– И где сейчас Гарик? – спросил он.

– Говорю же, в Москве... Тема на его жену бывшую вышел, а через нее на самого Гарика. Баба пыталась клеить, что он из-за границы приехал, типа в Заполоцк смотается и обратно... А тебе Тема точно про него ничего не говорил?

– Нет.

– Он же там в Заполоцке братву поднял, чтобы Гарика встретить...

– Не знаю.

– Странно... Ну да ладно... Короче, баба Тему вокруг пальца сделала. Тема за ее сыном сунулся, а мимо. К ней поехал, так живым еле ушел... Спецы там круто сработали, трех «быков» наших захомутали, а бабу куда-то увезли... И еще человека вычислили, на которого машина Гарика оформлена, так и там полный попец. Двух пацанов взяли... Здесь Гарик, точно здесь, в Москве... Ничего, послезавтра Жук прилетит, он с этим козлом разберется...

– Если он здесь, в Москве, то чем занимается?

– Да черт его знает... Шифруется он. По уму шифруется. А мы – как те лапти по сравнению с ним. Он уже про нас все знает, а мы про него – ноль... Есть одна ниточка. Тема конкретно за тестя его взялся. Ну, ты его помнишь, участковый наш, раньше он капитаном был, а сейчас полковник. Здесь, в Москве работает. Гарик его сюда выдернул... Так вот Тема вычислил Шишова.

– И через него может выйти на Гарика, – продолжил мысль Миха.

– Может. Если сам под раздачу не попадет... Шишов не абы где, он в ГУБОПе, важная шишка... С ним лучше не связываться... Хотя, если разобраться, он сам сейчас может быть в деле, в смысле, против нас, да... Слушай, а давай не будет колыхать эту тему? Пока есть возможность, будем гулять... Пошли, братан, девок мочалить...

Но только Ромчик поднялся, как в трапезную вломился его «бык» с трубкой сотового телефона.

– Это, Пучок на связи...

Судя по всему, разговор был не из приятных. Чтобы охладить свой пыл, Ромчик разом влил в себя банку пива, вытащенную из морозильной камеры. Но не успокоился.

– Пучок звонил, – сказал он, вроде бы обращаясь к Михе, но глядя куда-то мимо него. – Проблемы у него. Братва наехала. Из-за того сутика долбаного...

– На разбор поедешь? – догадался Миха.

Ромчик был отчаянным пацаном, но, как и Миха, в разборках участвовать не любил. Духом он не падал, когда возникала необходимость ехать на стрелку, но в настроении заметно терял.

– Да боюсь, что не надо никуда ехать. Они сами сюда едут, ко мне. За бабами... Как они адрес мой узнали?... Видать, серьезные люди. Но так и мы не пальцем деланные... Ты со мной, брат?

У Михи не было иного выхода, как принять вызов. Это он считает, что далек от криминала, но братва его держит за своего, и бизнес, которым он занимается, принадлежит «общаку»...

– Даже не вопрос...

Ромчик смог собрать полдесятка бойцов, скоро появился еще и Пучок, о котором Миха знал понаслышке. Это еще полдюжины людей. Словом, ему было чем встретить незваных гостей.

А их было восемь человек. Они подъехали к дому на трех иномарках. Сытые, амбалистые, напористо-вальяжные. Но, натолкнувшись на стенку, которую выставил перед ними Ромчик, чуть присмирели.

– Кто у вас тут старший? – небрежно спросил громила с лысой, как ягодицы, головой.

– Ты из какой деревни, братан?

Ромчик двинулся к нему мягкой плавной поступью, но на третьем шаге развил бешеное ускорение. Он был на целую голову ниже громилы, но в нем было столько энергии, что у того не выдержали нервы.

Громила отступил на шаг, но быстро взял себя в руки.

– Ты вообще кто такой?

– Сам знаешь, если дорогу ко мне нашел... Я тебя в гости приглашал? Какого хрена ты ко мне приехал?...

– Я за девками приехал!

– А я тебе не сутик, чтобы ко мне за девками приезжать...

– Я не о том...

– А я о том!!!.. Хочешь разбора? Пошли в лес... Там тебя и похоронят...

Громила уже понял, что попал впросак. Ромчик производил впечатление крутого, битого жизнью пацана. И команда за ним не слабая. Мало того, в лесу могла находиться группа поддержки – с автоматами и даже пулеметами...

– Погоди, какой лес? Нам девок забрать надо, – заколыхался громила, как плохо натянутый транспарант на ветру.

– Ты чо, совсем дубовый? – заорал на него Ромчик. – Ты приехал ко мне домой, нагнал ко мне на улицу своих уродов... А ты не подумал, что здесь люди вокруг живут, а не волки. Мне приходится разбор с тобой клеить, люди будут думать, что я бандит отмороженный, косяки на меня бросать... Ты, вообще, чем думал, когда ко мне ехал?

– Надо было, – померкшим тоном буркнул громила.

– Не надо было, а надо! Хоронить тебя надо, раз такая маза пошла. В лес пошли, ну!..

– Давай без напрягов разберемся. Не хочешь девок отдавать, не надо. Ты мне скажи, зачем на человека моего наехал?

– Где этот человек?... Давай его сюда. Или его в расход, или вас всех...

– Да ты погоди, дело выеденного яйца не стоит...

– Я спрашиваю, где чмо это сутенерское? Или ты сдохнуть из-за него хочешь...

Резким движением Ромчик сунул руку в карман спортивной куртки, уверенно вытащил оттуда «лимонку» и, ничуть не сомневаясь в правильности своего поступка, выдернул из нее предохранительную чеку. Громила совсем упал духом. Он явно не рассчитывал на такой отпор.

– Где он? Считаю до двух...

Но уже на счете «раз» Ромчик ослабил мышцы сжимающей гранату руки. Громила смертельно побледнел.

– Здесь он, ик...

– Давай сюда!

Сутенер явно не хотел выходить из машины, но его силой выдернули оттуда, бросили к ногам победителя, как фашистское знамя под мавзолей.

– Лукьян?! – удивленно протянул Ромчик. – Лукьян-младший, ничего себе...

Он вставил чеку обратно в запал, разжал усики, сунул гранату в карман. И с благодарной улыбкой глянул на громилу.

– Ты, братан, извини, что погорячился. Но ты и сам виноват, из-за такого чмошника братву на понятия хотел поставить...

– Да ладно, я понимаю, – порозовел браток.

– Сам чьих будешь?

– Да ростовские мы...

– «Крышуете» козла этого?

– Да есть немного...

– Ну, если немного, то я его вам не отдам, себе оставлю. Завтра верну, вместе с бабами... Завтра подъезжайте, пять девочек вам верну...

– Так вроде ж четыре там у вас...

– Этот пятой будет, – хмыкнул Ромчик.

И попытался ударить Лукьяна-младшего ногой. Но тот поставил блок и отпрянул назад.

– Ничего себе!

Ромчик подал знак, и его «быки» разом набросились на парня. Его свалили на землю и пинали до тех пор, пока не убралась ростовская братва.