– Купол можно вывернуть наизнанку! – Жрец, похоже, потерял надежду, что его выслушают, и теперь говорил громко и торопливо. – Я знаю, как это сделать. Доверьтесь мне, госпожа! Позвольте спасти вас и этих людей!

– Пусть попробует, – неожиданно вмешался Франго, глядя, как его воины шестами сталкивают вниз первые осадные лестницы. – У нас, и правда, не слишком много шансов выстоять…

А может быть, этот жрец для того и остался здесь, чтобы завладеть Куполом?! Недаром же тот торговец из Империи предлагал за него девять тысяч дорги несчастному Би-Цугану… Но если Франго утверждает, что другого выхода может и не быть, значит, только и остаётся, что довериться этому жрецу… Тем более что Ай-Догон уже однажды доказал: он знает толк в заклинаниях… Терять, похоже, всё равно нечего…

Вниз посыпались камни из опрокинутого короба, их грохот смешался с воплями атакующих и треском ворот после очередного удара. Ута торопливо запустила руку за пазуху и, резким движением разорвав цепочку, извлекла на свет семиконечную серебряную звезду с зелёным камнем посередине.

Ай-Догон, левой рукой схватил медальон, а правой уже вытянул из колчана стрелу с белым опереньем.

– Сейчас… сейчас. – Он обмотал обрывки цепочки вокруг зазубренного наконечника, положил стрелу на тетиву и двинулся к просвету между двумя полуразрушенными каменными зубцами. – Сейчас…

Стрела вонзилась в самую гущу атакующих, и вслед ей полетело заклинание. Жрец стоял на краю стены, и из его глотки вырывались звуки, напоминающие рёв горного потока, ворочающего огромные валуны, который, отражаясь многоголосым эхом от окрестных скал, заглушил и воинственные крики, и лязг оружия, и грохот тарана. Полупрозрачная дымчатая поверхность Купола накрыла большую часть тех, кто шёл на штурм, и вторая шеренга наткнулась на едва различимое, но непреодолимое препятствие. Кто-то попытался бежать с поля боя, но и дорога назад была закрыта. Почти всю армию, набранную Культёй из разбойников и солдат удачи, накрыло, как стаю мотыльков сачком. Жрец пустил вторую стрелу, и она, беспрепятственно пройдя сквозь Купол, ударила в грудь какого-то вояку.

– Ута, госпожа моя… – командор положил ей ладонь на плечо. – А вот на то, что будет сейчас, тебе лучше не смотреть.

– Да… Я знаю. Лучше… – Можно было уходить. Сражение закончилось – начиналась бойня. Напоследок уважающий себя владыка, распорядился б, чтобы пленных не брали – девать их всё равно было некуда, а отпустить – значило умножить число своих врагов.

Ута решила оставить судьбу тех, кто захочет сдаться, на усмотрение командора. Но она прекрасно знала, каково будет его усмотрение…

Для Сил, призванных из Призрачного Мира, нет ничего невозможного, но каждое заклинание тянет за собой хвост перемен, которые до поры остаются незамеченными, зато потом, возможно, по прошествии веков, могут вывернуть мир на изнанку. Не произноси заклинаний, если не знаешь, как усмирить те Силы, которые пробуждаешь.

Из духовного завещания Лина Трагора, придворного мага императора Ионы Доргона VII Безмятежного.

