рассеянно отозвалась госпожа Брихт. — Взросление дара проходит не так гладко, как бы мне хотелось. Ох, от этого места у меня мороз по коже.

Рианет проследила за взглядом подруги и кивнула. Ей тоже не нравилась стена памяти, устроенная ради поминовения погибших. Было в этом что-то чрезмерно нарочитое.

«Почему они не поставили памятник в парке? Там очень много скульптур, посвященных тем или иным событиям», — пронеслось в голове леди Дельсийе.

— Тебе кланяться и прощения просить, тогда бы и не морозило, — бросил кто-то, проходя мимо. — Звери краснопузые.

Раздавшиеся следом смешки заставили Рианет разозлиться. Запальчиво вскинувшись, она хотела было высказаться, но не успела.

— Прокляни свою магию, Лориттер. Ведь все пособники декана Леар были колдунами, а значит, сила — зло.

Обернувшись, леди Дельсийе увидела Уин Лейас. В глазах проклятийницы горел нехороший огонек, так что следующие ее слова обратили насмешников в бегство:

— Или хочешь, я сама ее прокляну?

Коридор стремительно опустел. Часть студентов умчалась вперед, а часть предпочла задержаться.

— Ты умеешь пробуждать в людях совесть, — восхитилась Деорис.

— И разум, — добавила Рианет. — В общежитие сейчас или на медитацию?

— Медитацию, — скупо ответила Лейас. — Дар крепчает.

— Я с тобой, — сказала Рианет. — Деорис?

— Не повредит, — согласилась госпожа Брихт, — как я и говорила, карты слушают меня через раз.

Остаток дня подруги провели в зале для медитаций. Тихий шелест дождя этому только способствовал.

Правда, Рианет не слишком усердствовала: ей мешали противоречивые мысли и эмоции. Итогом ее трехчасовых мучений стало решение отпустить все на самотек.

«Я заглядывалась на Нэйра, но запрещала себе об этом думать, — признала она. — Значит, нужно попробовать узнать друг друга. Попробовать стать кем-то важным для него».

— Честно скажу, — Деорис поднялась на ноги, — больше мне медитировать не хочется. Не чувствую пользы, одно только желание лечь и одеялом укрыться.

— Мне становится легче, — тихо ответила Лейас, — или мне нравится так думать. Мама перестала говорить, когда ей исполнилось тридцать. Не хочу молчать всю жизнь.

— Она совсем не говорит?! — ахнула Деорис.

— Ну не совсем. Она говорит «да», или «нет», или «не знаю», — Лейас чуть улыбнулась, — ей трудно строить фразы. Да и людей, которые хотят говорить с проклятийниками, не так и много.

— Неужели не снимаются проклятья? — нахмурилась Рианет. — Кто наложил, тот и снимет.

Лейас закивала:

— Мама полностью царствует над своим даром. Просто… Это неприятно — быть проклятым. Даже и ненадолго.

На это Рианет ответить было нечего. Особенно если вспомнить, что дети чрезмерно подвержены проклятьям. Такую подругу не позовешь к себе, да и сама будешь приходить как можно реже, чтобы не принести домой ничего опасного.

— Я снова выбрала неправильную тему для разговора, — хмуро произнесла Лейас. — Не умею общаться с людьми.

Уин поспешила покинуть зал, но Рианет перехватила ее за руку.

— Не выдумывай. Дело не в этом. Просто трудно подобрать слова. Мне понятно, почему твоя мама не может найти друзей сейчас. Но куда делись те, с кем она росла?

— Я бы не бросила Рианет, — кивнула Дея. — Ну в гости бы не звала, да. Но это и понятно. Зато сама бы от нее не вылезала.

— И я думала точно о том же самом, — кивнула леди Дельсийе. — Старшим трудно заводить друзей. Они просчитывают ходы, затевают интриги и смотрят, как выгоднее поступить.

— Я не знаю, что сказать, — Лейас развела руками.

— Ничего не говори, — предложила Деорис. — Пойдемте лучше в общежитие. Темнеет уже.

Рианет первой направилась к дверям и, едва лишь выйдя в коридор, сразу же увидела Нэйра. Он стоял, прислонившись к стене. В руке маленькая книжица, над плечом висит небольшой огонек, освещающий как страницы, так и широкие плечи, обтянутые академической формой.

Заметив вышедших студенток, Келберд погасил огонек и убрал книгу.

— Добрый вечер, позвольте сопроводить вас до общежития.

Говоря все это, он смотрел только на Рианет. Затем, подойдя ближе, он протянул руку.

— Позволишь?

Не понимая, к чему он ведет, леди Дельсийе коротко кивнула. И через секунду почувствовала, как он сплетает свои пальцы с ее.

«Мы будем идти за руку? Как настоящие влюбленные?!» — поразилась Рианет.

— Вы идете? — коротко спросил Нэйр, оборачиваясь на Дею и Уин.

— Да. Мы просто были слегка ошеломлены, — выпалила госпожа Брихт.

В парке разгорались колдовские фонари. То тут, то там перемещались группы студентов. И, на взгляд Рианет, их было слишком много.

— Тропы, проложенные внутри кустарника, закрыты, — негромко обронил Нэйр. — Профессора пытаются вплести дополнительную защиту, но пока что не выходит.

«Потому что среди профессоров нет мага душ. Или есть, но он не спешит открываться миру», — подумала Рианет.

— Декан хочет, чтобы вы начали учиться передавать силу, — Нэйр посмотрел на Рианет, — меня это не слишком радует. Я хочу делиться своей магией, но не могу представить ситуацию, в которой будет правильно осушить тебя.

— Меня точно нельзя, — сказала Лейас, идущая вместе с Деей. — Я в прямом смысле ядовита. И мне передавать силу тоже нельзя: отравление все равно будет, хоть и слабее.

Разговор снова утих. Рианет, чувствуя, как Нэйр бережно сжимает ее руку, тихо млела от счастья. Но предательский червячок сомнения все равно точил ее душу.

— Какие-то вы слишком тихие и задумчивые, — сдался наконец Нэйр и немного ускорил шаг.

Леди Дельсийе почувствовала себя виноватой. Она ведь даже не пыталась поддерживать диалог!

«Отношения — это так сложно», — огорчилась она. И тихо вздохнула, когда впереди появилась громада общежития.

Нэйр проводил до лестницы и хотел было откланяться, когда Рианет поспешно воскликнула:

— Подожди.

Привстав на цыпочки, она потянулась губами к щеке Нэйра, но он отстранился и коротко произнес:

— Не заставляй себя. Доброй ночи.

Развернувшись, он быстро поднялся по лестнице и исчез в полумраке общежития.

— Так, я поняла, на кого будем картишки раскидывать, — хмыкнула Деорис. — Кто-то должен мне восхитительную историю.

Растерявшись, Рианет окинула взглядом коридор и, отвернувшись от подруги, посмотрела