— Ведь это вторая часть книги. Правда? Ведь первую вы мне дали.

— Так точно, ваше императорское величество, но это самостоятельная работа.

— Дали года два тому назад.

— Так точно, ваше императорское величество, в Крыму, передал через дворцового коменданта.

— Про эту книгу вы мне говорили. Помните, в шхерах, на одном из островов?

— Так точно, ваше императорское величество.

— Уже тогда вы начинали ее.

— Так точно, ваше императорское величество.

— Сколько времени вы ее писали?

— Полтора года, ваше императорское величество, при условии, что материалы и документы были все собраны и подготовлены. Я пользовался и официальными, и их партийными документами.

— Ну да, конечно. И по личному опыту.

При последних словах его величество особенно ласково улыбнулся и кивнул головою, как бы подтверждая свои слова. Затем государь спросил:

— А сколько вы отпечатали экземпляров?

— Три тысячи экземпляров, ваше императорское величество, у меня их все приобрел товарищ министра Белецкий.

— Ага, конечно, это им нужно.

Государь стал перелистывать книгу, читал заглавия некоторых глав и, заметив даты годов, сказал:

— Здесь по годам, удобно проследить, — и, остановившись на одном из приложенных в конце книги документов, прибавил: — Тут документы.

Я ответил, что приложены ценные документы, перепечатанные с подлинных экземпляров, и что там есть, например, „Проект Основного закона о земле“, внесенный в Государственную думу.

— Это в Первую думу? — спросил государь.

— Во Вторую, — ответил я, — внесли трудовики, их поддержала оппозиция, а выработан был проект Центральным комитетом партии социалистов-революционеров.

— Вот как у них. Это интересно. Благодарю вас еще раз. Буду читать. Это будет моя настольная книга.

Его величество милостиво, хорошо смотрел, подал мне руку, попрощался и пошел обратно в свой кабинет, туда, откуда вышел, я же пошел вниз. Внизу был Воейков. Я поблагодарил его. В голове вертелось что-то смутно хорошее. Пошел к барону Штакельбергу и поблагодарил его за напоминание Воейкову. Теперь я счастлив. Царь, безусловно, заинтересовался книгой. Он, безусловно, прочтет ее. Это ясно. И как хорошо, что он узнает из нее многое без обиняков, начистоту, узнает правду. Сегодня у меня на душе большой праздник. Сегодняшний день дает мне толчок к новой работе. Да, я забыл, государь еще сказал, что у нас такой книги еще не появлялось. Я ответил, что нет, что только они, эсеры, про себя писали».

Такова запись моего дневника, сделанная под живым впечатлением происшедшего. Домой, в Царское Село, я послал, конечно, о том телеграмму. Тогда я разослал многим ту мою книгу. Послал некоторым великим князьям, чего не советовал мне делать мой начальник. Он их недолюбливал. Он считал, что почти все они часто подводят государя и много вредят ему своими разговорами. Какое произвело на государя впечатление чтение моей книги, я не знаю.

Но в Париже в 1923 году судебный следователь Соколов, производивший дознание об убийстве царской семьи, говорил мне, что в числе книг, найденных в комнате государя в Екатеринбурге, была и моя книга. Об этой книге, дающей картину деятельности наших террористов-эсеов, гордящихся тем, что они являются прямыми наследниками цареубийц-народовольцев, я получил в то время два отзыва от двух интересных людей. От моего учителя С. В. Зубатова[80], застрелившегося при вести об отречении государя от престола, и второе — от революционера В. Л. Бурцева. Оба они играли большую роль в истории революционного движения царской России, и потому я считаю уместным привести извлечения из их писем.

С. В. Зубатов писал: «Труд ваш — „Партия социалистов и ее предшественники“ — вещь капитальная. Я прочитал ее с захватывающим интересом. Написан он прекрасным языком и местами полон драматизма. Душа этой доморощенной партии неисправимых утопистов, органических беспорядочников и сантиментального зверья — террор — схвачена, усвоена и прослежена вами превосходно, а вывод ваш: „Террор и особенно центральный, вот главное средство борьбы, к которому обратится партия социалистов-революционеров, лишь только наступит время благоприятное для работы“, — зловещ, но вполне верен, и всякая политическая маниловщина в этом отношении преступна. Верность охранным принципам и твердость тона в их направлении проведена прелестно. По сим причинам очень и очень признателен за присылку вашего труда, крепко вообще меня взволновавшего».

Так писал человек, создавший школу политического розыска в России, не превзойденную никем, и поставивший свою агентуру среди партии социалистов-революционеров так, что знал каждый вздох ее руководителей.

В. Л. Бурцев же писал мне: «С большим вниманием я прочел обе ваши книги, генерал, особенно вторую. Они требуют подробного публицистического разбора… Признаюсь, прежде всего, меня поразил тон ваших книг, способ изучать события — то и другое таковы, что между нами возможен СПОР. Это уже много. Очень жалею, что при издании „Будущего“, когда я был за границей, я не имел под рукою таких книг, как эти ваши два тома…»

Бурцев полемизировал затем горячо со мной по поводу Азефа и заканчивал свое длинное (на восьми с половиной страницах) письмо такою фразою: «Примите, генерал, искренне мое уверение в том, что я с огромным интересом прочитал оба тома вашего сочинения и впредь буду с таким же интересом следить за всем, что будет вами издано, тем более что ваше отношение к вопросам освободительного движения таково, что спор возможен. А где возможен спор, там есть надежда на отыскание истины. Влад. Бурцев».

Я дал прочесть письмо Бурцева моим спутникам по поезду, и о нем было доложено его величеству. Другая книга, о которой упоминает Бурцев и о которой вспомнил при аудиенции государь, была отпечатана мною в 1914 году под заглавием: «Революционное движение в России. Выпуск 1-й. Российская социал-демократическая рабочая партия» (СПб., 1914). Восемь лет спустя она была переработана мною, значительно дополнена и отпечатана в Париже под заглавием: «История большевизма в России. От возникновения до захвата власти. 1883–1903–1917. С приложением документов и портретов» (Париж, 1922).

Полный же титул книги, которую я поднес государю и о которой пишут Зубатов и Бурцев, таков: «Революционное движение в России. Выпуск 2-й. Партия социалистов-революционеров и ее предшественники» (СПб., 1916).

Судьба этой книги интересна. После отречения государя деятелями Временного правительства в бывшем Департаменте полиции был обнаружен склад этой книги. Эсеры были тогда в моде. По приказанию всемогущего Керенского, который сам состоял в партии, книга была изучена несколькими знатоками и одобрена ими. Часть стока была передана в комитет Красного Креста Веры Фигнер, часть же в Центральный комитет партии и поступила в общую продажу.

Автор же сидел в крепости. Будучи освобожденным, уже при большевиках, я пересмотрел книгу, значительно ее дополнил, ввиду новых цензурных условий, нашел издателя-мецената, и книга появилась вторым изданием, в