— Айрис Фан знала об этом?

— Тогда не знала. Ей стало известно много лет спустя, когда моя мама умирала от рака желудка. За месяц до смерти она написала сыфу Фан всю правду. Извинилась за то, что поступила как трусиха. Но спустя столько лет мы уже ничего не смогли бы доказать и ничего не смогли бы изменить.

— И все же вы пытались это сделать, верно? — спросила Джейн. — Последние семь лет кто-то из вас — вы или Айрис — отправляли копии некрологов членам семей. Изо всех сил старались сохранить в них память и боль. Сообщали, что правда так и не была сказана.

— Но ведь так и есть. Родственники должны знать это. Письма посылались для того, чтобы они не переставали задавать вопросы. Это единственный путь узнать, кто убийца.

— Значит, вы с Айрис пытались выманить его. Посылали записки родственникам и Кевину Донохью, намекая, что правда вот-вот выплывет наружу. Разместили рекламу в «Бостон глоуб» в надежде, что убийца встревожится и в конце концов перейдет в наступление. А что вы собирались делать потом? Передать его нам? Или взять правосудие в собственные руки?

Белла рассмеялась.

— Как бы мы, по-вашему, сделали это? Мы же всего-навсего женщины.

Теперь рассмеялась Джейн.

— Как будто я хоть когда-нибудь недооценивала вас! — Джейн полезла в свой портфель и достала оттуда экземпляр «Обезьяны», старинной китайской сказки в переводе Артура Уэйли[14]. — Не сомневаюсь, вы слышали о Царе Обезьян.

Белла бросила взгляд на книгу.

— Китайские сказки. Какое отношение они имеют ко всему этому?

— Мое внимание особенно привлекла одна глава этой книги под названием «История о Чэнь Э». Она об ученом муже, который путешествовал со своей беременной женой. На переправе на них напали бандиты и убили мужа. Жену похитили. Вы знаете эту сказку?

Белла пожала плечами.

— Ну слышала.

— Значит, вы должны помнить, как она заканчивается. В заточении жена рожает сына и втайне от всех кладет его на деревянную доску вместе с письмом, в котором описывает свою тяжелую судьбу. Как младенца Моисея, она отправляет его в плавание по реке. Ребенок доплывает до Храма Золотой горы, и там монахи принимают его на воспитание. Став мужчиной, он узнаёт правду о своих родителях. О том, что его отца зарезали, а мать заточили в неволе.

— И в чем же тут смысл?

— А смысл вот он, в словах, сказанных молодым мужчиной. — Джейн перевела взгляд на страницу и прочитала: — «Тот, кто не в силах отомстить за родителей, недостоин называться человеком»[15]. — Риццоли поглядела на Беллу. — Ведь в этом все дело, верно? Вы как сын из этой истории. Вас тоже неотступно преследует убийство вашего отца. Вы тоже считаете долгом отомстить за него. — Джейн положила книгу перед Беллой. — Царь Обезьян сделал бы именно это — стал бы бороться за справедливость. Защищать невиновных. Мстить за отца. Да, по ходу дела Обезьяна могла натворить немало безобразий. Например, побить весь фарфор или поджечь мебель. Но в конце концов справедливость торжествовала. Сунь Укун всегда поступал правильно.

Белла ничего не ответила, она просто смотрела на размахивавшего шестом обезьяньего воина.

— Я все прекрасно понимаю, Белла, — снова заговорила Джейн. — Вы вовсе не преступница. Вы дочь убитого человека, желающая того, что не может сделать полиция. Добиться справедливости. — Она понизила голос до сочувственного бормотания. — Именно это вы с Айрис стремились сделать. Выманить убийцу. Подтолкнуть его к нападению.

Неужели она действительно уловила едва заметный кивок? Неужели Белла, сама того не желая, признала, что это правда?

— Но план не совсем сработал, — продолжала Джейн. — Решив напасть, он нанял профессиональных убийц, чтобы они сделали эту работу за него. Так что вам до сих пор неизвестно, кто он. А теперь преступник забрал Айрис.

Белла посмотрела на Риццоли, в ее глазах пылала ярость.

— Это из-за вас ничего не получилось. Я должна была быть рядом, охранять ее.

— Она была приманкой.

— Она хотела рискнуть.

— И как же вы собирались самостоятельно добиться справедливости?

— А кто еще стал бы этим заниматься? Полиция? — Белла горько рассмеялась. — Столько лет ей было не до этого.

— Вы ошибаетесь, Белла. Черт возьми, мне еще как до этого.

— Тогда отпустите меня, чтобы я смогла найти ее.

— Но вы ведь даже не знаете, с чего начать.

— А вы знаете? — огрызнулась Белла.

— Мы занимаемся несколькими подозреваемыми.

— Ну да, а еще меня упекли без всякой причины.

— Я расследую два убийства. Вот в чем причина.

— Убитые были профессионалами. Вы же сами сказали.

— Но убийства есть убийства.

— А по первому у меня есть алиби. Вы прекрасно знаете, что я не убивала ту женщину на крыше.

— А кто же убил?

Белла поглядела на книгу, и ее губы вздрогнули.

— Возможно, Царь Обезьян.

— Речь о реальных людях.

— Вы говорите, что я подозреваемая, но прекрасно знаете: я не могла убить ту женщину. В таком случае можно обвинить и мифическое существо, потому что доказать его участие так же невозможно, как и мое. — Белла поглядела на Джейн. — Вы ведь знаете, как начинается народное предание? Как Сунь Укун возникает из камня и становится воином? В тот вечер, когда убили моего отца, я возникла из каменного подвала, словно Царь Обезьян. Я тоже пережила превращение. И стала такой, как сейчас.

Джейн пристально посмотрела в самые суровые глаза, какие ей доводилось видеть. Она попыталась представить Беллу пятилетней испуганной девочкой, но, казалось, в этом ожесточенном существе не осталось и следа былого ребенка. «А если бы я стала свидетельницей убийства близкого человека, была бы я другой?» — подумалось ей.