— Не шучу я, а подготавливаю тебя психологически к необычному повороту… В общем, подпись на протоколе и подпись в банке неидентичны.

Лидия Николаевна завесила театральную паузу, так как понять не могла — как такое может быть? Нет, ясно: Даниил Шубин мошенник, преступник, но в банке-то за денежки расписывается он! Она серьезно зависла, а графолог на другом конце провода посчитал, что Лидочка ждет дальнейших объяснений, и продолжил:

— Вначале мы сверили с образцом в банке, потом я попросил сверить с другими документами, где ставилась подпись. Суммы, скажу тебе, фигурируют очень крупные, но ты потом сама сделаешь запрос и полюбуешься. Последняя банковская операция проводилась две недели назад!

— Две недели?! И подпись… подлинная? — догадалась она. — А что это за финт? Я ничего не понимаю.

— Лидуся, мое дело сообщить тебе о результате моих исследований, а твое — разобраться. Жду теперь образцы почерков.

— Благодарю вас, Тимофей Давыдович!

Смартфон просигналил об окончании разговора, и Лидия Николаевна подняла глаза на Куприна, стоявшего у стола напротив нее. Тот понял, что от него она ждет идей, но то, что пришло ему в голову, казалось абсолютно бредовой мыслью, которую и высказывать-то неловко, правда, он попытался:

— Лидия Николаевна, а не означают ли подлинные подписи в банке, что Даниил Шубин… э… только не кричите, ладно?

— Ну, ты прямо монстра из меня лепишь! Когда это я кричала?

— Да вот сейчас прямо, — ехидно ухмыльнулся он.

— У-уф! Стива…

И вдруг подал робкий голос Эдик:

— Я так понял, настоящий Шубин жив и расписывается в банке?

Вместо ответа она позвонила Георгию:

— Добрый день, Георгий. Мы сейчас к вам подъедем, это срочно.

— А с Аллой что делать? — спросил Костя.

— Назад в ИВС, — собираясь, сказала Гринбес. — Ничего, полезно посидеть. В другой раз не будет такой клинической идиоткой и сначала подумает, прежде чем рот открывать и нагло врать. Мне надо, чтоб не я тянула ее за язык, а она сама выложила. Поехали, Стива.

— А мне можно с вами?

Без слов Лидия Николаевна махнула Эдику рукой, мол, идем.

* * *

Ужин был назначен на семь вечера, примерно без пяти семь Георгий остановился у сплошной ограды, за которой ничего не просматривалось. Он покосился на Ирину, сохранявшую спокойствие, но не торопившуюся выйти из машины. Гоша не стал подгонять ее, решив, что не так-то просто ей переступить порог этого дома, не зная, что там ждет. Ирина смотрела на ворота, а через пару минут заговорила ровным голосом, даже с некоторым холодком:

— Я провела там пять лет… Когда входила туда первый раз, думала, что приобрела кусок счастья, сейчас — не знаю, чего ждать, дом неприятен мне. Странно, почему-то вспоминаются плохие моменты, связанные с этим домом и его обитателями.

— Боишься, — констатировал Георгий. — В таком случае не следовало соглашаться, тебя никто не осудил бы, потому что это опасная авантюра. Еще не поздно отказаться и уехать.

— Боюсь, да, конечно. Но не откажусь. Меня только одно угнетает: я не должна была тебя подставлять…

— Ира, хватит мучить свою совесть и меня вместе с ней.

Беспечный тон, будто они действительно идут на вечеринку, где ничего страшного произойти не может, заставил Ирину повернуться к Георгию. Он подмигнул, в ответ она улыбнулась, отметив про себя, что только сейчас поняла, насколько Гоша дорог ей и что он значит для нее — а это практически все: как земля, небо, да сама жизнь. Ирина дотронулась до его щеки и произнесла с нежностью:

— Гоша, ты такой хороший… Я хочу тебе сказать… не перебивай, ладно? — упредила она его желание прервать ее. — Сейчас хочу сказать, до того, как мы туда войдем. Ты и дед Тема — лучшее, что случилось в моей жизни…

— Ира, нас слушают, — все же напомнил он шепотом.

— Ну и пусть. Я ничего не говорю, что не повторила бы при всех. Обещай, что не будешь геройствовать, на меня ты произвел впечатление давно, я восхищаюсь тобой, обожаю тебя…

— Если ты не будешь геройствовать, то и я не буду. Помнишь, нас предупреждали: там могут быть камеры видеонаблюдения и подслушивающие устройства, нам не стоит внутри дома ничего обсуждать. Пошли?

Оба одновременно и решительно открыли дверцы и вышли из машины. Идя к воротам, Георгий обнял ее за плечи, поцеловав на ходу в щеку, шепнул:

— Признаюсь по секрету, ты лучшее, что случилось в моей жизни.

— Какой же это секрет, когда нас слушают? — напомнила ему Ирина, рассмеявшись. Смех отличная разрядка, во всяком случае, он снимает напряжение.

Георгий позвонил, щелкнул автоматический замок, приоткрылась дверь, и они вошли. Встречая гостей, у входа в дом стоял Даниил Шубин, пока они шли по кривой аллее, можно было негромко переговорить, Георгий обратил внимание:

— Охраны не вижу.

— Ее никогда не было, — в тон ему сказала Ирина. — В доме жили кухарка, прислуга, следившая за порядком, садовник, он выполнял и всякие мелкие поручения по дому. Шубины считали, этого достаточно, потому что все особняки здесь охраняются людьми из ЧОПов.

— Рад видеть вас, — поприветствовал гостей Даниил. — Ирина, вы великолепно выглядите, совсем не похожи на деревенскую жительницу.

Она действительно постаралась. Вечернего наряда, разумеется, не надела, ограничилась опять брючным костюмом, эта одежда удобна в любых обстоятельствах, но другого цвета — темно-зеленого, того же цвета и туфли.

— Спасибо, — улыбнулась Ирина. — Это большое заблуждение — думать, будто в деревнях живут неотесанные люди, одевающиеся в барахло. Грань между городом и деревней давно стерлась, разве что старики привержены своим привычкам, да и то далеко не все.

— Не знал, теперь учту, — сказал Даниил, приглашая их в дом жестом. — Приятно слышать, как вы защищаете деревню, обычно люди стесняются признаваться, что живут там.

— Стесняются? — фыркнула Ирина. — Я таких не знаю. У нас самый благополучный район, люди живут очень неплохо.

— Но так ведь не везде, — вставил Даниил.

— Да, не везде. Поэтому Георгия приглашают делиться опытом, как ему удается держаться на хорошем уровне, почему люди не бегут от него.

— Ирочка… — обнял ее за талию Георгий, прижав к себе. — Ты делаешь мне рекламу не в том месте.

— Я хвастаю, имею право! — категорично заявила она, вызвав смех у мужчин. — Да, хвастаю, потому что подобных тебе людей днем с огнем не найти.

Главное, не покривила душой ни на йоту. Все трое стояли в доме, и Даниил получил возможность сменить совсем неинтересную для него тему:

— Сначала хочу показать вам свое скромное жилище, потом мы поужинаем. Прислугу я отпустил… чтоб не мешала. Надеюсь, мы справимся сами?