«Ваш… ваш коп, ваш полицейский, отец Натана Желтого Хвоста, он пытался ее застрелить, но она… она…»

И еще: «У нее уже повреждена спина. Вот куда вам надо в нее стрелять. Если вы выстрелите в нее спереди, она просто вытащит из себя пулю».

Как будто она доберется туда, откуда можно позвонить. Как будто она сможет пробежать еще две мили до озера, или где там стоят дома. И не упадет в очередной из многих раз, не перевернется и не увидит стоящую над ней Женщину с Головой Вапити.

Почему телефон должен быть подключен к линии в зимнее время?

Но куда еще бежать?

Денора встряхивает головой, ее волосы теперь распущены.

Она представляет себе, что за ее спиной стоит тренер, свистит в свисток.

Когда она в следующий раз оглядывается назад, то не видит голову вапити над грядой. Это ничего не значит, говорит она себе.

Беги, беги.

Она бежит, еще быстрее, и хорошо, что бежит. На этот раз, когда она оглядывается, Женщина с Головой Вапити уже там, сзади, ярдах в сорока от нее.

Она останавливается, поворачивает голову вбок, чтобы увидеть Денору одним из своих больших глаз.

– Я выиграю, – негромко бормочет Денора и заставляет себя карабкаться по крутому склону вверх, из последних сил переваливает на другую сторону и видит… видит…

Чью-то старую хижину. Полуразвалившийся домик, низко прижавшийся к земле, окна выбиты, стены облупились. Рядом стоят два старых хэтчбека, похоже, их бросили там, где они умерли. Сарай, или мастерская, от которой уцелел один угол. Единственное, что еще стоит, невзирая на ветер, и снег, и одиночество, это три товарных вагона ржаво-лилового цвета, расположенных друг за другом, как поезд, такие вагоны используют в качестве складов, ее отчим рекомендует их всем в резервации, так как они почти единственные хранилища, в которые не могут забраться медведи. Похоже, тот, кто их тут поставил, играл с большим железнодорожным конструктором… нет, конечно: они пытались соорудить защиту от снежной лавины. Чтобы снег скопился возле них, а не вокруг дома, ведь эти вагоны высотой с поезд, они стоят на блоках или на настоящих колесах, или на чем-то похожем.

– Эй! – кричит Денора вниз, в сторону дома, но он явно необитаем.

И… неужели она слышит шаги у себя за спиной? Топот копыт?

Она бросается вниз со склона, съезжает на попе и на ладонях. На этот раз, когда она оглядывается назад, она видит, что Женщина с Головой Вапити идет вниз с холма по прямой линии, она ни разу не поскользнулась, потому что олени всегда знают, куда надо поставить ногу.

Денора отворачивается и лихорадочно соображает, стараясь все время держаться с противоположной стороны одного из хэтчбеков и переходя вперед, когда Женщина с Головой Вапити огибает его сзади, но проиграть в этой игре можно в любой момент. А войдя в дом, она просто окажется в тупике, в спальне, и там и умрет, когда Женщина с Головой Вапити появится в дверном проеме.

Денора трясет головой: нет, здесь ей ничего не светит. Надо просто пробежать мимо этого места. Она бежит, решив в последний момент, что, если она проберется сквозь снег под средним вагоном, это может замедлить продвижение преследовательницы. Если та ходит только по прямым линиям, возможно, она также не согнется и не пролезет под препятствием.

Это предположение не хуже других.

Денора бросается вперед. Теперь Женщина с Головой Вапити всего в двух вагонах позади нее. Денора пробивается сквозь очищенную ветром ледяную корку поверх снега, набившегося между… наверное, не между колесами, но это неважно.

Она тут же жалеет, что сама загнала себя в тесное пространство, и ее охватывает паника, она роет снег руками, отбрасывает его ногами, пока не проваливается в… сухую пещеру под этим вагоном. Волшебное место. Такое тихое, но не совсем темное: солнечный свет просачивается внутрь сквозь тысячу миллионов кристаллов снега, окутывающих ее со всех сторон, и эти стены сияют голубым светом, похожие на лед.

Только это не пещера, а гробница. Могила.

Она собирает всю свою волю в кулак и проталкивается к дальней голубой стене, делает глубокий вдох, чтобы пробраться сквозь нее, но за каждой порцией снега, которую она разгребает в стороны, готовая вырваться на открытый воздух, скрывается только еще больше снега, и еще. Она опустошает легкие, пытается втянуть воздух, но вокруг нее повсюду только снег, и во рту тоже. Она задыхается, поджимает ноги и изо всех сил толкает себя вперед, сквозь снег.

Но ее рука уже освободилась, она уже снаружи.

Теперь она плывет, плывет сквозь жидкий снег, она не выбирается окончательно на поверхность, но загребает внутрь руками достаточно покрытого коркой снега, чтобы в небо у нее над головой открылось нечто вроде колодца. Ее рот находится на дне этой трубы, и она втягивает в себя столько воздуха, сколько может. И еще раз.

Тот, кто поставил эти вагоны, так и задумывал, а она об этом не догадалась, их завалило снегом и образовался очень глубокий сугроб у склона, размером около тридцати футов в ширину.

Денора бредет вперед, выбирается из него, корка наста ранит ей шею, потом грудь, потом живот, бедра, голени.

Добравшись наконец до ровной земли, она упирается в нее кончиками пальцев, стряхивает мешающие видеть волосы и смотрит назад, сквозь ущелье, только что проделанное ею, вероятно оно продержится еще несколько минут.

Сквозь эту щель, в противоположном конце, она смутно видит высокие кроссовки и носки Женщины с Головой Вапити за стеной обледеневшего снега. Но они не двигаются. Они наконец-то не двигаются.

– Что такое? – спрашивает себя Денора.

Она встает, готовая бежать, но остается на месте. И снова смотрит сквозь туннель.

Опять видит кроссовки и носки Женщины с Головой Вапити. Неподвижные.

– Что за черт? – произносит Денора, смотрит налево и направо, чтобы убедиться, что это не подвох, что Женщина с Головой Вапити не обходит ее с той или с другой стороны.

Неужели Шейни поглупела, когда ее голова полностью превратилась в голову вапити? Может быть, она теперь действует скорее как олень, чем как человек?

Денора смотрит на дальнюю сторону сугроба, из которого только что выбралась. Из него торчит приставная лестница, ведущая к крыше товарного вагона.

Вот как поступают умные девочки. Когда убийца сидит у них на хвосте, они бегут наверх, в такое место, откуда нельзя спуститься вниз.

Но она должна посмотреть. Она должна понять.

Денора кивает себе головой, и еще раз, потом пятится назад и бросается вперед, взбегает по обледеневшему снегу и хватается рукой за нижнюю перекладину лестницы. Ей удается подняться на три перекладины, а потом снег проглатывает ее целиком во второй раз.

Через десять секунд она вырывается из снега, отплевываясь, преодолев часть лестницы, хватается рукой за следующую перекладину и вытягивает себя из сугроба.