движения — резче и беспорядочнее.

С ужасающей ясностью Исана ощутила момент, когда некоторые из них почуяли запах крови Арариса в море и, разрезая волны плавниками, двинулись к нему.

Люди на обреченном корабле начали кричать.

Это было уже слишком. Слишком больно. Исана знала, она должна была что-то делать, действовать, но вся эта агония движения, все эти эмоции, стали слишком отчетливыми, и неотвратимое страдание нисколько не уменьшалось, несмотря на все её старания. Она сдавила свою голову и услышала собственный крик, прорвавшийся сквозь стиснутые зубы.

Потом чья то сильная рука сжала ее собственную, с силой почти ломающей кости, и Исана схватилась за эту боль как за якорь в подавляющем, изменчивом мире, который сокрушил ее чувства.

— Исана! — окликнул Тави. — Мама!

Это слово, из этих уст, явилось неожиданным потрясением, более ярким, жарким и пугающим, чем всё остальное, и глаза её распахнулись.

— Обратно к Слайву! — закричал Тави. — Верни нас на корабль! Скорее!

— Алеранец! — закричала Китаи.

Слышно было, как вода вспенилась, а затем акула метнулась в сторону, оставляя позади себя поток тёмной жидкости. Исана повернулась и увидела, что девушка-марат зажала окровавленный кинжал в зубах и подхватила неподвижного Арариса.

— Корабль! — рявкнул Тави, тон его голоса стал приказным. — Вороны побери, ты — Первая Леди Алеры, и ты вернёшь нас на корабль!

В голосе её сына прозвучала чистая сталь, железный контроль, и Исана ухватилась за эту силу через контакт их рук. Каким-то образом это придало ей сил, и она смогла освободить свои мысли от мощи стихии, переполняющей всё вокруг неё.

Также причиной для возвращения была холодная, направленная стремительная атака другой акулы, еще более огромной, летящей на раненого Арариса.

Исана призвала Рилл, внезапная ярость направленная на зверя, дала ей сил, и акула была отброшена с неимоверной силой, подкинувшей ее в воздух и выкинувшей на палубу Мактиса.

— Держитесь крепче, — прорычала Исана. По давлению воды, создаваемому левиафанами, она могла ощущать их стремительное приближение.

Ближайший уже нырнул, погрузившись только на пятьсот футов или около того ниже них, и стремительно поднимался к кораблю, поднимался с кошмарной яростью и силой, и Исана могла едва ли не видеть, что будет с кораблём, когда гребень из массивных пластин на его спине ударит по килю судна.