Не пропустят внутрь? Что же это за пиццерия такая? Только для членов партии и их гостей?

— Хорошо, Хи Рен, буду к семи, — заверил собеседницу я.

— Спасибо, Чон- сонсэнним! До вечера!

— До вечера, Хи Рен!

Девочка отключилась — а я хотел было прилечь в ожидании «флэшбэков» — но в глазах у меня вдруг потемнело, и я рухнул, буквально вдавленный в футон могучим прессом. Словно на плечи мне вдруг водрузили весь холм Монсу вместе с обеими тамошними статуями!

Ну да, шутка ли: своей волей только что расколол реальность — так мироздание мне подобное даром и спустило!

Если, конечно, все это было не простым совпадением.

* * *

А насчет совпадения — вовсе не исключено, кстати. Отлежавшись, я рискнул недавний опыт повторить, однако сколько ни пытался — не преуспел. Но, может, лишь потому, что больше никто мне в нужный момент не удосужился позвонить?

31. Пицца по-северокорейски

К пиццерии я прибыл без десяти семь — в свежей рубашке и тщательно выглаженном костюме: в половине шестого дома дали электричество, и я успел перед выходом хорошенько поработать утюгом.

Ресторанчик занимал симпатичное с виду двухэтажное здание в глубине квартала, от входа в заведение по переулку тянулась довольно длинная очередь. Конечно, не такая, как в 1990-м в первый московский Макдональдс, но уж час-то ожидания сулившая наверняка. Что любопытно, стояли в ней отнюдь не подростки или молодежь — в основном более чем неплохо одетые солидные мужчины за сорок, а то и за пятьдесят, и приблизительно такого же возраста их спутницы в нарядных чосонот или строгих европейских платьях. Нет, попадались и пары помладше, и дети, но все они были здесь в явном меньшинстве.

Я было дернулся пристроиться в хвост этой людской вереницы, но передумал и решил инициативу не проявлять: выигранные таким образом десять минут особой погоды всяко не сделают, а если бы Джу Мун Хи и Хи Рен хотели, чтобы я занял нам очередь — так бы, наверное, мне и сказали. Знали же, что я сегодня свободен и без труда смогу подъехать пораньше — хоть за час! Разве что подобный ажиотаж у пиццерии — нетипичен и окажется для них сюрпризом? Но не факт, что тогда они попросту не развернутся и не направятся в какое-то другое местечко поблизости — как-то плохо я себе представлял товарища Джу, переминающуюся с ноги на ногу перед вожделенными дверьми итальянской забегаловки.

С последним я не ошибся.

Начальница Управления и ее тонсен появились в переулке без двух минут семь. Подъехали на Мерсе — не серебристом, что возил меня по городу до вчерашнего дня, а другом, белом. И выше классом. Водитель подвез их почти к самому входу в ресторан — вынудив народ в очереди слегка посторониться, что, впрочем, заметного ропота у собравшихся не вызвало.

Выбравшись из машины, Хи Рен, одетая в уже знакомый мне чосонот(ну да, она же сейчас не на уроке!), торопливо огляделась по сторонам, нашла меня глазами на тротуаре, просияла и энергично замахала мне рукой — подходите, мол. Так я и сделал. Учтиво поклонился Джу Мун Хи, на которой был ее обычный деловой костюм, а пока обменивался приветствиями с девочкой, ее онни уже шагнула к крылечку. Что-то негромко сказала привратнику — может, номер брони назвала, а может, что-нибудь иное, не знаю, не расслышал — и тот предупредительно распахнул перед ней дверь.

Товарищ Джу нетерпеливо оглянулась на нас с Хи Рен — где это мы, мол, застряли? — девочка опрометью метнулась к строгой онни, ну а я поспешил следом.

Внутри пиццерия меня снова удивила — но на этот раз именно тем, что ровным счетом ничего необычного я тут не увидел. Типичное заведение такого рода, каковых в мире навалом — современный, несколько эклектичный дизайн, на стенах — картинки с видами Италии и декор в виде немного аляповатых кусочков пиццы, широкая барная стойка с галереей винных бутылок за ней, аккуратные столики на четверых… Почти все они были заняты — приблизительно такого же рода публикой, что и ждала в очереди.

Единственное, что выбивалось из стандартного образа — попавшийся мне на глаза плакат с мужественными фигурами рабочего и солдата и лозунгом «Все для армии — наш принцип!» Ну и лики Вождей, конечно же, как же без них, но эту деталь мой мозг будто бы уже навострился автоматически отфильтровывать — наверное, наоборот, забил бы тревогу, если бы неизменных портретов в помещении вдруг не обнаружилось.

По широкой лестнице нас проводили на второй этаж и усадили за столик у окна — как раз с видом на очередь в переулке. Так и вспомнилось: «А мы будем на них плевать! — Зачем? — Удовольствие получать! — А какое в этом удовольствие? — Молодой еще…»

Мои спутницы, впрочем, в окно, кажется, даже не посмотрели.

Официантка, щеголявшая в довольно короткой по местным меркам плиссированной юбочке, принесла меню — почему-то в единственном экземпляре. И, будто бы поколебавшись секунду, протянула его мне.

Я поднял вопросительный взгляд на расположившуюся напротив меня Джу Мун Хи.

— Выбирайте, что желаете, товарищ Чон, — любезно предложила мне та.

— Чон- сонсэнним, возьмите пиццу Пеперони! — тут же с энтузиазмом подалась в мою сторону Хи Рен. — Я пробовала — очень вкусно!

— Так и сделаю, — кивнул я — но меню все же решил скоренько изучить.

Там нашлось семь или восемь видов пиццы, из которых упомянутая Пеперони оказалась чуть ли не единственной классической. Остальные имели ярко выраженный местный колорит: пицца с кимчи, пицца с листьями желтой хризантемы, пицца с пулькоги — особым образом замаринованным и приготовленным мясом…

Помимо пицц в меню обнаружилось несколько вариантов спагетти, а также какие-то десерты и напитки, до которых я, правда, толком не долистал, зацепившись взглядом за цены. Ничего себе! Та же Пеперони стоила здесь мою месячную зарплату в Пэктусан!

Принимая утром приглашение Хи Рен, я, конечно, не спросил, кто платит за ужин.