— Что? — Я вгляделась в его лицо.

Какой-то странный у него переход с одной темы на другую. Боится, что нас кто-то может услышать? Но что такого секретного мы обсуждали? Боги, я уже стала параноиком, вздрагивающим от собственной тени. Еще чуть-чуть, и заикаться начну.

— Холодно, зима в горах приходит быстрее, еще в середине осени… В этом году снега все нет. Чем мы богов прогневали?

Я внимательно осмотрелась — серые тучи, промозглый ветер, утром был легкий морозец, и лужи кое-где замерзли. Киан не мог отказать себе в удовольствии разбить лед новенькими сапожками.

— Да, — неожиданно согласилась с Ульфом. — Уже и морозы первые ударили, а снега все нет.

— Снег — это хорошо… Он укрывает землю, залечивает раны. В Империи считают весну началом возрождения, а у нас зиму. И не просто зиму, а ту, что укроет снегом все земли.

— Почему? Сейчас, наоборот, все умирает.

— Умирает, — кивнул он. — Или возрождается… Снег дарит покой и умиротворение. Помогает принять решение и начать подготовку к новой жизни.

С этой точки зрения я на зиму не смотрела, считая, что именно весна является началом.

— А Киан тоже будет принимать эту сыворотку? — уже подходя к зданию, спросила у Ульфа.

— Нет, лишь вы. Не переживайте, госпожа Солнечная, я все время буду рядом.

— Это хорошо. А то мало ли что… Это ведь по моей вине Коротов сражается с Ирбисом. А он тут был главным.

— Он был сыном главного, — поправил перевертыш. — Коротов-старший никогда не смешивает работу и личные интересы.

Хотелось в это верить. Я не забыла о Джеке, и при мысли о том, что совсем скоро могу узнать, что стало с любимым старшим братом, меня слегка трясло.

Слегка сжав руку сына, вздохнула и вошла в гостеприимно распахнутые двери.

Внутри здание регистрации было таким же, как и снаружи: серым, унылым и скучным. Из-за узких окон свет в небольшие комнаты почти не попадал, и везде их тускло освещали крохотные лампы. Дополняли картину узкие, запутанные коридоры. Если бы не помощь Ульфа, мы бы, скорее всего, заблудились.

Мне казалось, что времени все это займет немного, но как я ошиблась. Здесь все было удивительно организованно, но в то же время так запутанно, что кружилась голова от обилия лишних действий. Для совершения каждого действия надо было пройти в отдельный кабинет. В одном давали зелье, во втором проходил опрос, в третьем рисовали наши изображения, в четвертом — снова опрос. От этой непрерывной карусели у меня уже начала болеть голова.

Киан эту беготню туда-сюда воспринял вполне нормально, большую часть времени играя со старым перевертышем и любимой игрушкой.

Хотя, с другой стороны, вполне возможно, что головная боль была вызвана приемом зелья, которое меня вынудили выпить. Я слышала о сыворотке правды, но никогда не применяла и не готовила. В Империи на нее стоит определенного рода ограничение, и наказание за нарушение суровое. Здесь же все происходило иначе.

По цвету, запаху и вкусу данный отвар ничем особо не выделялся. Он был бесцветным и прозрачным, как вода. Пахло разнотравьем, букет и состав которых я даже не пыталась разобрать. А на вкус был как сладкая, немного приторная настойка на спирту. Слегка попершило в горле, немного сбило дыхание, и на этом все неприятные ощущения закончились.

На все вопросы, как и сказал Ульф, я отвечала честно и правдиво. Единственный момент, который вызвал у меня некоего рода тревогу, был вопрос о Киане и его отце. Не готова я была рассказать кому-либо правду и совершенно не видела в ней смысла.

— Ваш муж погиб? — сухо и равнодушно спросил мужчина.

— Его нет с нами уже много лет, — запнувшись на мгновение, ответила я, чувствуя, как снадобье огненной волной поднимается в груди. Но я ведь не солгала… просто немного увильнула от ответа. — Извините, мне до сих пор очень тяжело это обсуждать.

— Вы вдова?

«Интересно, если меня в Заречье называли вдовой более пяти лет, это считается?»

Глубоко вздохнув, быстро произнесла:

— Да.

Сыворотка вновь всколыхнулась, но реакции не последовало. Оказывается, и ее обмануть можно, если очень сильно постараться.

— Прошу прощения, — встав с неудобного стула, произнесла я, когда документы были оформлены и нам разрешили отправиться домой. — Я бы хотела узнать судьбу своего брата. Он стал одичавшим шестнадцать лет назад.

— Это вам в архив. Нижний этаж, тринадцатый кабинет, — пояснил тот, вручая мне бумаги.

— Спасибо.

Нижний этаж — это подвал. Там вообще дневной свет отсутствовал. Киан крепко схватил меня за руку и тревожно оглядывался. Его напугали темнота и оглушительная тишина, которую нарушал лишь звук наших шагов по каменному полу.

— Все хорошо. Не бойся. Мама рядом, — шепнула я ему.

— Нам сюда, — произнес Ульф, открывая одну из дверей.

Та противно заскрипела, но поддалась.

— Чем могу помочь? — за небольшим столиком сидела сухонькая маленькая женщина преклонного возраста и смотрела на нас поверх круглых очков.

Рядом с ней лежал клубок ниток и недовязанный носок. Видимо, старушка была занята вязанием, когда мы ей помешали.

— Доброго времени, госпожа, — я вышла вперед и приветливо улыбнулась. — Мне нужна информация об одичавшем, что должен был прийти в Долину шестнадцать лет назад.

— Шестнадцать лет, говоришь… Долгий срок. Когда обратился?

— Весной, — сглотнув, ответила я. — Он исчез весной, почти семнадцать лет назад.

— Имя?

— Джек Солнечный.

Она снова внимательно на меня глянула.

— Вы понимаете, что он мог сменить имя? Или не дойти, попав в лапы звероловов?

— Да… понимаю, — кивнула в ответ и прижала сына еще крепче.

— Тогда ждите, — взяв со стола тяжелую связку ключей, сказала она и вышла.

Ждать пришлось долго. Минут пять я еще пыталась прислушиваться к звукам, которые доносились из-за двери. Отвлечься и переключиться не получалось. Сердце билось в груди как ошалелое, а от страха в животе все сворачивалось в тугой узел. В подвале не было жарко, но у меня почти сразу намокли ладони и выступил пот на висках. Посадив Киана на колени, я прижимала его к себе и тихо про себя молилась богам.

— Не волнуйтесь, госпожа Солнечная, все будет хорошо, — попытался успокоить меня Ульф, а я только и могла, что кивать.

Сумасшедшее утро. И одна сплошная неизвестность. Как там Ирбис? Длится ли бой или уже окончен? Сильно ли ранен? А вдруг ему нужна моя помощь, а я тут сижу…

А теперь еще и Джек… Готова ли я буду принять правду?

Старушка возвратилась через полчаса. Деловито положила ключи на место и только потом посмотрела на меня, бесстрастно сообщив: