Самое отвратительное в данной ситуации состояло в том, что выхода из нее не было. Его истребитель мертв — реактивные двигатели не работали, а энергии хватит лишь для того, чтобы согреваться еще в течение нескольких часов. Пространственно-временные Врата, в которые он влетел, теперь находились на расстоянии пятидесяти километров, и оно постоянно увеличивалось. Ему ни за что не возвратиться назад.

Когда он увидел еще один «Звездный ястреб», то подумал, что это галлюцинация.

Но нет, это был «Звездный ястреб»… особая модель… Черт, это был «Звездный ястреб» с искусственным интеллектом на борту, его послали на разведку.

Александер выпрямился настолько резко, что ударился шлемом о бронированный потолок кабины. Если и он, и корабль-разведчик оказались в том же самом месте, то это объясняло принцип работы пространственно-временных Врат. Вся прежняя информация относительно них сводилась к тому, что никто ничего не знал. И вот выясняется, что Врата — всего лишь дверь, ведущая в один из пунктов назначения.

Второй истребитель стремительно приближался. Проклятие, видно, что он тоже подбит в сражении — металл по левому борту наполовину расплавлен. Конечно, повреждены маневровые реактивные двигатели и, возможно, серьезно.

Но это по крайней мере давало ему шанс побороться за жизнь. «Лучший» еще не погиб.

А с появлением искусственного интеллекта он больше не был одинок.

* * *

Капрал Джон Гарроуэй, Пространственно-временные врата Сириуса, 14:49 часов по бортовому времени

Он никогда еще не испытывал такого одиночества.

В учебном лагере, целую вечность тому назад, ему первым делом удалили имплантат. Он прибыл в Корпус с высококачественным имплантатом, оснащенным диалоговым набором иконок, эмоциональным устройством ввода, надежным программным модулем, намного превосходившим все, что было у других детей в его школьной сети. Лишенный этого внутричерепного электронного оборудования связи, он чувствовал себя голым и беспомощным, и этим его состоянием, само собой разумеется, пользовались натаскивавшие его в лагере инструкторы.

Он учился жить без всего этого, получив главный урок, который вынес из учебного лагеря. Даже с бронекостюмом Марк I, не оборудованным интерактивной системой и без высокотехнологичных устройств, без мгновенного доступа к спутниковым сетям и библиотекам данных, без установления прямой электронной связи с компьютером, человек оставался невероятно сложной машиной.

Позже, во время обучения, он получил стандартный имплантат, но уже знал, что может действовать и без электронного оборудования.

Учеба не прошла зря. Его имплантат связан с электронной средой на разнообразных длинах электромагнитных волн, от сверхнизких до сверхвысоких, через широкополосную сеть и мазер, а также через инфракрасный и оптический лазеры. Но ни одна из них, включая даже самые низкие частоты, не может проникнуть ни через воду, ни через металлические сооружения Колеса, чтобы соединить его с другими морскими пехотинцами. Он был абсолютно автономен.

Гарроуэй находился на дне — оно было под ногами, — но каждый шаг вздымал густые клубы ила. Единственный источник света — лампы на шлеме и на ранце, последние светили над плечами. Видимость при самой сильной интенсивности освещения была как в центре сильной снежной бури в белой пустыне. Уменьшив интенсивность света, он мог видеть на два или три метра вперед, но вода с каждым шагом становилось чернильно-черной. Сотни загадочных земноводных существ могут находиться всего в нескольких метрах от него, и он никогда их не увидит. Передвигался он, как водолаз в тяжелом костюме два или три столетия назад. Наклониться вперед он мог лишь с большим трудом. Гарроуэй выбрал направление движения согласно показаниям ИскИна скафандра, и оно должно было привести его к взводу. Дно, как ему показалось, немного пошло вверх, хотя проверить это было почти невозможно. Единственным реальным индикатором глубины оставалось давление, которое составляло 1, 34 атмосферы. Учитывая, что атмосферное давление над поверхностью воды составляло 11, 5 фунта на квадратный дюйм, или 0, 78 атмосферы, а поверхностная гравитация в среднем равнялась 0, 9 в, глубина была 8 метров. По крайней мере таковы были показания компьютера скафандра и имплантата.

Теперь скафандр показывал давление в 15, 2 фунта на квадратный дюйм; эти единицы измерении, фунты на квадратный дюйм, все еще широко использовались в Корпусе. Он задавался вопросом: а не будет ли скафандр раздавлен толщей воды, если зайти глубже? Об этом ему еще никто никогда не говорил. Гарроуэй предполагал, что проектировщики скафандра не рассчитывали использовать его в качестве водолазного костюма в зоне высокого давления, а лишь в условиях атмосферного давления, подобного земному, либо в космическом вакууме.

Капрал продолжал идти, и с каждым шагом давление уменьшалось. Значит, направление правильное.

Искусственный интеллект скафандра мог отслеживать все движения во всех направлениях. К сожалению, костюм не был оборудован гидролокатором, но миниатюрные видеокамеры контролировали окружающее пространство, а искусственный интеллект отличал движение воды, вызванное его шагами, от тех, что обозначали потенциальную угрозу. Даже сейчас он видел на небольшом экране дисплея, что происходит у него за спиной. Гарроуэй испытывал неприятный зуд между лопаток, постоянно ожидая, что один из земноводных монстров приблизится сзади.

Кто же все-таки схватил его? Этого он так и не увидел, а просмотр записанных камерой изображений лишь сбивал с толку. Невозможно понять, что именно перед ним — то ли щупальце, то ли большая змея с блестящей головой, настороженным взглядом зеленых глаз величиной с кулак и неясной прорехой, возможно, ртом с ровными и острыми как иглы зубами.

Главным во всем этом было слово «возможно». Он просто не мог проанализировать случившееся, отчасти из-за плохой видимости, отчасти оттого, что не знал, с чем можно бы сравнить увиденное.

Одно Гарроуэй знал точно: ему не хотелось, чтобы подводный «гад» оказался у него за спиной.

Еще шаг вперед и вверх. Это внушало надежду. Гарроуэй продолжал идти.

* * *

Штаб берегового плацдарма, Участок боевых действий «Мемфис» Пространственно-временных врат Сириуса, 14:50 часов по бортовому времени

— Сэр! — раздался голос Гансена по командному каналу связи. — Сэр, вы должны прибыть сюда.

— Зачем?

— Думаю, мы только что захватили «гада».

— Сейчас буду.

— Майор Уорхерст? — Говоривший был гражданским лицом, доктором Францем. — Я и мои люди непременно должны быть здесь!

Уорхерст покачал головой.

— Мы не можем ждать ваших людей, — сказал он. — Вы все еще находитесь на расстоянии двух часов лета.

«Бесстрашный» и «Нью-Чикаго» были всего в сотне километров от Колеса. «Чапультепек», «Рейнджер» и комиссия специалистов оставались на расстоянии в несколько тысяч километров. Если бы защитники Колеса решили снова обстрелять флот, то лучше потерять небольшой крейсер или боевой вертолет, чем целый авианосец или флотский транспорт.