Решимость втиснуть совнархозы в рамки уже существующих административных границ была настолько сильной, что поступали порой вопреки очевидной целесообразности. Если их образование на Сахалине, Колыме и Камчатке еще как-то можно было оправдать изолированностью этих малонаселенных территорий, то что можно было сказать в пользу совнархоза в Амурской области, не обладающей почти никакой промышленностью и представляющей собой нечто вроде анклава между северной частью Хабаровского края и границей с Китаем. Не менее показателен другой пример — отношения между городом Москвой и Московской областью. И в горкоме, и обкоме партии неоднократно обсуждался вопрос о том, стоит ли создавать единый для города и области совнархоз. Первый секретарь МК КПСС И.В. Капитонов, выступая против, ссылался на чрезмерно большой объем выпускаемой в городе и области продукции (70 и 54 млрд. руб. соответственно):

— Если объединить, то управление будет очень сложным. Касаясь же высказываемой некоторыми озабоченности насчет того, как бы не пострадала очень тесная экономическая связь между городом и областью, он, признавая ее правильной, тем не менее заверял, что, и имея два отдельных совнархоза, можно будет «обеспечить четкую работу в смысле кооперирования, координации в работе этих совнархозов». Правда, не очень-то полагаясь на то, что такого рода аргумент способен развеять сомнения, не исключал, что «в будущем, когда… будет накоплен определенный опыт руководства хозяйством, можно будет вернуться к рассмотрению этого вопроса». Признавал задним числом, что «есть много доказательств за то, чтобы был объединенный совнархоз», и возглавивший городской совнархоз К.Д. Петухов. Как и Капитонов, он вопрос о целесообразности объединения откладывал на будущее, «когда все будет налажено», но в то же время приоткрывал завесу над тем, почему осложнилась бы работа, если бы это было сделано сейчас:

— Объединение двух совнархозов потребовало бы изменения структуры партийного руководства, так как Мосгорсовнархоз тес-но связан с городским комитетом партии, а предприятия, расположенные в области, должны быть связаны с областным комитетом партии.

Вот где была «зарыта собака». Ведь партия была ядром всей советской системы, а ее аппарат — становым хребтом. Чтобы формировать совнархозы по экономико-географическим регионам, надо было проводить новую реорганизацию административно-территориального деления страны. Предпочли же поступить наоборот.

Лишь в самом конце «всенародного обсуждения», 4 мая в «Правде» решили опубликовать выступление в защиту министерств со стороны академика П.Я. Капицы. Ссылаясь на опыт Запада, где как раз тяжелая промышленность организована в виде крупных централизованных предприятий, которые именно поэтому добились заметных успехов (например, при решении технико-экономических проблем в принадлежащих им лабораториях), да и наших министерств, он делал такой вывод: «Не следует скрывать от себя, что при районировании промышленности эти преимущества в значительной степени будут потеряны».

Итоги этого «всенародного обсуждения» можно в какой-то мере откорректировать с помощью исследования тогдашних общественных настроений, проведенного в МПУ.

Отнеслись положительно к этой реформе 14% опрошенных в 1998 г. и 11,5% опрошенных в 1999 г.

Офицер из ближнего Подмосковья В.Я. Самойлов в подобной децентрализации видел не только экономическую целесообразность, но и военно-стратегическую: «В условиях реальной угрозы развязывания ядерной войны поражение Москвы двумя-тремя ядерными боеприпасами большой мощности означало бы конец централизованного управления производственным потенциалом государства. Многие офицеры в звене рота — батальон — полк (доморощенные стратеги и я в том числе) именно так и понимали образование совнархозов как пунктов управления производством на случай войны. В войсках распространялись слухи о подземном убежище для центрального правительства в районе Куйбышева и о строительстве таких же убежищ в Казани, Свердловске, Кемерово и Красноярске… Одновременно Хрущев решал и еще одну задачу — без забот и хлопот удалить из Москвы неугодных ему сталинских министров». «Была возможность разобраться с проблемами на местах», — верила сотрудница НИИ искусственного шелка А.И. Коншина. Соглашался, что эта мера необходима, студент МВТУ Е.В. Шишков. «Образование совнархозов было в интересах правительства, а значит и народа», — рассуждала В.Г. Левина из военного гарнизона Остафьево в Подмосковье. Из принципа: «Жираф большой, ему видней», — исходила инженер-строитель из Лыткарина Л.И. Олейник.

Не верили в полезность реформы, не понимали ее необходимости, посчитали непродуманной соответственно 9 и 20% опрошенных.

«Считали, что это регресс, что все изменится к худшему», — сообщал рабочий завода № 17 в Подольске А.Д. Арвачев. «Самой настоящей чехардой в экономике» назвал ликвидацию министерств юрист из Тюменской области И.Н. Шаров.

«Ослабляло центральную власть» и потому не нравилось это технику станкостроительного завода «Красный пролетарий» в Москве В.В. Токареву.

«Совнархозы — это чушь, они были лишним звеном», — утверждает Д.И. Авдеев, сотрудник НИИ стекла в Москве. Разделяла опасения, что нарушатся отлаженные связи между предприятиями, библиотекарша из Астрахани А.М. Вавилова. По мнению инженера Московского нефтеперерабатывающего завода в Капотне А.С. Шуровой, Министерство нефтяной промышленности только-только начало более или менее работать, а теперь предстояло все заново, «не знали, к кому обращаться, запутались». Как «шаг назад по сравнению с достигнутым при Сталине» и как «первый шаг к разделению единой страны на части» расценил реформу выпускник одной из харьковских военных академий Е.Д. Монюшко, распределенный на работу в Москву, на автомобильный завод им. Сталина. «Безобразий стало больше», — задним числом судит учительница Н.Ф. Иванова из поселка Онуфриево в Истринском районе. «Крестьяне считали, что это ошибка», — утверждает зоотехник И.А. Емашов из совхоза «Лермонтовский» в Пензенской области.

Не понимали смысла, не видели разницы 4% опрошенных в 1998 г.

«Было одно ведомство, стало другое», — говорил М.Я. Шепелев, снабженец с завода «Красный пролетарий» в Москве. Не понимали смысла реорганизации, не видели разницы между министерствами и совнархозами, а просто воспринимали это как должное, по словам работницы Московской вышивальной фабрики М.Я. Расторгуевой. «Зачем это было сделано, мы не понимали, да и не стремились разобраться», — вспоминал А.А. Налимов из Ивантеевки, работавший на одном из заводов в Москве, в Сокольниках. «От перестановки слагаемых сумма не меняется», — говорил военный инженер из Крас-ноярска-26 П.А. Писарев. «Хрен редьки не слаще», — поговаривал курсант Чкаловского авиационного летного училища В.С. Безбородое. «Перевешивание порток на новый гвоздок!» — еще хлеще выражалась учительница М.М. Крылова из деревни Ключевая в Калининской области.

Двойственно, неоднозначно отнеслись к реформе соответственно 2 и 2,5% опрошенных.

Своего мнения не имели, остались безразличными соответственно 19,5 и 24% опрошенных.

«Эта тема не представляла интереса» для А.П. Петровой, технолога предприятия п/я 429 в Москве. Не очень затронула реорганизация К.Н. Глухову, диспетчера на одном из московских заводов. Не волновало это К.Г. Кудрявцеву, работницу завода оптического стекла в подмосковном Лыткарине. Никаких эмоций не было у О.В. Фоменковой, работницы Дрезненской фаянсовой фабрики.