Габриэлла была не просто на редкость хорошим и ответственным человеком. Напрашивалось одно воспоминание. Дело было прошлым летом, где-то за полночь или даже на рассвете, на празднике раков у Габриэллы на даче, на острове Ингарё. Они вдвоем сидели в гамаке на небольшой открытой террасе и смотрели в просвет между деревьями на воду. «Сюда бы мне хотелось сбежать, когда за мной будут гоняться гиены», – сказала тогда Эрика, сама толком не зная, каких гиен имела в виду; но, вероятно, она чувствовала себя усталой и незащищенной на работе, а в этом доме присутствовало что-то, наводившее ее на мысль, что он мог бы стать прекрасным прибежищем.

Дом находился на небольшой горе и был со всех сторон защищен от посторонних глаз деревьями и склоном, и Бергер хорошо помнила, как Габриэлла сказала, что воспринимает это как обещание: «Когда гиены перейдут в наступление, тебе здесь всегда будут рады, Эрика». И сейчас, вспомнив об этом, она подумала, не стоит ли все-таки позвонить Габриэлле.

Возможно, задавать такой вопрос – нахальство. Но тем не менее Эрика решила попробовать. Проверив список своих контактов, она вернулась обратно в редакцию и позвонила с помощью шифровального приложения Redphone, которое Андрей установил ей тоже.

Габриэлла Гране как раз собиралась идти на экстренное совещание с Хеленой Крафт и рабочей группой СЭПО по поводу разразившейся на Свеавэген драмы, когда у нее зажужжал ее личный мобильный телефон. И хотя она пребывала в ярости – или, возможно, именно поэтому, – Габриэлла быстро ответила:

– Да?

– Это Эрика.

– Привет. Я сейчас не могу разговаривать. Созвонимся позже.

– Я только… – продолжила та.

Но Габриэлла уже положила трубку. Сейчас было не время для разговоров с друзьями, и она вошла в зал для совещаний с таким лицом, будто собиралась развязать небольшую войну. Произошла утечка ключевой информации, в результате чего убит еще один человек, а другой, по всей видимости, серьезно ранен, и ей больше чем когда-либо хотелось послать всех собравшихся к черту. Они проявили такую беспечность и так самозабвенно гонялись за новой информацией, что потеряли голову. В течение полуминуты Габриэлла не слышала ни слова из сказанного группой. Она просто сидела, предаваясь злости.

Внезапно Гране насторожилась. Говорили о том, что Микаэль Блумквист позвонил в колл-центр еще до того, как на Свеавэген раздались выстрелы. Это было очень странно. А сейчас звонила Эрика Бергер, которая обычно никогда не звонит без повода, особенно в рабочее время. Может, она хотела сказать что-то важное или даже решающее? Габриэлла встала и извинилась.

– Габриэлла, я считаю очень важным, чтобы ты послушала, – необычно сурово сказала Хелена Крафт.

– Мне необходимо ответить на звонок, – ответила она, вдруг совершенно не заботясь о том, чтобы угодить руководителю СЭПО.

– Что за звонок?

– Всего один звонок, – произнесла Гране.

Покинув коллег, она пошла к себе в кабинет и немедленно перезвонила Эрике Бергер.

Эрика сразу попросила Габриэллу положить трубку и позвонить ей на телефон «Самсунг». Когда подруга вновь оказалась на проводе, Бергер тотчас уловила, что с нею произошла какая-то перемена. В ее голосе не осталось ничего от обычного дружелюбного энтузиазма. Напротив, он звучал нервно и строго, как будто его хозяйка изначально предчувствовала, что Эрика сообщит нечто важное.

– Привет, – только и сказала она. – У меня по-прежнему чертовски напряженно со временем. Это касается Августа Бальдера?

Эрика почувствовала себя крайне неловко.

– Откуда ты знаешь? – спросила она.

– Я работаю с расследованием и только что услышала, что Микаэль получил какую-то предварительную наводку по поводу того, что произойдет на Свеавэген.

– Значит, вас уже проинформировали?

– Да, и теперь нас, конечно, очень интересует, как такое могло получиться.

– Сорри. Вынуждена сослаться на защиту источника.

– О’кей. Но что ты хотела? Зачем звонила?

Эрика закрыла глаза и набрала побольше воздуха. Как она могла быть такой идиоткой?

– Боюсь, что должна обратиться к кому-нибудь другому. Не хочу вовлекать тебя в этический конфликт.

– Я готова на любой этический конфликт, Эрика. Но мне невыносимо думать, что ты от меня что-то скрываешь. Это расследование важнее, чем ты можешь себе представить.

– Неужели?

– Да. Дело в том, что меня тоже заранее предупреждали. Я узнала, что над Бальдером нависла серьезная угроза. Но я все равно не сумела помешать убийству, и с этим мне придется жить всю оставшуюся жизнь. Так что давай не темни.

– Пожалуй, я все-таки должна, Габриэлла. Мне жаль, но я не хочу, чтобы тебе из-за нас крепко досталось.

– Я встретилась с Микаэлем в Сальтшёбадене в ночь убийства.

– Он об этом ничего не говорил.

– Я посчитала, что ничего не выиграю, если напомню ему, что мы знакомы.

– Возможно, это было умно.

– Мы могли бы помочь друг другу в этой неразберихе.

– Звучит хорошо. Я скажу Микаэлю, чтобы он тебе позвонил. Но сейчас мне надо разобраться с этим делом.

– Мне, как и вам, известно, что в полиции существует утечка. Я понимаю, что в такой ситуации союзников надо подбирать очень осторожно.

– Безусловно. Мне жаль, но я должна продолжать поиски.

– О’кей, – разочарованно сказала Габриэлла. – Я сделаю вид, что этого разговора не было. Удачи!

– Спасибо, – ответила Эрика и продолжила перебирать своих знакомых.

Габриэлла вернулась на совещание в глубокой задумчивости. Что же хотела Эрика? Она не поняла этого. И все же ей казалось, что она о чем-то догадывается… Но в ее мыслях ничего проясниться не успело.

Как только она вошла, все сразу замолчали и посмотрели на нее.

– О чем шла речь? – спросила Хелена Крафт.

– Просто кое-что личное.

– Что тебе потребовалось выяснять именно сейчас?

– Что мне требовалось выяснить… На чем мы остановились?

– Мы говорили о произошедшем на Свеавэген, но, как я подчеркнул, у нас пока нет достаточной информации, – сказал руководитель отдела Рагнар Улофссон. – В данный момент ситуация хаотичная. К тому же мы, кажется, лишились источника в группе Бублански. После случившегося комиссар, похоже, совсем обезумел.

– У него есть на то все основания, – резко заметила Габриэлла.

– Да… да, об этом мы тоже говорили. Мы, конечно, не сдадимся, пока не поймем, как стрелок узнал, что мальчик находится в Центре, или откуда он знал, что тот выйдет из дверей именно в это время. Мне едва ли надо говорить, что мы не пожалеем для этого никаких усилий. Однако я должен также заострить внимание на том, что утечка совсем не обязательно произошла в полиции. Сведения, похоже, были известны многим: разумеется, в Центре, и матери с ее ненадежным женихом Лассе Вестманом, и в редакции «Миллениума». Кроме того, конечно, нельзя исключить хакерские атаки. К этому я еще вернусь. Но, если позволите, я продолжу свой отчет…