— К чему ты клонишь? — повторил Саша тихо.

За прилавком раздался грохот: девушка уронила миску и та покатилась по кафелю. Саша вздрогнул, его рука зависла над краем стола. Увидев, что Зерена смотрит на него, он уронил руку и вновь принял расслабленную позу. Но опоздал. Она уже заметила его напряжение и тревогу.

Реми торопливо отчитывал девушку на французском. Зерена улыбнулась Саше. Он не ответил.

— Это радио бесполезно для американцев, так что ты не слишком все испортил. — Зерена переливчато расхохоталась — ее смех был как пузырьки шампанского, и Саша внимательно на нее смотрел. — Так что дай своей сотруднице выполнить приказ и не нервируй моего мужа.

Саша все не сводил с нее глаз, и она знала, что он теперь в ее руках, по крайней мере на время. Если ей удастся растянуть это вранье на несколько недель, чтобы Саша побоялся проводить собственное расследование, этого хватит, чтобы узнать, с кем именно Таня говорила посредством радио. Щекотливая информация, но важная. Эти сведения могут стать оружием, если использовать их в нужное время и с нужными людьми.

Саша Кометский таким человеком не был.

4.

Агенты Пламени вернулись. С их появлением Джордан ощутила напряжение в воздухе: ее талисманы тревожно задрожали. Она выглянула в окно, чтобы удостовериться, и, разумеется, там были те двое — курильщик с приятелем.

Но сейчас никто не курил. Они совещались, стоя на тротуаре перед баром и склонив головы друг к другу. Джордан наблюдала за ними, отдернув занавески. Груда прошлогодних листьев тлела в пепельнице на подоконнике — дым был завесой, и когда мужчины посмотрели в ее сторону, то увидели лишь пустое окно.

— Что вы задумали? — прошептала она. Дым жег ей горло. Листья долгие годы вымачивались в особой химической смеси, и ее окутал этот запах: едкая токсичность компонентов, скрытое волшебство. Один из многочисленных оберегов, которые она приготовила этим утром в своем кабинете.

Мужчины разделились и пошли по тротуару в разные стороны. Джордан считала их шаги, и ее дыхание оставляло на стекле белые облачка. С каждым шагом ее легкие все больше сжимались. Десять... одиннадцать... двенадцать... тринадцать...

Она приказала им сделать один лишний шаг, чтобы разрушить основу их заклинания, — тогда не придется с ними сражаться. Но нет. На тринадцатом шаге мужчины развернулись, будто готовились стреляться на дуэли. Курильщик вынул из кармана свиток. Защитные талисманы застучали в такт сердцу Джордан.

Курильщик развернул свиток, его край упал на тротуар. Джордан оторвалась от окна и бросилась в бар. Открыла шкаф и схватила горсть заготовленных талисманов, распихав их по карманам. Затем вынула каменную шкатулку с вырезанными на ней фигурками, в алых пятнах древней крови. Утром она перенесла ее сюда из сейфа в кабинете. На всякий случай.

Под ногами гудели силовые линии.

Джордан поспешила через пустой зал к главному входу. Она слышала, как мужчины тихонько поют на улице. Как глупо читать заклинание у всех на виду. Видимо, они в отчаянии.

Она открыла дверь и вышла на холод.

Мужчины ее не видели. Они были глубоко погружены в заклинание: глаза закрыты, голоса сливаются, обращаясь к силовым линиям под баром. В кармане раздался хлопок: один из ее талисманов превратился в пепел.

Джордан, скрипя зубами, подняла шкатулку над головой. Будь проклято это Пламя: вынуждает ее действовать в открытую. Она тоже начала петь, но другое, еще более древнее заклинание. Существо внутри шкатулки загремело, стало биться о стенки. Мужчина без свитка взглянул на нее, широко раскрыв глаза. Она скорчила ему рожу.

Ни они, ни Джордан петь не перестали.

Шкатулка начала светиться, а вырезанные фигурки оплывать, хотя жара не было. Джордан ощутила покалывание в пальцах. Шкатулка отбрасывала неоновое сияние на улицу, на мужчин, и тот, что без свитка, запнулся и качнулся назад. Курильщик тоже открыл глаза.

— Черт бы тебя побрал, Иван! — прорычал он, но затем заметил Джордан со шкатулкой и испуганно выругался.

— Прочь от моего бара! — закричала Джордан. Она не опустила шкатулку, но и не открыла ее. Она не готова была выпустить существо на улицы Праги: она же не Гейб, в конце-то концов, — но двое из Пламени об этом не знали. Пусть думают, что она достаточно безумна для этого. Она ведь и из Консорциума Льда ушла.

— Ты не посмеешь! — курильщик шагнул к ней, его свиток, теперь бесполезный, развевался на ветру. Джордан повернула шкатулку так, чтобы направить на него, и от магического удара его голова запрокинулась.

— Только попробуй! — закричала она.

И тут горячий взрыв ударил ее в спину.

В течение долгого, растянутого мгновения Джордан летела, ее ноги почти на метр оторвались от земли. Холодный воздух свистел мимо нее. «Шкатулка», — подумала она и прижала ее к груди как раз перед тем, как распластаться на земле. После приземления вернулось привычное восприятие времени. Шкатулка осталась закрытой, хотя ее магия угасла, а существо внутри затихло.

Позади Джордан пели, низко и гортанно. Она узнала заклинание и, не задумываясь, откатилась влево, на грязный снег. Огненный шар описал дугу и приземлился в нескольких шагах от нее. Ударившись о землю, шар вспыхнул, а пламя взметнулось к небу. Языки были зелеными, а не красными, и пахли благовониями и специями.

Джордан встала, ощупала карман. Двое из Пламени шли навстречу друг другу. Один из них кричал, но Джордан еще плохо слышала из-за волшебства, исходившего от огня. Она вынула из кармана клубок металлической проволоки. Провода Волластона из старинного телескопа, переплетенные вокруг нескольких спичек. Платина и фосфор. Если они идут против нее с огнем, она сможет ответить.

— Эй, — крикнула она хрипло. Двое ее проигнорировали. Они смотрели друг на друга, их губы шевелились. Черт. Черт. Она не узнает заклинание.

Джордан сунула шкатулку под мышку. Сплела из кончика проволоки на талисмане древнюю руну, поднесла ее ко лбу и закрыла глаза. Трижды прошептала руну на выдохе и бросила амулет на тротуар между собой и нападавшими.

Он взорвался ливнем золотых искр. Джордан вновь бросилась в снег, прикрывая голову рукой. Шкатулка выскользнула из-под мышки и с треском упала в замерзшую грязь. Сердце Джордан замерло, но, слава богу, шкатулка не раскрылась. Волшебница раскаивалась, что принесла существо сюда, стыдилась своей попытки блефа.

Талисман продолжал искрить. Для нее искры были безопасны, но двоих из Пламени блеск ослеплял — как если бы они смотрели на солнце.