– Что же, тогда я задам ряд общих вопросов, касающихся только вас. Согласны?

– Да, – коротко ответил она, помня наставления полиграфолога.

– Начали, – проговорил Волык, застучав по клавиатуре.

Сердце Марины невольно сжалось.

– Ваше имя Самойленко Марина Леонидовна?

– Да.

– Вы замужем?

– Нет. – Марина внимательно вслушивалась в вопросы полиграфолога.

– Вы курите?

– Да.

– Вы знаете Волошина Сергея Федоровича?

– Да.

– Вы имеете информацию о том, что именно Волошин убил Ермакова?

От неожиданности Марина откинулась назад.

– Нет! – то ли крикнула, то ли выдохнула она.

– Вы знаете о причастности Волошина к организации убийства Ермакова?

– Нет, – более спокойно ответила девушка и тяжело вздохнула.

– Вы звонили в милицию, сообщив о том, что Волошин убил Ермакова?

– Да.

– Вы умеете плавать? – резко перейдя на другую тему, спросил Андрей Николаевич.

– Да, – облегченно выдохнула девушка, предчувствуя окончание страшных вопросов.

– Вы подтверждаете то, что Волошин убил Ермакова? – не отступал полиграфолог.

– Нет, – тихо и обреченно ответила Марина.

– Вы когда-либо предавали того, кто вам доверял? – неожиданно спросил Волык.

Марина задумалась. Отвечая на этот вопрос, она хитрить не могла. Вспомнились родители, школьные друзья, первые подружки. Всякое могло быть. Могла чем-то обидеть, что-то не так сказать. Но предавать…

– Нет, – тихо, но уверенно ответила девушка.

– У вас есть сын? – ударив по больному месту, поинтересовался он.

– Да.

– В ночь убийства Ермакова Волошин был с вами?

– Да! – немного разозлившись, буркнула Марина.

– Вы сознательно сообщили в милицию о том, что Волошин убил Ермакова?

– Да, – тело девушки покрылось испариной.

– Были ли вы подкуплены, свидетельствуя против Волошина?

– Нет! – взвилась она. По щекам девушки потекли слезы.

Ей надоел этот вал грязи, несущийся на нее.

– У вас были когда-либо проблемы с психикой?

– Нет, – быстро овладев собой, проговорила она.

– По-вашему, Волошин и Ермаков были друзьями? – не унимался Андрей Николаевич.

– Да, – растерянно проговорила она и опустила глаза.

– Вас заставили обвинить Волошина в убийстве Ермакова?

– Нет, – протянула девушка и тяжело вздохнула.

Почти два часа Марина отвечала на поставленные вопросы.

Наконец, Волык замолчал. Повисла томительная, напряженная пауза. Марина все так же сосредоточенно смотрела на бумажку, висящую на стене.

– Все, опрос закончен, – спокойно, размеренно проговорил Андрей Николаевич.

Девушка облегченно вздохнула, оторвала взгляд от стены и посмотрела на него.

– Что мне делать? – тихо, нерешительно спросила она.

– Сейчас я сниму с вас датчики, и можете быть свободны! – ответил полиграфолог, вглядываясь в монитор.

– А когда будут результаты тестирования? – робко поинтересовалась Марина.

Быстро поднявшись, Волык подошел к ней и отсоединил датчики.

– Заключение о результатах тестирования будет предоставлено заказчику в заранее оговоренные сроки, – спокойно глядя ей в глаза, ответил он.

Обессиленная и измученная, девушка вышла из кабинета. Такой уставшей она себя не чувствовала давно. Волык шел следом.

Как только они зашли в приемную, Калюжный встал и пытливо посмотрел на полиграфолога. На его лице не отражалось никаких эмоций.

– Все, тестирование закончено, – коротко, по-деловому проговорил Андрей Николаевич.

– Спасибо вам за помощь! – сказала Марина и смущенно улыбнулась.

– До свидания, господа! – проговорил Волык и скрылся за дверью.

Не помня себя от волнения, девушка вышла на улицу.

– Что ж, Марина Леонидовна, а вы молодец! Сделали большое дело. Думаю, после этого многое изменится! – как-то по-дружески, без лишней степенности, сказал Калюжный и сел в машину.

– Я сделала то, что обязана была сделать, – чуть слышно проговорила девушка и села рядом.

Глядя в окно, Марина думала над тем, что предстоит дальше. Радостная эйфория постепенно прошла. Впереди ее ждали новые испытания: через несколько часов состоятся похороны Ермакова. Несмотря ни на что, она тоже пойдет на панихиду – так велело ей сердце. Ни ей, ни Сергею не за что прятать глаза от вдовы. Марина решила посоветоваться с Кобриным. Юрка не возражал.

Вздрогнув, Марина вспомнила о том, что обещала ему позвонить после окончания тестирования.

Быстро набрав номер Кобрина, девушка терпеливо вслушивалась в протяжные гудки.

– Да, Маришка! – довольно весело ответил Кобрин. – Говори, как дела?

– Не знаю, – честно призналась Марина. – Андрей Николаевич мне ничего не сказал.

– А мне сказал! – строго ответил Юрий.

Марина насторожилась.

– И что сказал? – взволнованно выдохнула она.

– Что все хорошо! Ты не имеешь никаких улик против Волошина. Звонок в милицию состоялся под влиянием неизвестных факторов.

Улыбнувшись, Марина облегченно вздохнула.

Только во сне к Волошину пришло спасение.

Ему снилось, что он – веселый, молодой, полный сил и энергии – был со своими друзьями. Бесшабашно веселясь, они наперегонки бежали вдоль извилистого песчаного берега Днепра. Ярко светило ласковое летнее солнце. Тихо и монотонно билась о берег слабая речная волна. А где-то впереди, у моста, его ждала Марина. Сергей ее не видел, но знал точно, что она там. Знал, что он должен прийти туда раньше всех. Рядом, немного запыхавшись, бежал Валерка. Неожиданно Ермаков остановился, устало согнул колени и как-то хитро, как в юности, посмотрел на Волошина.

– Серый, я больше не могу. Все. А ты не бойся, беги. Ты сможешь! – лукаво прищурив правый глаз, проговорил Ермаков и подтолкнул его вперед.

Волошин остановился, помахал рукой и, не оглядываясь, побежал дальше.

Выбиваясь из сил, он бежал вдоль песчаного берега, потом пробирался через густые заросли кустарника. Ноги гудели от усталости, тело горело от кровавых ран. Но он бежал. Вдруг небо потемнело; огромное черное облако опустилось на землю и легло на Сергея, не давая возможности ни дышать, ни видеть. Стараясь разорвать эту плотную завесу, он вновь и вновь безуспешно пытался вдохнуть…