— Роуз, спасибо, что поехала со мной.

— Стало только хуже, — замечает она, отстёгивая ремень.

— Потому что он увидел тебя и Гая. Подумал, что ты знакомишься с ним.

— Вот ещё, — возражает она и цокает, — Начал досаждать вопросами про клуб, видите ли ему не понравилось моё недовольное выражение лица…

Я хмыкаю. Так похоже на Гая. У него пунктик на том, чтобы клуб непременно нравился всем.

— Хочет посмотреть папины картины, — объясняет она.

— А ты времени зря не теряла, — смеюсь я. Оказывается она уже успела разрекламировать работы отца.

— Случайно вышло, — поворачивается ко мне. — Рид, есть ещё кое-что важное, что я хочу сказать тебе.

— Давай, — не возражаю я.

— Это касается Дженны.

Упоминание о сводной сестре мне не нравится, и этот факт не ускользает от Роуз.

— Знаю, между вами… напряжённые отношения, но молчать я больше не могу.

У неё такое серьёзное лицо, словно она собирается говорить о чём-то неприятном.

— Есть кое-что, о чём должен знать её отец.

— И о чём же?

— Этого я сказать не могу, — удивляет меня она.

— Роуз, — я вскидываю бровь. — Что ещё за загадки?

— Не замечал ничего странного?

Я напрягаюсь, что она имеет ввиду вообще непонятно.

— Письма, трупы животных, — нехотя намекает она.

Я вспоминаю, что в один из вечеров застал Смит за странным занятием: она хоронила кролика на заднем дворе. Младшенькая, Бэт, потом сказала мне, что нашла его у нас на газоне. А двумя днями ранее я обнаружил под дверью мёртвую птицу. Тогда я не увидел никакой связи.

— Ну, допустим…

— Всё это неспроста. Её преследует человек из прошлого, большего сказать не могу, — с сожалением произносит она.

Что ещё за бред?

— Поклонник? — предполагаю я.

— Нет, Рид, всё гораздо хуже. Поверь, будь всё не так плохо, я к тебе не обратилась бы.

Начинаю анализировать и понимаю, что в последнее время Смит ведёт себя очень странно: озирается по сторонам на улице и вздрагивает от каждого звонка в дверь.

— Ты должен сделать так, чтобы она рассказала всё отцу.

— Каким образом? — я реально понимаю, что буду последним человеком, с которым эта девчонка захочет поговорить по душам.

— Заставь, надави, — требовательно просит она.

Вот это да.

— Ты серьёзно что ли Онил? — я смеюсь.

— Абсолютно. Поищи письма у неё в комнате. Очень тебя прошу.

Мы смотрим друг на друга.

— Ну и как ты себе это представляешь?

— Не знаю, но сделать это надо, причём срочно. Родители должны знать о том, что происходит, всё зашло слишком далеко. Обещай мне!

Я тяжело вздыхаю, не нравится мне это.

— Мне пора, папа звонит, пока.

— Увидимся.

Она выходит, а я направляюсь в сторону Вэст Кост.

Паркую внедорожник во дворе, иду в дом. Лексуса матери не видно, на первом этаже тихо, и по ходу они всё ещё не вернулись.

Захожу на кухню, открываю холодильник. В этом доме вообще готовит кто-нибудь, а?

Беру с собой стеклянную бутылку колы и поднимаюсь наверх. Уже иду к себе в комнату, но вспоминаю о странной просьбе Онил. Ну ладно…

Захожу в комнату «сестры». Кровать расстелена, но девчонки нет. Слышу шум воды. Плещется в душе небось. Ещё лучше.

Ставлю бутылку на письменный стол. С минуту раздумываю о том, где искать письма, о которых говорила Роуз. Идея в принципе дурацкая, но раз уж пообещал…

Открываю ящики в столе один за другим. Альбом, косметика, тетрадки, канцелярские принадлежности… Лезу в шкаф, сдвигаю вешалки с нарядами из 80х, проверяю коробки из под обуви. Нахожу под кроватью свою корзину со старыми вещицами, перчатками. Какого хрена она вообще не выкинула их?

Остаётся тумбочка у кровати. Твою мать. Ее бельё… Пожалуй, без этого я бы точно обошёлся. Вызывающее кружево и прочее. Ну конечно, что ещё может быть под одеждой у этой оторвы.

Нижний ящик с книжками. Коэльо, Брэдбери, Агата Кристи. Как разносторонне, ей богу. И тут я вижу их: небольшую стопочку, прямо на самом дне.

Белые конверты, на которых указан только адресат. Присаживаюсь на кровать и открываю, доставая цветные открытки, одну за другой.

Не знаю почему, но эти печатные буквы сразу настораживают меня.

«Скучала по мне, моя сладкая Дженнифер?»

«Ты ведь всё помнишь, не так ли?»

«Оглядывайся»

«Мы с тобой ещё не закончили»

«Я сделаю это с тобой снова»

«Ты стала ещё красивее, чем я помню»

«Я нашёл тебя»

«Скоро»

Что за псих шлёт её эту ерунду? И на что он намекает?

Дверь ванной комнаты распахивается, и оттуда выходит Дженна. Я был так поглощён чтением, что не заметил, как перестала шуметь вода.

Она тушуется всего секунду, но быстро приходит в себя. Переводит взгляд на открытки, которые я держу в руках.

— Что ты делаешь в моей комнате? — громко спрашивает она.

— Хочу тебя разочаровать, Смит, ничего ТВОЕГО в этом доме не было и не будет, — напоминаю ей я.

— Немедленно уходи отсюда, — быстро подходит ко мне, вырывая письма.

— Что это? — встаю и поднимаю руку вверх, так чтобы не достала.

— Отдай, не твое дело, понял? — Дженнифер зло щурится, изучая моё лицо. — Что ты вообще здесь забыл?

Она собирает письма, что остались на кровати и бросает их туда, откуда я достал их пятью минутами ранее.

— Проваливай, — кричит, указывая на дверь. Разозлилась ни на шутку.

— «Сладкая Дженнифер» — издеваясь, цитирую я. Выгибаю бровь, наблюдая за её реакцией.

Она морщится словно от удара, и это меня очень удивляет.

— Отдай! — пытается выдернуть открытки из моих цепких пальцев, и полотенце опасно скользит по её влажному голому телу.

— Рискуешь опозориться, — красноречиво намекаю я, глядя на её полуобнажённую грудь.

— Перед тобой что ли? — дерзит она. И это меня дико раздражает.

Хватаю другой рукой узел на полотенце. Бесит эта её заносчивость. Хочется сбить с неё спесь, чтобы не забывалась.

— Ну и что ты сделаешь? — язвит она. Задирает меня, как обычно.

— Смелая такая? — вкрадчиво спрашиваю я, дёргая её к себе.

Смит хмурится, кажется, до неё доходит, что ещё одно движение — и она будет стоять здесь передо мной абсолютно голая.