— Так выходной у меня…

— Впредь всегда при любых перемещениях за пределы Москвы ставьте в известность отдел охраны ЗИЛ. Вы являетесь важным секретоносителем и не должны быть столь легкомысленны.

— Так вы хоть предупреждайте заранее о своих порядках… — опешил я.

— Вижу, вы не прониклись, поэтому с завтрашнего дня к вам будет прикреплен сотрудник охраны, в обязанности которого и будет входить контроль за соблюдением вами режима секретности. С утра вам следует прибыть в ГУ БД к товарищу Берии с отчетом по ленинградской командировке, там и познакомитесь с прикрепленными.

— Хорошо…

— Всего доброго, товарищ Любимов.

Ничего себе наезд! Что-то я не видел, чтобы к кому-нибудь из инженеров приставляли охрану, чем бы тот ни занимался. Значит, это чтоб я не сбежал? Подозревают в чем-то? Пожалуй, с «трансфакатором» на время придется распрощаться, да и все остальное нелегальное, вроде вальтера с наганом и фашистского кинжала из дома следует убрать, мало ли обыск.

— Что-то случилось? — Полина подошла и заглянула мне в глаза.

— Нет, нормально все пока, — я решил не волновать жену, ведь пока еще ничего не случилось. — Пойдем за покупками прошвырнемся. Нам обязательно надо побывать у дядюшки в гостях, и я хочу, чтобы ты была там самая красивая!

Целый день мы мотались по городу, ища подходящую нам ткань. Это вам не XXI век и даже не середина XX, готовой одежды днем с огнем не сыщешь. Новой, разумеется ношенной, на барахолках было полно, но от такого варианта я категорически отказался. В итоге пришлось купить даже нитки, а работу заказать знакомой Полине портнихе, счастливой обладательнице швейной машинки. Доплатить пришлось и за срочность. В итоге, где-то через неделю мы должны были стать счастливыми обладателями вечернего платья, мужского костюма, нескольких штанишек и курточек для Пети-младшего. Пожалуй, этот день вымотал меня не меньше, а пожалуй и больше, чем любой рабочий. Особенно снятие мерок. Но жена была на седьмом небе от счастья, а это для меня на текущий момент — главное.

Эпизод 10

— Проходите, товарищ Любимов, садитесь, — кроме Берии в кабинете уже присутствовал Меркулов. — Как съездили?

Я, стараясь быть кратким, рассказал о командировке и ее итогах. Особое внимание обратил на необходимость отправки специалистов на 174-й завод для быстрейшего освоения 130-го в серии. Лаврентий Павлович отнесся к этой необходимости с пониманием и обещал отдать соответствующее распоряжение, которое не могло понравиться Лихачеву, лишавшемуся на время части подготовленных кадров, что ставило под угрозу выполнение плана.

— А теперь, товарищ Любимов, прошу вас встать, — Берия и сам поднялся и, придав голосу официальную торжественность, стал читать: — От лица коллектива завода ЗИЛ и Главного управления быстроходных дизелей, товарищу Любимову Семену Петровичу, за выдающиеся достижения в области проектирования и освоения новой техники, имеющей большое хозяйственное значение, а также за выполнение специальных задач, вручается почетная грамота и памятный подарок.

Начальник ГУ передал мне бумагу и, достав из-за стола сверток, развернул его. Ё-мое! Это ж мой меч! Металлические ножны с какой-то надписью, но рукоять-то я не узнать не мог! Надеюсь, никому не пришла в голову мысль испохабить клинок, накарябав там какой-нибудь лозунг. Я с трепетом принял оружие в руки и, выдвинув его из ножен, убедился, что все в порядке. От сердца отлегло.

— Можете владеть на полностью законных основаниях, — сухо, со ставшим сильно заметным акцентом проговорил Берия. — Довольны?

— Еще как!

— А скажите, товарищ Любимов, — вступил в разговор Меркулов. — Вас не задевает, что другие за схожие заслуги получили орден Трудового Красного Знамени? Не только вашего завода, но и ГПЗ-1, ГАЗ-2, «Серпа и Молота», «Электростали». Награждение совсем недавно прошло.

— Нет, ребята, я не гордый, не заглядывая вдаль, я скажу: «Зачем мне орден? Я согласен на медаль!» — весело продекламировал я Твардовского. — А за товарищей рад, конечно.

— Хорошо, сформулирую по-другому, — не поддержал шутливого тона Меркулов. — Вас не интересует вопрос, почему так произошло?

— Совершенно.

— Хватит!!! Вы прекрасно понимаете, что нам от вас нужно! Мы с вами здесь беседуем только потому, что явного вредительства и участия в контрреволюционных организациях за вами пока не замечено! Пока!

— Товарищ Меркулов несколько перегибает палку, не обижайтесь, — мягко вмешался Берия. — Конечно, вы приносите немалую пользу СССР. Я бы даже сказал, вы самый эффективный конструктор. Абсолютное большинство смотрит на заграничные разработки и пытается их воспроизвести, для чего просят закупок лицензий и оборудования, а вы даже ни разу не поинтересовались, как идут дела за рубежом, с успехом обходясь большей частью тем, что имеется в наличии. Но, чтобы мы могли вам полностью доверять, должен быть прояснен вопрос вашего происхождения. Обещаю вам, что вопрос будет рассматриваться с учетом ваших заслуг. Бояться не надо, вон, товарищ Меркулов у нас из дворян, что не мешает ему быть настоящим коммунистом и чекистом.

— И советую вам не пытаться повторять нам сказочки об отшельниках, — строго добавил Всеволод. — Мы провели расследование в Вологде и восстановили картину ваших похождений. Вас опознали в цирюльне, а потом, по откорректированному портрету, вас узнал священник. Он очень хорошо запомнил человека с мечом, ведь тот правильно предсказал ему рождение внука. А на базаре вы продали четыре ножа. Вот этих.

Меркулов, один за другим, выложил из портфеля на стол немецкие штыки. Я весь похолодел.

— Любопытные вещицы, правда? Откуда они у вас? — Берия взял один из ножей в руки и стал его рассматривать. — О, да это оказывается штык! И символика на нем оригинальная. Как вы сказали? Знак качества? И где же такие знаки ставят? Явно не в СССР! Что молчите?

Я не просто молчал, я думал, прикидывая варианты. Рассказать? Но, насколько я успел познакомиться с товарищами, они зациклены на идеологическом противостоянии, остальные вопросы для них третьестепенные. Дизели — фигня по сравнению с мировой революцией! Запрут, как пить дать, и будут трясти на предмет причин, почему коммунизм не построили и кто в этом виноват. А вот здесь-то я полный ноль! Я вообще в местных политических раскладах пока слабо разбираюсь. Прогнозирую кровавую межкоммунистическую резню, как только я открою рот. А попадут под нее, по традиции, большей частью непричастные и невиновные. Лес рубят — щепки летят. С другой стороны — прилично объяснить, откуда штыки, я не смогу. Остается только тупо молчать, уповая на то, что кроме продажи ножей у них на меня ничего нет. Провокация?

— Во многих знаниях — многие печали. Я не буду обсуждать вопрос моего происхождения. Меня он совершенно не беспокоит. В другой раз, когда будет раздача бижутерии, можете ее себе в задницу засунуть. Не претендую. Если за мной не числится никаких грехов, кроме неизвестного прошлого, предлагаю вернуться к обсуждению действительно важных рабочих вопросов.