Олег медленно подошел и тяжело опустился на землю рядом с братом.

– Как рука? – спросил Мономах.

– Терпимо, – поморщился Олег. – В смысле, жить буду… Большая удача, что твой знакомый оказался здесь!

– Не думаю, что это удача! – качнул головой Мономах. – Видимо, Суркова решила, что пришла пора задержать Досифея, и обнаружила его труп, вот и отправила Шеина на поиски Константина!

– Неважно, главное – он подоспел вовремя!

И Мономах не мог не согласиться с братом.

– Знаешь, что я понял? – спросил он, наблюдая за тем, как спецназовцы ведут задержанных к калитке.

– Что? – вопросительно поглядел на него Олег.

– Во-первых, что я – вовсе не супермен.

Брат криво усмехнулся.

– Мы оба – не он, – сказал он. – А что во‐вторых?

– Во-вторых?

– Ну, ты же сказал: «во-первых»…

– А-а, ну да… Во-вторых, я, кажется, старею.

– Что же тогда мне говорить, ведь я старше тебя!

Они замолчали и сидели так некоторое время, глядя на забор и лес, темнеющий за ним. На лицо Мономаху упали первые капли дождя, и он стер их ладонью, сейчас ливанет!

– Ну, док, вы как? – поинтересовался Шеин, снова подходя. – С нами поедете?

– Нам нужно срочно доставить мальчика в больницу, – ответил он. – Он в очень тяжелом состоянии. И я должен сопроводить его и мать!

– Вас отвезут, – сказал опер. – Леха, – обратился он к одному из сотрудников в камуфляже, – давайте-ка дуйте с мужиками в… Куда повезете? – обернулся он к Мономаху.

– В Боткинскую.

– Значит, туда. Как доставите пациента – сразу обратно!

Сотрудник кивнул и вопросительно поглядел на братьев.

– Пошли! – скомандовал Мономах, кряхтя, поднимаясь и протягивая руку старшему брату. – Тебе бы тоже надо в больницу…

– Да ерунда… – попробовал возразить Олег, но Мономах пресек его попытку:

– Ничего не ерунда – ну, если, конечно, ты не готов всю оставшуюся жизнь пользоваться только одной рукой!

– Ладно-ладно, доктор, – с тяжелым вздохом ответил Олег. – Едем, и ты сможешь вдоволь во мне поковыряться – вижу, ты давно об этом мечтал!

– А то!

Идя к машине, Мономах ощущал дрожь во всем теле, как будто напряжение, владевшее им во время короткой схватки с Константином и его подручными, постепенно отпускало, но мозг все еще отказывался верить в благополучный исход.

– Мне надо выпить, – пробормотал он себе под нос и тут же оглянулся, проверяя, не слышал ли кто-то его слов. Никто на него не смотрел, и он добавил еще тише, почти про себя: – Крепко выпить!

* * *

Сосредоточившись на расследовании, Алла старалась не думать о Мономахе, и ей это почти удалось: допрашивая возможных свидетелей, она отвлеклась от тревожных мыслей. К сожалению, оказалось, что никто не может пояснить ничего сколько-нибудь важного. Вечером Досифея видели всего несколько человек, а утром – только Галина, впоследствии обнаружившая тело. Если верить ее словам, глава общины ожидал посетителя, однако никто не знал, кого именно, и никто его не видел. Кроме того, было абсолютно непонятно, как убийца попал в ризницу, ведь для этого он должен был пройти мимо Галины, а она утверждала, что никого не заметила. Также никто не видел выходящего из церкви незнакомца, а ведь члены общины определенно вычислили бы чужака!

– Алла Гурьевна, мы осмотрели общину и окрестности, как вы просили, – сказал Вадим. Она и не заметила, как он подошел!

– И что? – спросила она.

– Все вокруг напичкано глушилками! Они не только внутри, но и за забором – не удивлюсь, если до самого шоссе понатыканы, но дальше мы смотреть не стали. Надо?

– Да нет, Вадим, не надо, – вздохнула Алла. – И так все понятно. Досифей сделал все, чтобы отрезать свою паству от внешнего мира! Интересно, а он сам как связывался с людьми по ту сторону забора?

– Видимо, он знал, где нужно встать, чтобы не попасть под действие глушилки, – ответил Вадим. – Если он сам их крепил, то…

– Да-да, разумеется, – кивнула Алла. – Спасибо вам большое!

– Да не за что, Алла Гурьевна, это ведь моя работа!

– А от Антона нет вестей? Он уже давно ушел!

– Так позвоните ему, – предложил Вадим. – Мы поснимали большую часть глушилок, и сигнал должен пройти – если, конечно, их нет там, где он сейчас находится.

– А ведь вы правы! – обрадовалась Алла. – Вряд ли около дома Константина есть такие штуки, ведь ему они совершенно ни к чему: Досифей доверял своему подручному, да и только у Константина, из всей многочисленной паствы, имелась возможность покидать общину – значит, он, как и начальник, мог звонить, кому вздумается, если найдет для этого место, не охваченное глушилкой!

Вытащив телефон, она набрала номер Антона.

– Алла Гурьевна, вы уже в Питере? – удивился он, услышав ее голос в трубке.

– Нет, все еще в общине.

– Но как…

– Потом расскажу, Артем! Нашли Константина?

– Нашли и задержали.

– Здорово!

– Ваш доктор снова отличился.

– Князев тоже там?!

– Мы прибыли в тот момент, когда он дрался с Константином, пытаясь отбить у него Ульяну с сыном…

– Кто такая Ульяна и при чем тут ее сын? – недоуменно перебила коллегу Алла.

– Ой, Алла Гурьевна, долго рассказывать! Но вам интересно будет узнать, что Олег Князев, оказывается, жив!

– Что вы такое говорите?!

– Они сейчас едут в больницу…

– Мономах ранен?

– Да нет, не он – его брат. Но дело не в нем, а в парнишке, сыне Ульяны: он болен, и его срочно нужно… В общем, Алла Гурьевна, мы выезжаем, чтобы доставить Рубальского и его приятелей в кутузку. Потом поговорим, лады?

Повесив трубку, Алла некоторое время сидела не шевелясь: она никак не могла осознать все то, что вывалил на нее Шеин. Олег Князев жив, Мономах почему-то оказался в доме у Рубальского, а еще какая-то Ульяна, больной мальчик…

– Алла Гурьевна, вы в порядке? – озабоченно поинтересовался Вадим, стоявший рядом.

– Да-да, все прекрасно… Артема Князева нашли?

Вадим покачал головой.

– Мы всех опросили, но его никто не видел.

– Как давно? – холодея, спросила Алла. Неужели с Артемом все-таки что-то случилось? Если так, она не простит себе, что не заставила его уйти из общины, когда была возможность! И самое главное, ее никогда не простит Мономах! И неважно, что она выступала против его пребывания у Досифея и шпионажа за членами общины – именно Алла несла ответственность за расследование и за всех, кто, так или иначе, оказался в него вовлечен. А значит, и за все, что произошло с Артемом Князевым!