Следующим в колонне шел легкий крейсер «Гонолулу», который имел радар SG, но пользы он не принес решительно никакой. Единственное, что сделал этот крейсер в бою, – мастерски уклонился от японских торпед и собственных эсминцев. Они успели обменяться опознавательными, и братоубийственная схватка не состоялась.

Хуже всего пришлось замыкавшему строй крейсеру «Нортгемптон». После первых взрывов он тоже свернул вправо следом за «Гонолулу», но, как и «Пенсакола», имел неосторожность вернуться на прежний курс. В результате в 23.48 он получил попадания двумя торпедами, которые выпустил «Кавакадзэ». Попадания пришлись практически в одно место в районе заднего машинного отделения. Оно было моментально затоплено, корабль получил крен 10 градусов и мог лишь беспомощно кружиться на месте.

К этому времени адмирал Танака уже приказал своим кораблям отходить. Однако, не сумев получить ответ от «Таканами», он направил «Оясио» и «Куросио» на поиски пропавшего эсминца. Они нашли тонущий корабль, но поблизости находились американцы, поэтому спасение экипажа не состоялось.

Американцы остались подводить печальные итоги этого сражения. На месте боя остались 4 пылающих тяжелых крейсера и эсминец «Таканами». От того, насколько успешными будут спасательные работы, зависел конечный итог, хотя уже было ясно, что американцы потерпели очередное сокрушительное поражение. Известный американский историк Морисон утверждает, что, если бы это сражение произошло на полгода раньше, погибли бы все 4 крейсера, но, мол, после Саво методы борьбы за живучесть значительно улучшились. С этим спорить невозможно, однако Сэмюэль Эллиот несколько приукрасил ситуацию. Например, несмотря на внешнюю эффектность повреждений «Нью Орлеанса», угрозы гибели корабля не было. То же самое можно сказать и про «Миннеаполис», хотя там команда сначала ударилась в панику, опасаясь, что корабль попадет в руки японцев.

Гораздо хуже пришлось «Пенсаколе» и «Нортгемптону». На «Пенсаколе» пожары подобрались к погребу кормовой башни, в котором начали рваться снаряды. И снова американцам помогла удача – сдетонировали 150 снарядов, однако они рвались поочередно, если бы они взорвались одновременно, крейсер разлетелся бы на куски. «Нортгемптон» был обречен, крен корабля нарастал и достиг 23 градусов, вдобавок потерявший ход корабль попал под обстрел японских орудий с Гуадалканала. К 02.00 крен увеличился до 35 градусов, и командир корабля отдал приказ покинуть его. В 03.04 «Нортгемптон» перевернулся вверх дном и затонул кормой вперед.

Этот бой окончательно поставил крест на попытках американцев использовать тяжелые крейсера в ночных боях на Соломоновых островах. Неуклюжие и медлительные 203-мм башни оказались плохо приспособлены для борьбы со стремительно возникающими из темноты японскими эсминцами. Адмирал Райт заявил, что «Гонолулу» в таких условиях можно считать равным двум тяжелым крейсерам. Кстати, интересно отметить, что в боях вокруг Гуадалканала к этому моменту приняли участие 13 американских тяжелых крейсеров, и все они были либо потоплены, либо повреждены.

Но самым удивительным, я бы даже сказал фантастическим, результатом боя у Тассафаронги стало то, что контр-адмирал Карлтон Райт был награжден за него Военно-морским Крестом.

В общем, когда в феврале 1943 года японцы начали операцию КЕ – эвакуацию своих войск с Гуадалканала, они уже не рискнули привлечь к ней крейсера. Все проблемы пришлось решать эсминцам адмирала Танаки. Тяжелые крейсера лишь осуществляли дальнее прикрытие, которое оказалось очень дальним, так как они крейсировали к северу от Соломоновых островов. Но это не означает, что с окончанием боев на Гуадалканале закончилась история «линкоров для юго-запада».

После окончания битвы за Гуадалканал американцы продолжили медленное восхождение по «лестнице» Соломоновых островов. Разумеется, японцы попытались его остановить, и потому бои продолжились. Нельзя сказать, что они стали менее ожесточенными, но вот масштаб сражений заметно уменьшился, с японской стороны главными действующими лицами стали эсминцы. Просто теперь в качестве лидера флотилии выступал легкий крейсер, довольно часто с роковыми последствиями для себя. Японские тяжелые крейсера появились лишь однажды, но повторить успех боя у острова Саво им не удалось. Американцы сделали четкие выводы после серии боев, особенно показательным стал бой у Тассафаронги, и отправили тяжелые крейсера дослуживать в более безопасные северные воды. На их место пришли легкие крейсера, сначала довоенной постройки, а потом состоялся и боевой дебют «Кливлендов». Вот так, тихо и незаметно, скромные легкие крейсера превратились в основу флота, заменив линкоры, о чем перед войной ни один из теоретиков не мог даже подумать. Конечно, американские адмиралы не раз сетовали на отсутствие торпедных аппаратов на крейсерах, но Бюро кораблестроения Морского министерства неуклонно продолжало свою политику. Главным оружием крейсера была комбинация «пушки плюс радар», а для торпедных аппаратов имеются эсминцы, благо американские верфи начали штамповать их с поразительной быстротой.

Причем до сих пор остается загадкой, почему все-таки американцы не использовали свои линкоры более активно, ведь они могли привлечь для обстрела японских позиций на том же Гуадалканале старичков, если уж Хэлси, командовавший на этом театре, не желал рисковать новыми. В конце концов, в Перл-Харборе пострадала всего лишь половина старых линкоров, да к тому же большинство из них были уже отремонтированы. Какие выводы для себя сделали японцы, остается загадкой. К этому времени они уже совершенно явственно начали ощущать нехватку сил, которую не могли компенсировать никакие лихорадочные перетасовки поредевшей колоды. Карт просто не хватало, особенно козырных, которыми стали легкие крейсера. А ведь козырная шестерка бьет даже туза… Линкор, в смысле. Тем более что японское командование свои тузы – «Ямато» – так и продержало в рукаве до самого конца игры, когда все уже было потеряно.

Вообще-то, некоторые историки любят утверждать, что после окончания боев за Гуадалканал и до высадки американцев на островах Гилберта, памятной кровавым побоищем на Тараве, ничего не происходило. На самом деле бои продолжались. Началось с того, что оба противника провели реорганизацию своих сил. Американцы создали стройную систему оперативных флотов – оперативных соединений – оперативных групп, которая сохранилась до сих пор. Теперь силы адмирала Хэлси назывались 3-м флотом, а его ударной силой стали два соединения, состоящие из легких крейсеров и эсминцев. При этом Хэлси был вынужден полностью заменить командиров: адмиралы Каллахен и Скотт погибли, «отличившиеся» в бою у Тассафаронги Райт и Тисдейл отправились дослуживать на берег. Командиром ОС 37 был назначен контр-адмирал Эйнсуорт, а командиром ОС 38 – контр-адмирал Меррилл. У японцев 8-й флот вице-адмирала Микавы сократился до флагманского крейсера «Тёкай» и 3-й эскадры эсминцев. Но уже в марте в знаменитом бою в море Бисмарка 3-я эскадра потеряла половину своего состава, пытаясь провести 8 транспортов с подкреплениями на Новую Гвинею. После этого японцы окончательно отказались от попыток использовать транспорты в тех районах, где действовала американская авиация, перейдя к системе «токийских экспрессов».