Никогда раньше Хенрик не чувствовал себя так легко, так уверенно и спокойно. Боль прошла, лихорадка, которая не отпускала его после ранения, исчезла, да и сама рана затянулась, оставив после себя лишь крохотный белый рубец в форме сломанной подковы. "Терпи. Сейчас Владыка Ночи поставит на тебя свою печать, и ты будешь свободен…", – голос альвийки, настигшей его там, среди непроглядной тьмы, временами возвращался к нему, словно эхо, отражённое от самого дна чёрной пустоты, которую он ощущал теперь внутри себя, и это ощущение было сладостно – оттуда лилась нечеловеческая сила, стоило только заглянуть туда без страха. Магия, в суть которой он когда-то так хотел познать, казалась теперь детской забавой по сравнению с тем могуществом, которое он чувствовал в себе сейчас. И не надо было даже произносить никаких заклинаний, чтобы сдвинуть с места огромную каменную глыбу или убить человека взглядом, или заставить вспыхнуть на ладони алое пламя, которое, стоило бросить его за дальние холмы, начинало пожирать полупустые селища и дубравы. Теперь ему даже не были нужны ни эти толпы черни, которые корячились, воздвигая новые стены замки, ни тысячи воинов, с которыми он намеревался подчинить себе Империю и Окраинные земли, ни вылезшая из гроба альвийка, поскольку едва ли она могла знать ещё хоть что-то полезное… Нет, польза, конечно, от неё ещё есть – до тех пор, пока она держит в покорности тело, которое отняла у рабыни Тайли, только пусть поменьше болтает… Теперь он, Хенрик ди Остор, лорд Литта, получил ключ к тому, о чём когда-либо мечтал, и теперь его сжигали изнутри желания, исполнение которых казалось нестерпимо близким.

– Если бы тебя сочли недостойным, ты бы вообще оттуда не вышел. – Ойя сидела на троне, его троне, навалившись на правый подлокотник и небрежно положив ногу на ногу. Обтягивающий шёлковый халат не скрывал её соблазнительных форм, а её маленький изящный ротик был слегка приоткрыт, даже когда она молчала. Но молчание её сегодня надолго не затягивалось. – Да это было опасно, но разве ты не хотел сам себя испытать? Разве ты не хотел знать наверняка, что все твои фантазии о грядущем величии – не пустые бредни?

– И без тебя бы справился…

– А кто сомневается?! Конечно… – поспешила она согласиться. – Но тогда твой путь оказался бы длиннее. Слепому найти дорогу во тьме не легче, чем зрячему, но если у него есть поводырь, верная собачонка…

– Ты? Верная? Не смеши меня.

– Да, я могу повторить это тысячу раз: я верна тебе, мой господин – до тех пор, пока нам с тобой по пути, до тех пор, пока у нас одна цель, пока над нами один владыка.

– Владыка?!

– Да. Уж не думаешь ли ты, что могущество даётся даром? – Она едва заметно усмехнулась и откинулась на спинку трона. – Но тебе не составит большого труда отдать этот долг. Ты будешь делать только то, что тебе нравится, только то, что ты сделал бы и так…

– Откуда тебе знать, чего я хочу?! – Хенрик начал медленно подниматься со своей лежанки, всё ещё опасаясь, что блаженное ощущение лёгкости, ясности и мощи может его покинуть. – Может быть, я желаю прямо сейчас растоптать тебя, как последнюю гадину. А!?

– А вот это меня нисколько не пугает… – Кривая усмешка, казалось, прилипла к её лицу. – То, чего ты хочешь – это одно, а то, что посмеешь – совсем другое. И это правильно… Не смей гавкать на меня, щенок! Я тебе не девочка! Я семьсот лет в гробу пролежала!

– Вот и лежала бы – не высовывалась… – уже более сдержанно отозвался лорд, сообразив, что альвийка, возможно, поделилась с ним явно не всем, что знала, и неизвестно, чего от неё можно ожидать.

– Хенрик… – сказала она почти нежно. – Ты – мой повелитель, ты – моя надежда… Мы с тобой – одно целое. Не стоит ссориться – нам друг без друга не обойтись, ведь ни ты, ни я не остановимся на полпути.

– Это точно! – немедленно согласился он. – Только я никак не пойму – тебе-то зачем моё величие, моя слава и моя власть? Я тебя сразу предупреждаю: всё, чего я намерен добиться, будет принадлежать мне, и делить это я ни с кем не намерен.