– Все будет хорошо, Алиса. Я обещаю. – Наконец произнес он.

Я не собиралась ему возражать, поэтому просто попыталась высвободить свой подбородок и снова умоститься у него на груди. Так почему-то было легче. Все-таки, не смотря ни на что, мы с ним прошли через многое, не самое приятное, конечно, но все же это нас каким-то непостижимым образом сблизило.

Однако, он не позволил мне высвободиться и не отводя от меня глаз нежно коснулся моих губ своими, одновременно крепко прижимая к себе и не давая высвободиться. Потом он начал покрывать легкими поцелуями мои глаза, щеки, шею, запустил свои пальцы мне в волосы и снова вернулся к губам, стал целовать более настойчиво, вынуждая ответить на его ласку. И я ответила, приоткрывая их ему навстречу. Я понимала, что являюсь его женой, и он вполне имеет на это право, к тому же, какая-то часть меня неумолимо тянулась к нему, желая ответить, желая большего, и мне сейчас как никогда хотелось чувствовать себя защищенной, любимой, желанной. Его руки ласкали мое тело через ткань платья и наконец, одна из них скользнула под юбку, начала подниматься вверх по бедру, а вторая пробралась в лиф и сжала грудь. Ах эти руки… Они были такими нежными, настойчивы и ласковыми одновременно. Однако, я вдруг остро почувствовала, осознала, что это не те руки, не те пальцы, тепла и утешения которых я действительно желала, и если сейчас произойдет то, что должно, я навсегда потеряю Максима. Хотя нет, не так. Я навсегда потеряю надежду быть с ним, с моим синеглазым. А ведь только эта слабая надежда в последние несколько часов удерживала меня от непоправимых поступков. Надежда… Но какая может быть надежда у нас с Максимом, если он в плену и его скоро казнит этот самый человек, который сейчас так самозабвенно меня целует, и на ласки которого я отвечаю? Я вдруг самой себе стала противна. Меня с головой накрыл стыд и стало очень страшно. Наваждение, окутывавшее меня, улетучилось, и я с ужасом поняла, что Ивара уже не остановить. Он зашел слишком далеко, его губы и руки лихорадочно блуждали по моему телу и любой протест мог лишь ожесточить его и заставить удвоить свои старания. Я чувствовала, как мое тело предает меня, отвечая на его ласки, желая их, отзываясь истомой внизу живота.

В это мгновения мой полный отчаяния взгляд упал на столик, где стояли болеутоляющие, и меня осенило. Конечно, спекулировать собственным здоровьем нельзя, но и оставаться в руках этого человека я не желала. Других идей все равно не было, поэтому, вскрикнув, я ухватилась обеими руками за виски и изобразила полную потерю сознания.

Актриса из меня всегда была не важная, однако отчаяние придало мне сил и решимости, и Ивар так перепугался, что видимо, подвоха в моих действиях не заметил, потому что на несколько секунд замер, а потом вскочил как ошпаренный, уложил меня трясущимися руками на кровать и выбежал, выкрикивая требования немедленно привести целителя.

Глава 54. Перед боем

Я затаился в небольшой лесополосе, при помощи спец. костюма сливаясь с ландшафтом. Прямо передо мной в поле раскинулся временный лагерь людов. Палаточный городок был довольно большим и обнесен забором, однако не сказать, чтобы очень уж комфортным. Да это было и не к чему, ведь все они скоро его покинут. Император собирается распределить их в семьи людей Запретного города, таким образом, помогая адаптироваться, а потом потихоньку будет подсовывать им их вторые половинки. Неплохой план, по крайней мере, не лучше и не хуже других. Конечно, если при этом не учитывать, что несчастных людов просто напросто выдернули из их мира и всего того, что они любили, ценили, к чему стремились. Жестоко… Но даже мне приходится признать, что для выживания нашей расы это необходимость, потому что эти люды являются теми, кто может продлить род людей Запретного города. Хуже всего то, что совсем скоро врата миров закроются навсегда, и никто из них при всем желании уже не сможет вернуться в свой мир. Не знаю, чтобы я делал, забери у меня Запретный город. Хотя нет, знаю, если бы Алиса и дети были рядом, я бы ушел отсюда не оглядываясь. Близкие бы поняли, а мнение остальных меня уж точно не интересует. Однако и этому уже, видимо, никогда не сбыться…

Я с нетерпением ожидал начала атаки, чтобы активировать пространственный тоннель, через который должны появиться солдаты Сопротивления.

Сначала, из-за ранения, меня не хотели и близко подпускать к нападению, но я просто предупредил, что буду там с ними… или без них. Тогда меня захотели пристроить в отряд, который будет выполнять миссию в другом месте, но я хотел попасть именно сюда, поближе к Ивару, чтобы получить возможность убить его собственными руками, хотя прекрасно осознавал, что надежды на это мало.

До недавнего времени я искренне полагал, что совершить убийство – это самое ужасное, что вообще может сделать человек, как личность, как мыслящее существо. Да, как военный, я допускал мысль о том, что мне возможно когда-нибудь придется убить человека. И это несмотря на то, что оружие, которое может привести к смертельному исходу давно снято с вооружения, а убийство в Запретном городе было большой редкость. Во всех нас самого рождения воспитывалось неприятие насилия, а убийство считалось не просто высшей мерой слабости, но позором, как для лично совершившего его, так и для всего общества в целом. Но, как бы иррационально это ни звучало, мне кажется, именно поэтому все то, что сейчас творит, придя к власти, Ивар, так ужасает народ и в то же время притягивает к себе и делает его в глазах толпы кем-то большим, кем-то, кто может остановить вымирание и внутреннее разложение Запретного города.

Однако я знаю правду! Он может быть кем угодно, но только не тем, кто выведет нас в будущее, где есть место любви, счастью и жизни. Все, что может дать людям этот человек – это смерть. И если не остановить его сейчас, то всем им придется заплатить очень дорогую цену, чтобы это понять, а изменить что-либо будет уже не возможно.

Этот человек не задумываясь готов пожертвовать жизнями сотен людей, он перекраивает жизненную философию нашего народа, он гниет изнутри и распространяет это невидимое глазу гниение вокруг себя, заражая им окружающих, как каким-то гадким неизлечимым вирусом. Хуже всего то, что он действительно хочет сделать что-то хорошее для будущего нашего народа. Но его благими намерениями выложена дорога в ад! Сам того не осознавая, он выбирает не те методы и разрушает себя и всех нас изнутри. Мне страшно даже подумать, что нас ждет впереди, если оставить все как есть.

Ну и конечно личные мотивы, куда уж без них! Эта сволочь лишила меня всего: положения в обществе, имени, друзей, а самое главное он лишил меня Алисы, Анечки и Ванечки. От одной мысли об этом у меня перед глазами все темнеет! И плевать мне на то, что он помог спасти детей, когда все остальные хотели их смерти, потому что я не верю, что вся эта заварушка обошлась без его вмешательства, ведь для него в конечном итоге все получилось более чем удачно: Алиса кидается в ноги, соглашаясь исполнять любую его волю взамен на жизни детей, он выступает в качестве спасителя и героя, и все это в то время, как мы попадаем в засаду и практически всем взводом погибаем! Нет, таких совпадений не бывает. А повстанцы! Они тоже хороши. Как они могли все это допустить и не сделать хоть что-нибудь, чтобы спасти моих крошек!