Шум приближающегося челнока был практически не различим сквозь завывание метели. Но поскольку из-за плохой видимости макаронники летели, едва не цепляя брюхом «Блэкджампера» крыши, мы сумели вовремя расслышать гудение двигателей и метнулись в зияющий дверной проем ближайшей ремесленной лавки.

Преследователям не составило труда вычислить наш курс и начать поисковый облет в этом же направлении. Они не знали только, по какой именно из улочек мы направились, и потому барражировали над крышами по синусоидальной траектории, перекрывающей сразу все близлежащие к крепостной стене улицы. Враг учитывал нашу невысокую скорость передвижения и не торопился вырываться далеко вперед. Теперь он грозил постоянно маячить над нами, вынуждая двигаться перебежками от дома к дому и затаиваться при своем приближении.

Аккумулированное в нас «пустынное» тепло понемногу выветрилось, и чем дальше, тем холод давал о себе знать все сильнее и сильнее. Пришлось во время очередной остановки позаимствовать у отсутствующих хозяев дома парочку домотканых покрывал – грубых, но вполне теплых – и соорудить из них пончо. Виктория вдобавок подобрала валявшуюся на полу теплую шлемовидную ушанку из овчины. Обновка оказалась ей слегка маловата, поскольку была пошита явно на подростка, но девушка не стала привередничать и нахлобучила шапку на голову. После чего сразу сделалась похожа на местную жительницу… в смысле, стала такой, какими я в целом и представлял здешних горожан. Я же решил проблему отмерзающих ушей гораздо проще: откромсал от занавески кусок ткани и сварганил из него обычную бандану. На кого я при этом стал похож, неизвестно, да и неважно – кто бы мог обсмеять мой внешний вид на безлюдных улицах?

Безлюдные улицы… Раньше я не задумывался, насколько двояким может быть это определение. Применительно к обычным городам его следует понимать буквально: пустые улицы. Однако в отношении сказочных городов данная характеристика выглядит уже не такой однозначной. В них безлюдье представляет собой всего-навсего отсутствие людей, а они, как известно, в любой сказке обязаны мириться с обитающим о бок с ними множеством других разумных и не очень существ. Или не мириться – смотря как сказка сказывается. Но, так или иначе, в этом варианте уход со сцены человека отнюдь не значит, что спектакль окончен. Напротив, иногда такой поворот сюжета влечет за собой лишь усугубление драматизма происходящего, а безлюдные улицы начинают прямо-таки бурлить от накала страстей. Опять же в прямом смысле нечеловеческих…

Очередной виток наших «утиль-конвейерных» злоключений начался со случайной встречи. Можно даже сказать, банальной, потому что здесь – на Свалке Миров – было в порядке вещей столкнуться и не с такими удивительными статистами. Другой вопрос, к каким последствиям могут привести эти «близкие контакты третьего вида», если учесть, с какой обычно целью создаются для гейм-квадратов подобные ходячие декорации.

Заслышав в который уже раз гул низколетящего «Блэкджампера», мы с подругой привычно шмыгнули в дверь ближайшего строения – вывеска над входом гласила, что это был трактир, – и, притаившись, стали украдкой наблюдать за небом через выбитые окна. Сицилийцы еще не теряли надежды обнаружить нас с воздуха и наверняка испытывали жуткие неудобства, ведя наблюдение из люков челнока на таком пронизывающем ветру. Из-за чего враги, очевидно, и воздерживались пока от излюбленной ими тактики выкуривания жертв. Сильный порывистый ветер моментально раздует в городе такой пожар, что мы либо сгорим в нем, не успев выбежать за крепостную стену, либо, при удачном исходе, используем дым как прикрытие и опять слиняем от погони. Поэтому макаронники не спешили, тщательно высматривая на снегу наши следы или мельтешащие в буране тени.

Поскольку недавнее обрушение «Эйфелева» завала не вызвало в городе никакого ажиотажа, я и Викки укрепились в мысли, что это некогда оживленное поселение теперь полностью заброшено. Причем укрепились настолько, что даже перестали озираться по сторонам, переключив все внимание на угрозу с воздуха. И потому, когда в темном трактире у нас за спинами вдруг послышались возня и глухое ворчание, мы поначалу не сообразили, что эти звуки издает живое существо, а не, к примеру, завывающий в камине ветер.

Звуки, однако, не утихали, а наоборот, становились все громче. Раздался шум сброшенной на пол глиняной посуды и грохот отодвигаемого стола. Стукнула об пол перевернутая лавка. Ворчание перешло в клокочущий утробный рык, к которому добавилось хриплое сопение и грузные шаги. Вмиг забыв о «Блэкджампере», я и Кастаньета как по команде обернулись, а потом также вместе невольно отпрянули к стене.

– Joder ! – вырвалось при этом у баскской красавицы. – Cabron de mierda !

– Ни хрена себе! – присвистнул я, выразившись в более мягком ключе. – А ты еще откуда взялся?

Говоря начистоту, вопрос был риторический, к тому же сомневаюсь, что нарисовавшийся пред наши очи грозный обитатель трактира понял, о чем я его спросил. Царивший в зале сумрак не позволял отчетливо рассмотреть разбуженное нами существо. Впрочем, таким долгожителям М-эфирных вселенных, как я, оно было достаточно хорошо знакомо, ибо являлось одним из канонических типажей почти всех фэнтезийных квадратов. Громадный, метра под три ростом, закованный в броню клыкастый орк – зеленокожая (а возможно, и нет – в полумраке не было видно) образина с мозгами, как у табуретки, и злобой полудюжины берсерков. В свою «геройскую» бытность я рубал таких тварей мечом по паре перед завтраком, чтобы нагулять аппетит. Вот только делал я это в образе могучего варвара при поддержке моей жены-эльфийки – специалиста по всяческой магии. Ныне же исход моей встречи с орком нельзя было предсказать даже при наличии у меня в руках автоматического штуцера. Уложат ли гиганта пули четвертого калибра до того, как он снесет мне голову своей палицей? Будь в моих руках прежняя варварская силушка и заговоренный магией верный меч-кладенец, тогда мы еще посмотрели бы, кто кого. Но, к нашему великому сожалению, все мои победоносные героические атрибуты остались в далеком прошлом.

Вместе со своими выкованными из грубого металла латами, полутораметровой шипованной палицей и проклепанным щитом размером с лежащую на полу выбитую входную дверь зеленокожий великан весил, наверное, не меньше полутонны. Что он мог забыть в этом разграбленном трактире? Не иначе, дремал, сидя за столом в дальнем углу. Хотя правильнее будет спросить, что орк забыл в этом городе? Уж не является ли он одним из его завоевателей, выброшенных в Черную Дыру вместе с остальным хламом? Надо заметить, что этой ходячей боевой машине очень даже соответствовала роль здешнего разорителя.

– Ррах-хамар урул-бурр? – проговорило чудовище с отчетливой вопросительной интонацией. – Гарраг-путар? Добо-гырр?

Вцепившаяся в автомат Наварро судорожно сглотнула и посмотрела на меня. Ей явно не терпелось открыть огонь, но выступать зачинщиком конфликта девушка почему-то не хотела, хотя его вероятность росла с каждой секундой. Неужто Кастаньета надеялась, что Созерцатель сумеет найти общий язык со статистом, чье призвание сводилось к одному – убивать тех, кто встанет у него на пути? Зря надеялась. Единственное, что я понял из рычания монстра, это то, что он не зовет нас к себе за стол выпить за встречу по кружечке «темного орочьего». По крайней мере, я бы для такого дружеского приглашения точно не стал брать с собой щит и палицу.