расставленные на трассе флажки, так и мотоцикл Марковой ловко вошел в поворот на перекрестке, со всех сторон зажатом между светящимися буквами «М». А ведь метро еще работает, подумала Вика, в очередной раз выкручивая руль влево. Вон, даже люди какие-то выходят из перехода. Сейчас преодолеют последние ступеньки и двинутся в сторону дома, кто-то неспешно, наслаждаясь теплым и безоблачным майским вечером, кто-то торопливо, спеша скорее оказаться дома. И никто, ни один из этих людей, так же как, впрочем, и других, не представляет, какая опасность их может ждать на этом не таком уж длинном отрезке пути от станции метро до подъезда. Хотя почему не представляют? Смотрят же они иногда криминальную хронику. Или пользуются интернетом. Уж в интернете информации достаточно. Можно даже сказать, более чем достаточно. Если со всей ознакомиться, то и вовсе на улицу выходить станет страшно, не только в темноте, но и при дневном свете. Говорят, предупрежден, значит, вооружен. Но ведь если человека предупреждать об опасности изо дня в день, он может либо начисто перестать воспринимать эти предупреждения, либо превратиться в совершенно запуганное, боящееся всего на свете существо. И неизвестно, какой вариант хуже.

Вика улыбнулась. Ей показалось забавным, что в такой момент она способна рассуждать о пользе и вреде интернета. Идущий впереди мотоцикл сбавил скорость, а вскоре совершенно неторопливо повернул вправо. Вика притормозила, затем отпустила педаль, и машина пошла накатом. Поворачивать вслед за Марковой в этот слабо освещенный, совершенно тихий проулок? Одной? Вика только сейчас поняла, что совершенно не представляет своих дальнейших действий. Остановиться здесь, у тротуара, и вызвать подкрепление? И что? Быстро приехать смогут только местные патрульные, которые совершенно точно не сумеют остаться незамеченными. Но тогда Маркова, увидев их, просто вернется к себе домой, и никаких поводов помешать ей не будет. А после этого преступник будет уже предупрежден, а значит, вооружен.

До поворота осталось не больше пятидесяти метров. Бросив взгляд на лежащий на пассажирском сиденье телефон, Вика приняла решение и, дождавшись нужного момента, выкрутила руль вправо.

Остановиться пришлось почти сразу. Мотоцикл с еще не выключенными габаритными огнями стоял всего метрах в ста от поворота. Прижавшись к тротуару, Вика заглушила двигатель, и фары Ларгуса послушно погасли. Минуту она сидела в напряженном ожидании, боясь пошевелиться, затем, видя, что ничего не происходит, немного расслабилась и протянула руку к телефону. Прикрывая экран ладонью, она открыла нужное приложение и всмотрелась в появившуюся карту местности. Новоясеневский тупик. Слева от нее парк тридцатилетия района Ясенево. Странное название, да и по размерам это скорее сквер, чем полноценный парк. Зато сквозь него проходит пешеходная дорожка, самый короткий путь от метро к целому скоплению многоэтажек. Скорее всего, новое нападение запланировано именно здесь. Хотя есть шанс, – в сознании вдруг замерцал маленький огонек надежды, – что никакого нападения сегодня вовсе не будет. Возможно, Олл инклюзив всего лишь выехал на разведку местности, а может, отслеживает график определенной жертвы, чтобы, когда настанет время перейти к решительным действиям, знать, с кем придется иметь дело.

От этих мыслей Вика почувствовала себя немного увереннее. Действительно, с чего она взяла, что сегодня произойдет что-то страшное? В конце концов, со дня предыдущего нападения не прошло и месяца, таких небольших перерывов между нападениями еще не было, и нет никаких оснований полагать, что все должно измениться именно сегодня.

На выходе из сквера показалась одинокая фигура. Женщина. Лица с такого расстояния не разглядеть, но судя по походке, уже явно немолодая. Вика взглянула на застывшую неподвижно фигуру мотоциклиста. Нет, никакой реакции. А ведь действительно, все погибшие, во всяком случае, те, о которых ей известно, были мужчинами. Большей частью уже за сорок и даже за пятьдесят. И только двадцатилетний Апраксин не вписывался в эту возрастную категорию. Впрочем, раз возможным оказалось одно исключение, значит, надо быть готовой к тому, что будут и другие.

Одинокая фигура неторопливо вышла из парка и двинулась дальше, вскоре растворившись в темноте. Спустя несколько минут прошагали двое молодых людей, должно быть, приехавшие на следующем поезде, чуть отстав от них, прошла еще одна женщина. Наблюдает, явно наблюдает, пришла к окончательному выводу Крылова. Это хорошо. Пожалуй, это даже лучшее из того, что вообще возможно. Значит, в ближайшее время здесь можно будет разместить скрытый пост и начать наблюдение за наблюдателем. Охоту на охотника. Что может быть лучше, чем захватить преступника прямо на месте преступления? Ну а в случае с убийцей за мгновение до того, как это преступление будет совершено? Хотя, конечно, пока не очень понятно, как можно будет защитить жертву от самого нападения, но наверняка, что-то придумать возможно. Наверняка у Фишмана найдется целая куча идей. Да и она сама могла бы что-нибудь предложить. Ясно, что нападающие (а в том, что нападающих будет двое, Крылова была уверена) перейдут к активным действиям только в том случае, если будут уверены, что рядом никого нет. А это значит, что бойцов группы захвата в непосредственной близости не разместишь. Но ведь есть снайперы, и есть винтовки с прицелами ночного видения. Как это было бы эффектно: преступники, выхватив ножи, с двух сторон устремляются к жертве. Испуганный вскрик, мелькнувшая в свете фонаря холодная сталь… И вдруг оба негодяя валятся на землю, вопя от боли. Одному пуля пробила голень, а другому и вовсе раздробила колено. Выстрелов не слышно. Ведь кроме оптических прицелов, снайперские винтовки оснащены и глушителями. Ошеломленная жертва застывает на месте, не понимая, что происходит, а со всех сторон уже бегут бойцы группы захвата. Виктория наблюдает за всем происходящим из микроавтобуса, припаркованного у ближайшей многоэтажки. В салоне установлены несколько мониторов, а съемка ведется с дрона, бесшумно зависшего на высоте около ста метров. Приняв рапорт Фишмана о завершении операции, она набирает номер Карнаухова и сдержанно, почти отстраненно докладывает: «Преступники задержаны… Да, оба… Конечно, живыми… Потерпевший не пострадал», а затем с равнодушным видом выслушивает слова похвалы и благодарности от генерала. Ну а что, Карнаухов подобным результатом наверняка будет доволен.

Мечтательная улыбка на мгновение застыла у нее на лице, а затем вдруг съежилась и обратилась в испуганную гримасу. Из парка вышел мужчина. Руки он держал в карманах, а головой покачивал, должно быть, в такт звучащей в ушах музыке. Мужчина шел не очень быстро, обычная походка человека, который никуда не спешит, но и не любит ходить слишком медленно. Миновав ярко освещенный вход на территорию церкви, расположенной в непосредственной близости к парку, он зашагал дальше, в сгущающуюся темноту. Вслед