Он повернулся к юноше и ехидно поинтересовался:

— Что, не можешь ничего без ножика своего сделать? Как ты там говорил? Близок локоть, да не укусишь? Вон он, Карук твой, рядышком лежит. Попробуй укуси!

Яромир ухмыльнулся, заметив, как и император и Даркус синхронно посмотрели на свои локти. Того и гляди начнут пробовать укусить.

— А ты, — повернулся Генордалтрис к Славке, — чего глаза-то выкатила? Не знала, что твой братец заклятья может ножиком разрушать? А он может. Ушлый он у тебя. Только глупый. Не знает, когда можно уши развешивать, а когда локти кусать.

Ярик не знал, поняла ли сестра намёки гоблина. Всё же не в курсе была его новых умений и возможностей, да и кобл что-то сильно зашифровался со своими иносказаниями.

— Да пошёл ты, — кинул он зелёному и, повернувшись к Славке, в самом деле недоумённо на него вытаращившейся, подмигнул ей и добавил: — Не боись, я укушу. Можешь не сомневаться. Мало не покажется.

И с воодушевлением возобновил колосковый призыв сатэ: — «Я узнал…»

О чём там продолжалась беседа, его больше не интересовало. Он окончательно понял, что никто не собирается их отпускать. Ни на волю, ни, тем более, домой.

«…в поле каждый колосок…» — твердил он, пытаясь отгородиться от всего, что происходило вокруг.

Хорошо, Славка начала о чём-то спорить с императором и магом. И их внимание полностью переключилось на нее. Она словно почувствовала, что Ярику не стоит мешать. И рьяно принялась наезжать на немного даже опешившего и смутившегося властителя, используя все свои девичьи приёмчики для ведения задушевных бесед. Включая и обстрел глазками, и истеричные нотки с пусканием слёз. Можно было быть уверенным — не держи её под локотки стражники, в ход пошли бы и театральные позы с заламыванием рук и паданьем в обморок. Артистка сестрёнка была ещё та!

Мир на мгновенье подёрнулся рябью, но тут же стал словно резче, набрав красок и расширившись. Ярик понял, что чувствует каждого, кто находится в комнате. И даже там, в прихожей за дверью, где в окружении стражников всё ещё мандражирующий Лексус забился в угол помещения, боясь и покинуть его, и оставаться там. Парень чувствовал безмерную ненависть этого гадёныша, направленную на него и сестру. И не мог понять, откуда в человеке может быть столько злобы и презрения.

Чувствовал он и императора. Переполненного возбуждённым, каким-то детским любопытством и немного огорчённого ситуацией, когда из-за собственной безопасности нужно поступиться чьей-то свободой, а возможно и жизнью.

Даркус, хоть и выказывал интерес, был абсолютно спокоен. Он почему-то сейчас представился Ярику эдаким мальчишкой, наблюдающим за жуком, которому сам же при этом планомерно, одну за другой, вырывает ножки. Даже как-то жутко стало от источаемой магом ауры какого-то прагматичного садюги.

Сестра горела праведным гневом, выплёскивая его на ушедших в глухую оборону Валтуса с Вейтором. Чувствовал Ярик и то, что девушка верит и надеется на его способность выпутать их из этой ситуации. На шее у нее излучал бледно-желтое сияние блокиратор.

«Ладно, — подумал Ярик, — погоди малёхо, разберёмся и с тобой».

Гоблин сейчас представлялся сжатой пружиной, готовой стремительно распрямиться в нужный момент. Чего он ждал? Абсолютно не ясно. Но, главное, парень понял, что вот теперь зелёный однозначно на его стороне.

Самыми безучастными всё так же оставались четверо стражников, которым были абсолютно по барабану все кипящие тут страсти. Единственное, что их волновало — это скорая смена караула и возможность поскорее слинять отсюда, кому домой, а кому в казарму. Ну, разве что еще один из них, державший сейчас левую руку Ярика, маялся с утра животом. И теперь прислушивался к бурлению в кишечнике, немало опасаясь оконфузиться прямо в императорском кабинете, да еще и у правителя на глазах. В мгновения, когда революция в его животе резко усиливалась, воин, пусть и на чуть-чуть, но ослабевал свою железную хватку, внутренне сжимаясь и даже задерживая дыхание.

«Учтём, — юноша кивнул и сосредоточил, наконец, внимание на кинжале, сиротливо лежащем на столе. — Кляксич, родной, отзовись!»

Дух Хаоса никак не прореагировал. Или же просто Ярик не смог разглядеть каких-либо изменений в его мрачном сиянии.

«Клякси-и-ич! — повторил попытку парень, усиливая, как ему казалось, свой призыв. — Ты мне нужен!»

И снова никакого ответа. Не слышал его Дух, не чувствовал. И Ярик испугался, что так и не сможет до него достучаться. Дотянуться и попросить о помощи. И тогда вряд ли получится хоть как-то освободиться. Даже будь Славка без ошейника — одной против имперского мага ей не выстоять. А безоружному Ярику без её поддержки, даже с помощью гоблина, наверняка не справиться с закованными в броню охранниками. Тут и с оружием-то — далеко не факт. Вон лбы какие. Стоят, словно монументы каменные, не шелохнутся!

«Кляксич! — совсем недавняя надежда на спасение угасала с каждой неудачной попыткой всё больше и больше, грозя смениться паникой. — Услышь меня, родной!»

Тишина. Безучастен сгусток мрака. Но как же так!? Ведь тогда на поляне, в самый первый раз, он же почему-то почувствовал волнение Ярика и сам потянулся к нему! А был куда дальше!

Непонимание, смешавшись с разочарованием, хлынуло удушливой волной, пытаясь затопить последнюю искру надежды. Сердце заколотилось как-то совсем неровно, еле пересиливая сжимающиеся тиски паники. Холод страха разлился в груди и сполз куда-то на поясницу. Ярик даже ноги перестал чувствовать — стоял только удерживаемый стражниками.

«Что же делать!? — бешено заскакало сознание. — Сдохнем тут в заточении! Кляксич! Ёлкин дым! Какого ж ты…»

Дух встрепенулся и зашевелил своими усиками. Е-е-ле-еле, на самой грани чувствительности, получилось уловить его удивление и радость от встречи с хозяином. Словно сквозь бетонную стену донёсся его отклик. Щупальца мрака затрепыхали сильнее и потянулись в сторону юноши.

«Слава богу!» — подумал тот и тут же уловил волну настороженной тревоги, выплеснувшуюся из Даркуса Вейтора. Ярик повернулся к магу и перехватил его пристальный, полный подозрительности взгляд.

«Этого ещё не хватало! — имперец что-то почувствовал и мог теперь нарушить все только начавшие сбываться планы. — Кляксич, родненький! Давай, помогай!»

Связь с Духом постепенно усиливалась, и юноша, как мог, постарался передать Кляксичу приказ сломать блокиратор на Славке. Тот заколыхался, начав интенсивно пульсировать, и выстрелил в сторону сестры одним из щупалец.

— Он что-то затевает! — раздался возглас Даркуса. — Остановите его!

Ярик увидел, как у шагнувшего к нему мага вокруг кистей возникает голубоватое свечение, концентрируясь в искрящиеся шары.

«Нафиг, нафиг! — мелькнуло в голове. — Только не молнии!»

С прошлого раза еще слишком живы были воспоминания.

Уловив очередной шквал бурчания в животе левого охранника, он рванул что есть мочи за спину правого.