что агрессия способна присоединяться к поведению практически во всех ситуациях, когда проблема сразу не решается.

Например, срабатывание программ свободы. Нам присуще стремление выбираться из некоего замкнутого, ограниченного препятствиями пространства. И вдруг это не получается. Допустим, кто-то вас запер в комнате. Не обязательно маньяк просто вы непослушный подросток, а мама вас таким образом наказала. Многие в этой ситуации начнут кидаться на дверь, пинать ее, кричать, стучать кулаками. То есть если что-то пошло не так, включается агрессия, вливая дополнительную энергию в поведенческие акты. Это достаточно универсальный способ решения многих проблем, хотя и не всегда безопасный и социально одобряемый. Общество, воспитывая людей, все время стремится научить индивидуумов контролировать агрессию. Потому что если кто-то вдруг принялся кричать и драться, тут уже попахивает административной, а то и уголовной ответственностью. И тем не менее агрессия – частый компонент нашего поведения, хотя бы в виртуализированной форме. Например, в гневе человек бросает чашку в стену или комкает бумагу и швыряет ее на пол. Это так называемый «экологичный» вывод агрессии. Лучше будет разбита чашка, чем чье-то лицо.

Тем, кого интересуют поднятые вопросы и проблема активно-оборонительного поведения в целом, рекомендую прочитать замечательную книгу Конрада Лоренца «Агрессия», написанную в середине XX века. Автор в 1973 году получил Нобелевскую премию за свои работы (правда, в основном за исследования импринтинга) совместно с двумя другими великими зоопсихологами – Николасом Тинбергеном и Карлом фон Фришем[22]. Помимо импринтинга, Лоренц много работал с агрессией, изучал, как она присоединяется к другим поведенческим программам – материнскому поведению, территориальному, стремлению лидировать – и как переадресуется в случае невозможности прямой реализации.

Материнская агрессия. Можно ли ее перехитрить?

Довольно часто материнская агрессия не столько запускается, сколько блокируется. Она способна иметь такой тотальный характер, что все существа вокруг воспринимаются как враждебные, и лишь специальные сигналы выключают агрессию родителя. Конрад Лоренц приводит пример из жизни индюшек, для которых самое главное – писк цыпленка. Индейка, у которой вылупились первые птенцы, кроме этого писка, ничего про них не знает. Сидит там чего-то в углу – что это? Потом, когда у нее появляется второй, третий выводок, опыт накапливается и нейросети ее мозга настраиваются – мама-индюшка уже знает, как ее детеныши зрительно выглядят, как двигаются. Но при появлении первого выводка только писк является показателем, что это в принципе ее потомство и трогать их не надо. Все остальные существа безжалостно атакуются. Поэтому, например, если птенцы вылупились у глухой особи, она их убивает, потому что не слышит.

Работает и обратная ситуация. Если индюшке, у которой впервые появились новорожденные, подложить чучело хорька, внутрь которого вставлено электронное устройство, транслирующее писк цыпленка, то молодая мать отнесется к замене так же, как к собственному птенцу. Она возьмет чучело под крыло, будет греть и оберегать. А ведь в природе хорек – смертельный враг всех цыплят. Один-единственный слуховой стимул мигом выключает материнскую агрессию, а без него родительская забота вообще не запускается.

Важнейший компонент выключения материнской агрессии – импринтинг, который Лоренц первым изучил и описал. Мы уже об этом говорили. Процесс запечатления, когда мама запоминает уникальный (у млекопитающих) запах детеныша, его внешний вид или голос, позволяет к врожденно заданным стимулам добавить еще и некие результаты обучения.

Нередки примеры того, как можно воспользоваться импринтингом и «вписаться» в материнско-детское взаимодействие животных. Так, на уже упоминавшейся в главе 5 лосиной ферме в Костромской области научились доить лосих. Для этого доярка, принимающая роды у лосихи, натирается плацентой или околоплодной жидкостью. Мамаша, обнаружившая около себя существо, конечно, странное, но пахнущее так же, как ее лосенок, принимает его. Лосиха начинает воспринимать девушку как собственного детеныша и позволяет доить себя. Пользуясь этим механизмом, на ферме регулярно получают лосиное молоко.

Наши же домашние животные, как правило, представляют собой исключение из правил.

Селекция домашних животных во многом шла в направлении уменьшения агрессивности.

Чтобы «дикая тварь из дикого леса», как писал Р. Киплинг, стала милым домашним животным, на протяжении сотен и тысяч поколений нужно отбирать все менее воинственные особи. Так идет целенаправленный отбор по уменьшению агрессивности. Это касается и собак, и кошек, и вообще всех домашних животных, вплоть до белых крыс и черно-бурых лисиц.

Лабораторные белые крысы – потомки серых крыс (Rattus norvegicus). Серые пасюки очень агрессивные существа, а вот белую или капюшонную крысу вы можете спокойно брать в руки. Она не позарится на то, чтобы цапнуть вас за палец, но за исключением случаев материнской агрессии. Если к крысе-маме, которая ухаживает за своими розовыми, беззащитными, слепыми детенышами, вы полезете в клетку, она вдохновенно и довольно сильно вас укусит. И будет по-своему права: «Ничего личного, это же дети, а дети – святое!».

Существует тест на агрессивность крыс, он называется «оценка мурицидности» и состоит в нападении крысы на мышь. Да, про это мы уже вспоминали в начале главы: крупная собака не может хладнокровно созерцать кошку, а крыса – мышь. Причина – в межвидовой конкуренции, которая возникает, если два вида ведут более-менее схожий образ жизни, питаются примерно одинаковой пищей. В природе зачастую это очень актуально.

Псовые и кошачьи – конкурирующие группы хищников; крысы и мыши – конкурирующие группы грызунов. Дикая крыса-пасюк, увидев полевку, тут же кидается и наносит ей смертельный укус. Опять же, ничего личного, просто врожденный рефлекс. Но с белыми крысами такого не происходит. В нашей лаборатории мы пытались вызвать эту самую мурицидность, подсовывая маленьких черных мышей кормящей самке – белой крысе. Думали, вот сейчас материнская агрессия проявится и мы сможем оценить параметры реакции нападения и прочие факторы. Но нет, ничего не произошло, настолько мала агрессивность у белых крыс. Некоторые самки даже попытались этих мышек «усыновить»: тащили (несмотря на сопротивление) в гнездо к своим детенышам.

У домашних животных до такой степени уменьшен уровень родительской агрессии, что элементарно возникают вполне благополучные ситуации с приемными детенышами. Чаще всего это фиксируется у собак, которые выкармливали не только тигрят, львят, поросят, но даже маленьких гиппопотамов (!), оленят и дикобразов. Кошки нянчат енотов, бельчат, щенят… «Чужих детей не бывает» – лучшее описание такого уникального поведения.

Тем не менее родительская агрессия – хорошая модель для изучения агрессии вообще. Есть исследования, демонстрирующие, что, например, у самцов мышей, которые наблюдают за кормящей самкой, снижается уровень агрессивности. В принципе, у мышей о детенышах заботится только мама, а отец обычно реагирует на них нападением. Но зрительные сигналы плюс феромоны и писк новорожденных способны быстро «переформатировать» его нейросети.

Агрессия во время полового поведения

В половом поведении агрессия тоже важна. Иногда во время спаривания счет идет на минуты, и откинуть конкурента –