я, пытаясь держать себя непринужденно, — я тогда получила свой единственный, за всю карьеру, выговор.

— И правильно, ведь вы могли погибнуть.

— Да, но я уже писала в объяснительной, что Осирис, мой бывший начальник, заверил меня в безопасности.

— И был уволен за это, — строго сказал он, — не зря техника безопасности написана оргоном! Впрочем, я вызвал вас для беседы не для того, чтобы напомнить старые оплошности. Сейчас я покажу вам одно видео, о котором попрошу особо не распространяться. Договорились?

Я кивнула, сглотнув тяжелый комок в горле.

Внутри меня все сжалось. Я была уверена, что сейчас на экране увижу нас с Фрэнки в тот день, и вся моя карьера пойдёт прахом.

Гермес развернул стоящий перед ним ноутбук экраном ко мне.

Вопреки ожиданиям, на видео был кабинет начальника, где мы сейчас находились. Только вместо темперамента за креслом сидел Осирис.

— Это запись скрытой камеры. После того, как было выявлено, что сражатели исключали свое имя из учета душ, наш Отдел стал тщательно проверять сотрудников и установил в разных местах скрытые камеры, в том числе, в кабинетах начальников. Мы считали, что среди нас есть те, кто помогают сражателям, — прокомментировал Гермес и включил запись.

Сначала я увидела себя и Осириса, беседующих о графиках. Затем я вышла, а он, подождав несколько минут, поднял телефон и стал кому-то звонить.

Вначале разговор было не разобрать, но чем дальше, тем Осирис сильнее выходил из себя, повышая голос и до нас стали доноситься отдельные слова:

— … Это не просто эмоция. Это та эмоция, что открыла «Дело сражателей». Думаете, она не начнет дело «Орден духа»? Зачем мне такие риски? … Да, я понимаю, что это опасно… Но это может угрожать всем нам! Всему ордену! … Да. Она отправится туда. … Да. Выпусти пожирателя, я дам вводные…

Гермес выключил запись.

Я ни могла произнести ни слова.

— В тот день на вас собирались совершить покушение. По вашему следу из хранилища была выпущена Амат вида Меланхолия.

Я была шокирована — теперь я поняла, почему не работало зеркало-портал.

— Энти, — посмотрел он на меня, — вас уже допрашивали по обстоятельствам того дня. Но скажите мне еще раз — вы точно не встречались с Меланхолией? …Не бойтесь, камер больше нет. Их демонтировали по новому указу. Будьте честны со мной.

Я прикрыла лицо руками и покачала головой. Мне было ужасно стыдно, но я не могла сказать правду.

— Я верю, вам Энти, верю. Если бы вы с ней действительно встретились, то сейчас вас бы здесь не было. Но вашему начальнику Осирису не повезло. Возможно, в любой другой день, Меланхолия бы просто сожрала вас и вернулась в хранилище. И никто бы ничего не узнал. Но в тот день, некие злоумышленники решили напасть на хранилище. И Меланхолия не только не дошла до вас, но и вовсе исчезла. Испарилась. Как и испарилось несколько весьма ценных душ из хранилища Отдела, охраняемые Амат. Кто-то украл их.

— Но зачем Осирису было убивать меня? — из моих глаз потекли слезы.

— Возьмите, — Гермес протянул мне салфетку, — Ваше открытие о статистике исчезновения душ проливало свет на его незаконную деятельность по контрабанде душ в мир Циаб. Вместо того, чтобы скармливать Амат одну грешную душу с сильной энергией, Осирис и его сообщники перенаправляли душу на сторону повстанцев Циаб. А чтобы не вызывать подозрения — они выпускали голодную Меланхолию на Землю, подгадывая под ужасные события. К их счастью, на Земле постоянно идут то войны, то пандемии… Кто там будет разбираться, отчего на самом деле погибло несколько сотен человек, когда число погибших превышает миллионы. Да и к чему вам это рассказывать — вы и сами видели это на своих графиках… Впрочем, мы отвлеклись… Взгляните, — он протянул мне две карточки — портреты ручной работы.

На них обеих был нарисован Фрэнки. Только первая была сделана, когда я была его эмоцией, а другая, когда он работал в Управлении под именем Гоззо.

— Главный подозреваемый в похищении — душа № 00075409 категории D. Та самая, благодаря которой вы начали свое знаменитое «Дело сражателей» и которая, в последствии, была сослана в отдел 5189, где он долгое время работал на благо Управления. Может, накануне преступления, он говорил с вами о чем-то, вел себя странно? Или, может, вы можете поделиться с нами иной информацией об этой личности?

Я вытерла слезы на лице, всматриваясь в оба портрета.

— Это было почти полвека тому назад! Вы правда думаете, что я могу вспомнить что-либо о рядовом сотруднике? — сказала я возмущенно. Но внутри меня все сжималось от страха.

— Да. Но одна из камер видела, как вы шли рядом в коридоре бок о бок, я предположил…

— Мара, ваш сотрудник, как никто другой знает, какого мое личное отношение к сражателям… Я бы никогда не стала с ними сотрудничать… если вы об этом, — резко ответила я, маскируя тревогу за гневом. — Я помню, он просил пропустить его в архив. Но я отказала ему на основании отсутствия допуска. На этом наше общение закончилось!

— Простите, Энти. Не хотел вас обидеть. Просто уточнил. Перейдем к сути.

«К сути?» — я была удивлена. А о чем мы говорили до этого?

— Вы спросите, почему я рассказываю вам это все? И даже больше?

Я кивнула.

— Недавно, на Земле было обнаружено несколько пропавших душ. Мы считаем, что души были похищены с целью возрождения сражателей, а значит, есть вероятность, что за этими душами наблюдают похитители — сражатели, с целью своего влияния на их неокрепшие умы.

И вы, Энти, как никто другой, понимаете, как важно оградить души от этого влияния! Более того, вы прожили много веков на земле и работали много лет в Управлении, накопив колоссальный опыт!

— К чему вы клоните? — аккуратно спросила я, поглядывая на часы.

— Я не зря рассказал вам об Осирисе — наши сотрудники выполняют важные миссии в иных мирах, в том числе и расследуют дело «Ордена духа» в Циаб. Наш Отдел остро нуждается в кадрах, и мы не можем позволить себе выделить сотрудников для пожизненного контроля за найденными душами. В связи с этим мы подбираем внештатных сотрудников из числа высококвалифицированных работников Управления. И вы вошли в число претендентов. Более того, на данный момент, вы идеальный кандидат.

— Я могу отказаться? — сразу же спросила я, как он закончил свою речь.

— Конечно. Но подумайте хорошенько. Ваше согласие благоприятно скажется на карьере, и перспективы будут весьма благоприятные, — с этими словами, он взял папку, что лежала на краю стола и