— Делай что тебе говорят, — рявкнул черноусый.

Двое в форме — одному из них наконец удалось изловить Маффи — недоуменно переглянулись и повели Стива к «линкольну». Саммер — следом.

Когда она садилась в машину, то вдруг смутно ощутила, что живой ей отсюда не выйти.

Лакированные Туфли открыл заднюю дверцу и наконец выпустил шею Саммер. Его рука легла ей на голову. Секундой позже женщину втолкнули на ворсистое велюровое сиденье и наискось пристегнули ремнем. С завернутыми за спину руками в наручниках, Саммер чувствовала себя прикованной к сиденью. Она с горечью отметила, что Стив, точно так же пристегнутый рядом, выглядел мрачным. Маффи заползла по устланному серым ковром полу под переднее сиденье.

Умная собака. Саммер только пожалела, что не могла сделать того же.

Задняя дверца захлопнулась. Черноусый и Лакированные Туфли еще не сели в машину. Багажник был открыт, и двое полицейских погрузили туда мотоцикл. Машина сразу осела. Мотоцикл чем-то привязали. Но когда Саммер повернулась назад, то увидела, что крышка багажника до конца не закрылась и была слегка приподнята. Она решила, что переднее или заднее колесо мотоцикла торчит наружу.

— Что нам теперь делать? — прошептала она Стиву.

Его ответ испугал ее.

— Молиться, — посоветовал он.

Из-за машины послышался хлопок, потом второй и третий. Саммер подняла голову, и ее глаза чуть не вылезли из отбит. Объятая ужасом, она глядела на то, как Джеймс Тодд, который после разговора с ней снова достал свой сотовый телефон, начал медленно клониться вперед. Телефон камнем вывалился из его руки. Между глаз зияла аккуратная черная дырка. Когда он падал, тоненькая струйка крови бежала по его переносице. Саммер вдруг со страхом осознала, что его застрелили.

Молодых полицейских не было видно.

— О Боже! — произнес Стив и закрыл глаза.

Только тогда Саммер поняла, что и полицейских застрелили тоже.

Значит, они были хорошими полицейскими.

Жаль только, что это выяснилось таким способом.

Лакированные Туфли и черноусый забрались в машину. Лакированные Туфли сел на место водителя, со стуком бросив на панель под ветровым стеклом какой-то предмет размером с ладонь.

— Это еще что? — спросил черноусый, когда его напарник захлопнул дверцу и завел мотор.

— Сотовый телефон. Всегда мечтал иметь такую штуку.

— Сотовый телефон? Уж не хочешь ли ты сказать, что… Черт тебя побери, Кларк, ну и олух же ты! Как только ты им воспользуешься, они тут же тебя вычислят. Даже если его просто найдут у тебя, твоя задница окажется на горячей сковородке. Идиот, он ведь принадлежал тому репортеру! Что ты объяснишь, когда тебя спросят, как телефон попал к тебе? Это прямо укажет на тебя как на убийцу!

Кларк посмотрел на своего товарища.

— Об этом я не подумал, — смутился он и, потянувшись за телефоном, добавил: — Я его выброшу.

— Конечно же… Нет, погоди, — черноусый задумчиво покусал свою губу. — У меня появилась идея. Оставь его. Но только не звони по нему.

Кларк покорно убрал свою руку. «Линкольн» тронулся, оставляя за собой место бойни, а черноусый, облокотившись на спинку сиденья, с ухмылкой повернулся к своим пленникам.

— Тебе не следовало делать этого, Колхаун. — Он осуждающе покачал головой. — За убийство полицейских по головке не погладят.

— Они были почти дети, Кармайкл. Зачем ты это сделал? — спросил Стив.

Кармайкл — конечно, именно так его и звали — пожал плечами:

— Один из них, Джефф Мюррей, знал меня. Он встречался с моей дочерью. Неизвестный позвонил в местную полицию и сказал, что видел, как он считал, вооруженных и опасных бандитов — это вас двоих — в бакалейной лавке. Репортер, скорее всего, слышал этот звонок на полицейской частоте и поспешил, чтобы раздобыть горяченькую новость. А этим двум соплякам просто не повезло, что вас опознали в лавке, и вдвойне не повезло, что появились здесь, когда мы начали прочесывать местность рядом с телефоном. — Он покачал головой и наставил указательный палец на Стива. — Кстати, этот звонок был изрядной глупостью с твоей стороны. Вдобавок мы прослушивали телефон твоей бывшей жены, и ты попался, как только позвонил ей.

— Это все еще не объясняет, зачем вы убили этих троих.

Кармайкл пожал плечами:

— Когда Мюррей узнал меня, то что мне оставалось делать еще? Дать ему шанс задуматься над тем, почему он меня здесь встретил, почему я интересуюсь бакалейной лавкой именно тогда, когда ею интересуется он? И почему двое разыскиваемых полицией преступников потом оказались мертвы? Кроме него, никто не знает, что мы с Кларком побывали здесь. А репортер был уж слишком шустрый.

Мороз пробежал по коже Саммер, когда она услышала это равнодушное описание их дальнейшей со Стивом судьбы. Но разве до этого она хоть секунду сомневалась, что Кармайкл разделается с ними?

После встречи в подвале — ни секунды.

— А ты слышал, что эта сука сказала? — прорычал Кларк, кивая в сторону Саммер. — Она сказала репортеру, что я, что мы убили тех двух шлюх в ее доме.

— Ну что ж, действительно убили, — с ухмылкой согласился Кармайкл.

— Но она же сказала это ему! А он — репортер!

— Не кипятись, Кларк. Он мертв, ты не забыл? И уже теперь никому ничего не скажет.

— Это точно, — согласился Кларк и успокоился.

— Я должен был замести следы, — продолжал Кармайкл, обращаясь к Стиву. — Хотя для этого пришлось убрать своего брата фараона. А Мюррей еще и ухаживал за моей дочерью. — Он вдруг хихикнул. — Но это все навесят на тебя, Колхаун, и когда сегодня вечером я разнесу на куски твою башку, то стану героем, поймавшим убийцу двух полицейских. Даже этот телефон репортера найдут на твоем трупе. Уж это улика из улик. Они скажут, что довольно глупо с твоей стороны было позариться на этот телефон, но он-то и уничтожит последние сомнения. Занятно устроена жизнь, правда? Даже тупость Кларка пойдет на пользу делу.

Наступило минутное молчание. Потом Стив сказал:

— Я договорился о сделке с некоторыми твоими приятелями. Ты, наверное, слышал об этом?

Кармайкл усмехнулся:

— А, ты о том, чтобы встретиться у похоронного бюро, где ты расскажешь, куда спрятал микроавтобус, чтобы мы отдали тебе твою дочь и чтобы потом все мирно разошлись по домам?

— Да.

— Эта сделка не состоится, — приветливым тоном произнес Кармайкл, — по крайней мере, так, как ты это задумал. Ты мне расскажешь, где микроавтобус, и я позабочусь, чтобы ты сказал правду. Потом пристрелю тебя, чтобы ты не совал нос в чужие дела.

— Если ты собираешься убить меня, то зачем мне говорить тебе, где микроавтобус?

— А затем, что я сделаю тебе больно, перед тем как убить тебя. Затем, что этой вот леди я сделаю еще больнее. Затем, что у нас твоя дочь, и если ты будешь паинькой и станешь вести себя как следует, то мы, возможно, согласимся просто отпустить ее.