— Ты смурно выглядишь, — сказала она. — Что-то случилось?

— Случилось. Где мать?

— У сестры. Ей нездоровится. А что? Ты проходи, не стой в дверях.

— Хреново, — сказал Колотун и вошел.

Мамочка заперла дверь.

— Так что, все-таки, стряслось?

— Город свихнулся, вот, что стряслось. У нас мало времени. Собирайся.

Она испуганно хлопнула глазами.

— Прямо сейчас?

— Да, сейчас. Мы уезжаем завтра. Маму твою захватим по пути.

— Но до завтра…

— Ты про столб на площади слышала?

Мамочка сникла.

— Да.

— А теперь посмотри в окно.

Они прошли на кухню и выглянули на улицу. Из подъезда, в который несколько минут назад вошел Колотун, появился человек. Он присоединился к группке внизу и стал что-то говорить.

— Брось, Колотун. Этого не может быть. Я даже помощь от Города получаю по социальной программе.

— Забудь. Город кончился. И социальная программа тоже. Не сегодня — завтра эти гады вломятся к тебе в квартиру.

Мамочка молчала.

— Вобщем так. Ты быстренько собираешься, и мы идем в Поиск. До завтра мне нужно наладить вездеход. Придется работать всю ночь, я там здорово наломал. Завтра после обеда, надеюсь, выезжаем и подхватываем мать. Ей пока нечего бояться. А вот тебя уводить надо срочно.

— Только учти — без нее я никуда не поеду!

— Я же сказал — заберем. Давай, собирайся.

Мамочка ушла в комнату.

— Тебе помочь? — крикнул Колотун.

— Только с переноской. Я быстро. Кушать хочешь? У меня осталось с обеда.

— Обойдусь.

Через полчаса они вышли из подъезда. Колотун тащил мешок с вещами, Мамочка в толстом бесформенном тулупе шла рядом. К мешку Колотун приладил веревку и повесил на плечо так, чтобы можно было, в случае необходимости, быстро его сбросить. В карман он сунул кухонный нож.

Люди у подъезда смотрели на них и молчали. Пройдя мимо, Колотун затылком почувствовал их тяжелые взгляды.

— Не торопись, — тихо сказал он. — Иди спокойно.

— Они пошли за нами, — испуганно прошептала Мамочка.

— Знаю. Иди.

Из-за угла дома им навстречу выступили еще двое. Мужчина и мальчишка лет пятнадцати. Глаза у них были недобрые, лица хмурые и совершенно пустые. Типичные дебилы с окраины. Они остановились, поджидая, когда Колотун с Мамочкой подойдут. Мужчина жестом приказал им остановиться.

Не сбавляя шага, Колотун вынул из кармана руку с ножом.

«Не решатся, — думал он. — Не сейчас. Им еще денек нужен. Рано еще для них, рано. Надеюсь»

Мамочка запнулась.

— Иди, — сказал он ей, не сводя глаз с пары перед собой. — Давай.

Увидев, что Колотун не останавливается, мужчина опустил руку. Он смотрел на нож. На обоих уродливых лицах появилось замешательство. Колотун и Мамочка прошли мимо. Пропустив их, оба мужчины поспешили к остальной группе, шедшей позади, остановили ее и стали что-то громко, но неразборчиво говорить.

— Давай в переулок! — скомандовал Колотун, пряча нож. — Надо запутать этих идиотов.

Словно преступники, заметающие следы, они принялись петлять в узких проулках. Там на них почти не обращали внимания, и через четверть часа Колотун позволил себе перевести дух. Погони не было.

— Отстали, — удовлетворенно сказал он. — Теперь быстренько в ангар.

— Я не верю в это, Колотун. Так не может быть! Они же мои соседи. Они к нам в гости ходили.

— Твое счастье, что сегодня они не зашли.

8

Караван грузовиков прибыл в Квартал только к обеду, когда замерзшие люди уже вернулись в дома. Предупреждение об эвакуации было сделано накануне вечером, транспорт обещали к утру, но один из грузовиков заглох недалеко от Колена, перекрыв дорогу остальным.

К матери Ноя тоже заходили с поста и велели собираться. Она хотела позвать Алона, попросить помощи, но ей объяснили, что Алона больше нет. Она выслушала новость спокойно и приступила к сборам, как лунатик преступает порог спальни. Она нашла три большие коробки, поставила на кухне и принялась складывать в них все, что попадалось под руку: столовые приборы, посуду, декоративные безделушки с полок. Она бросала все подряд, не задумываясь о том, куда будет класть остальное, когда коробки наполнятся. Она брала и кидала. Когда с кухней было покончено, на полу стояли три полные коробки, мешок и еще куча барахла была свалена рядом.

Она поднялась на второй этаж. Ближе к лестнице находилась дверь в комнату сына. Она открыла ее и вошла.

С того момента, как Ной исчез, она еще ни разу не заходила сюда. В комнате ничего не изменилось — обычный беспорядок, который окружает любого молодого человека такого возраста: неубранная кровать, раскрытая книга на столе, несколько карандашей возле нее, на стуле — свитер и домашние штаны. Она убрала одежду в шкаф, заправила кровать и села на краю, оглядывая комнату. На глазах выступили слезы, все поплыло. Она так и осталась сидеть на кровати, пока не пришел рассвет. Тогда она встала, утерла глаза платком и спустилась на кухню.

Она долго искала чайник, роясь в коробках. Разворошила почти все, что собрала накануне. Чайник оказался в мешке, вместе с чашками и жестянкой макки. Она тщательно вымыла его и залила макку кипятком.

Как только грузовики прибыли в Квартал, народ высыпал из домов. Началась суета. Прислуга тащила вещи, хозяева, кутаясь в меха, отдавали распоряжения.

Иосиф Бедный, член Совета, один из самых могущественных людей в квартале, подошел к головной машине, в которой сидел начальник колонны.

— Почему так мало людей? — закричал он, распахивая дверцу грузовика. — Вам же говорили, что нужно больше! Так мы будем до ночи грузиться!

— Я всех привез! — раздраженно оправдывался начальник колонны. — Где я больше возьму? Не из-под земли же мне их доставать?

— Что значит из-под земли? Вы видите, с кем разговариваете?

— Я все вижу! А людей нету! Сколько есть — всех привез!

— Подгоняйте грузовики к домам! Мы с вами позже разберемся. Давайте! Быстрее!

К ближайшей машине подошел Адам Декер. Он стукнул в дверцу и указал высунувшемуся водителю на свой дом. Тот что-то прокричал в ответ. Декер снова ударил в дверцу, на этот раз сильнее и замахал руками. Водитель скрылся в кабине. Из труб грузовика повалил густой дым, Декер вскочил на высокую подножку, и машина, ревя, покатила к большому особняку.

Пошел крупный снег. На площади возле ветряка суетились люди, гудели клаксоны. Среди общего хаоса мелькали куртки милиционеров, пытающихся хоть как-то восстановить порядок. Былое раболепие перед жителями Квартала заметно ослабло: на них кричали, требовали посторониться и, в конце-концов, частично оттеснили от машин, объяснив, что те обойдут всех по очереди. Оказавшись на свободе, грузовики стали медленно расползаться по сторонам.