Колдун и его помощники набросились на разведчика, магия паралича сковала руки на эфесе оружия. Южанина несколько раз ударили по голове, и, крикнув: «Вы заплатите за это, святоши!» — разведчик потерял сознание. Мартинсон запрыгнул в подогнанную кибитку.

— В канцелярию сыска, гони! — и с десятком стражей рванулся вперед.

Спустя полчаса в самом центре города, в прекрасном и дорогом трактире-усадьбе к молодому человеку в синем камзоле и расшитом плаще, чьи пальцы блистали драгоценными камнями, подошел гость, на которого обратили внимание многие присутствующие. Это был миноец, но явно не дикий минотавр Таталии, одежды и манеры говорили о том, что это было лицо высокого положения. Он сел за стол к молодому человеку и попросил слугу принести местной лечебной воды. Это было одно из немногих мест в городе, где официанты обслуживали всех, независимо от происхождения. Усадьбу любили художники, поэты, архитекторы и вся верхушка деятелей искусств города из окружения лорд-мэра, настроенного среди прочих высших сановников Эрафии весьма свободолюбиво.

— Рад приветствовать тебя, Маходж! — не вставая, протянул руку молодой человек.

— А я вас, Оллин, — они говорили тихо, даже люди за соседними столами их не слышали.

— Вы знаете о новой облаве и арестах?

— Слышал, но наш гость, как я понимаю, уже не там?

Миноец кивнул.

— Да, но они взяли проводника.

— Кого именно?!

— Конокрада, он проводил через ворота. Сообщили, что полчаса назад в канцелярию сыска доставили человека, по всем внешним признакам похожего на нашего конокрада. Его сразу потащили в подвал, будут выбивать показания!

Эй-Той задумался и ковырял вилкой гарнир мясного блюда, смотря в другой конец зала. Там веселились незнакомые люди, кто-то пел, в руках мелькала гитара, кто-то, взгромоздившись на стул, декламировал целую оду…

— Жаль, он был хорошим воином и к тому же настоящий мастер своего дела. Настоящий шейди, теперь среди них концов не найти. Что же он не сказал, что он простой конокрад? Его бы доставили в обычную тюрьму, а не в канцелярию сыска. Сейчас шансов вытащить его почти нет!

— Мы не знаем, — Маходж отпил воды, — по крайней мере, у нас ещё есть время, чтобы подготовиться к операции. Ведь герцог не знает, где гость, и мы с вами не знаем…

— Все равно жаль. Я мог бы сейчас поехать к королю, взять у него бумагу. В присутствии канцлера обвинить Мартинсона в беззаконии, но тогда все будет поставлено под угрозу, можем ли мы пойти на это?

Миноец отрицательно покачал бычьей головой.

— Я не советую, мне его тоже жаль, но операция важнее, есть ещё одно обстоятельство…

— Такие, как конокрад, герои! На таких еще держится Эрафия. Думаю, он сдался, чтобы пустить их по ложному следу… Так какая, ты говоришь, проблема?

— Вы знаете, что раньше принцесса для связи с эльфом просила о помощи свою фрейлину, Аделаиду Торнтон… Я боюсь, как бы после сегодняшней облавы эльф не придумал какой-то свой план. Мог сговориться с принцессой и её фрейлиной.

— У неё нет никаких средств, кроме как броситься на колени перед отцом. А Аделаида, конечно, красивая, но просто молодая и чуть взбалмошная девушка. Жаль будет, если все сорвется из-за паники и женских страхов.

— Условная встреча у нас, как и назначено, в восемь, знак прежний? — прошептал Маходж.

— Да, — кивнул Эй-Той, — сейчас поеду на арену. Лазарен дерется, должен победить. Начало я уже пропустил, и за Руудом буду лично приглядывать. Может, он сам подскажет свои задумки.

Они встали, оставив обслуге щедрые чаевые, вышли во двор. Там главу разведки ждали коляска и несколько всадников.

— До встречи на вечернем приеме, Маходж! Ты знаешь, как найти меня!

— До встречи, мастер Оллин! — миноец ещё раз наклонился к его лицу. — Следите за Аделаидой Торнтон, несогласованность действий может дорого нам обойтись!

— Спасибо! Я понимаю, что все окружение Эльзы под колпаком у Мартинсона.

Он ожидал прибыть к концу поединка, но застал самый разгар. Бой начался на полчаса позже срока из-за отсутствия главного зрителя. У входа королевской ложи остановились сразу две открытые коляски. Из одной вышел Эй-Той, из другой Карлос Мартинсон.

— О, какая встреча, — радостно заметил монах, — вы сегодня весь день в делах, что-то случилось?

— О нет, святой отец, ничего существенного! Разве только измена и заговоры, угрожающие персоне, вам столь явно покровительствующей, — рассмеялся разведчик, когда они были на трибуне, — вам следовало бы лучше работать. Такое проморгали!

Мартинсон опешил — что это мы такое проморгали?

— Так я вам и сказал! Вот дождемся вечера и приема у лорд-мэра в ратуше, тогда-то я сделаю королю такой подарок, о каком вы не мечтали. Моё почтение, сэр Бэдивер, Иегор, — он поклонился лорд-мэру, — ваша дочь сегодня восхитительна!

Мартинсон шел вперед и чуть не сбил с ног пажа, обносившего знать пирожными. Он извинился перед генералом Оррином и присел неподалеку от канцлера.

Бой меж тем был в самом разгаре. Лазарен и маркиз рубились на двуручных мечах. Взрывали песок под ногами друг друга, бросались вперед, уклонялись. При столкновениях вылетали искры. На арене в разных её частях валялись булава, короткий меч. Сломанные щиты и погнутые копья. Два коня без всадников жались к трибунам. Грифоны у королевской ложи ревели и то и дело пытались, махая крыльями, встать на задние лапы.

Трибуны скандировали имена своих любимцев, и Лазарен был явно кумиром большинства. Он был более ловок и при этом сохранял холодный ум и расчет сил. Он думал о финале, тогда как его противником двигала слепая ярость.

— Кстати, — спросил Рууд у Ламарка, — а кто победил в первом полуфинале с утра? Слабость здоровья, знаете ли, желудок помешал мне наблюдать ваше чудесное зрелище.

— Вам очень поможет местная минеральная вода, отведайте, — с ловкостью заправского торговца мастер-воин налил бокал канцлеру, — а победил утром наш ученик, парень по имени Гримли Фолкин.

— Благодарю, — принял воду Рууд, — а, это тот молодой человек, что вчера побил рыцаря Пармона из стражи Оррина?

— Да, ваша светлость, именно он!

— Его отметил король, и я тоже ему благоволю. Хотелось бы, чтобы он выиграл турнир, а то эти разведчики слишком задаются, — он указал на Эй-Тоя. Ламарк улыбнулся, но ничего не ответил.

Мартинсон сел рядом с Эй-Тоем, отогнав в сторону сонных пажей, которых даже мало привлекал поединок:

— Ну так что же такое случилось, что вы мне хотели сказать такого? О чем весь орден Фавела, по-вашему, не знает?

Эй-Той игнорировал его вопросы и делал вид, что ему интереснее болеть за Лазарена.

Тут разведчик изловчился и перерубил меч соперника пополам. Тот метнул рукоять вперед и бросился бежать в поисках нового оружия. Арена ревела от восторга. Исход был предрешен. Эй-Той откинулся на спинку кресла и тут заметил, что сидящая рядом с Эльзой первая фрейлина намеревается уйти, но боязливо косится то на канцлера, то на Мартинсона. Нужно было действовать!