Жека посмотрел на Настю:

— Может, кофе сварить? — спросил он.

— Я сварю, — сказала та.

— Свари — свари, а то стоите над душой как смерть от диареи, — закивал Гарфилд. — Займитесь пока чем-нибудь… Если хотите, — он подмигнул девушке и с наигранной плотоядностью облизнулся, — я могу поснимать вас.

— А одновременно делать дело сможешь? — поинтересовалась Настя.

— Нет, конечно. Я же не Цезарь, — даже обиделся Андрей.

— Тогда мы как-нибудь сами, а ты не теряй времени, оливье. Ты же лучший!

— Как будто у меня есть выбор.

Настя с Жекой отошли к нише, в которой ребенком за занавеской пряталась кухня — стол, плита, навесные шкафчики. Жека стоял у вытяжки и смотрел, как Настя засыпает кофе в кофеварку.

— Наша охрана, интересно, там не спит?

— Свари, кстати, на Марка, отнесу ему, — попросил Жека. — Чтоб уж наверняка.

Не поворачивая головы, Настя кивнула и сказала.

— Не понимаю, зачем мы этим занимаемся.

Из-за того, что она говорила негромко и в сторону от Жеки, казалось, будто она просто размышляет вслух.

— Ты про кофе?

— Это тоже. Половина третьего утра, мне завтра на работу.

— Может, отпуск возьмешь?.. Я так договорился с Марком. Мы выкладываем в сеть файлы, которые есть в памяти очков. Сам он не может это сделать, потому что не умеет. А он помогает разобраться с моими проблемами.

Кофе булькал в кофеварке, распространяя по квартире аромат. Приятный, но такой же уместный в этот час, подумал Жека, как уместно обниматься с тем негром-педрилой, солистом «Bloc Party» — что девушке, что парню.

— А не добавят ли нам проблем эти файлы? Ты говорил, что подругу Марка убили из-за компромата.

Жека приблизился к девушке, дотронулся до ее запястья.

— Боишься? — спросил он, смотря ей в глаза. — Хочешь, чтобы мы с Андрюхой ушли?

Гарфилд, как будто только и ждавший, когда о нем вспомнят, громко произнес:

— Нашел! Шестнадцать «авишек» в Дропбоксе! Под разными номерами. Наверное, они, — он посмотрел на Жеку с Настей. — Выгружаю и занимаюсь ими? Пытаюсь найти что-то, что можно раскрутить в сети?

— Конечно! — опередила Жеку Настя.

Андрей повернулся к ноутбуку и застучал по клавишам.

— Как там кофе? — поинтересовался он.

— Сейчас будет, — ответила Настя и — тише — Жеке. — Боюсь. Но помнишь, мы сидели на террасе в «Mode» и я рассказывала про Амстердам? Когда одни люди предают других? Знаешь, думаю, я не такая… Так что, как бы там ни вышло, будем разбираться со всем вместе, а там посмотрим…

Жека приобнял девушку за талию, а она достала три чашки, налила в них сварившийся кофе, остатки вылила в термокружку, которую достала из одного из навесных шкафчиков. Закрыла наполненную на три четверти кружку плотной крышкой.

— Андрюха, кофе готов! — позвал друга Жека. — Оторви свою задницу от компьютера и вали сюда!

— Айн момент! — ответил Гарфилд.

Они стояли втроем возле стола и молча пили некрепкий кофе с молоком. Из колонок Андрюхиного ноута играла странная музыка — смесь пиратских копий мейнстрима и треков «Dead Can Dance» с восточным оттенком, создающих атмосферу арабской сказки. Казалось, что когда рассветет, из окна можно будет увидеть барханы и караван верблюдов. И летящих на работу на коврах — самолетах Настиных соседей. Волшебство или просто поздний час сказывался на его мозгах? Надо пройтись, подышать воздухом. Жека потряс головой, допил кофе, взял термокружку.

— Я скоро, — сказал он Насте.

— Нет, ты уж погуляй часок, — встрял Гарфилд.

— Иди лучше в лесу приберись, — ответил Жека и толкнул Андрюху в плечо так, что у того чуть не расплескался кофе.

— Эй, осторожней!

— Ключи возьми. На тумбочке у дверей, — сказала Настя.

Допив кофе в три глотка, Гарфилд вернулся к своему ноутбуку. Настя встала у него за спиной.

— Большой объем, долго грузится, — пожаловался Андрей. — Пока только пара файлов готова.

— Посмотрим? — предложила девушка.

Двойной щелчок «мышью» по пиктограмме — как двойной виски в баре. Короткое ожидание — и мир, мало связанный с реальностью поглощает тебя.

Окно, раскрытое самым новым видеокодеком самой свежей версии (у таких, как Гарфилд, с этим все строго) сначала темное, потом изображение наполнилось расплывчатым цветом. Опоздавшая резкость появилась самой последней.

На экране мелькнуло бледное мужское лицо. Настя успела разглядеть небритость на подбородке и впалые щеки. Судорожно выдохнула воздух из ставших тесными легких.

— Ну да, качество дрянное, — прокомментировал ее вздох Андрей. — А кто это там, такой важный?

Настя ничего не ответила, не отрываясь от видео. Только пальцы вцепились в спинку кресла, за которым она стояла.

* * *

С Крестовского острова до заправки под Сортировочным мостом — путь не ближний, больше двадцати длинных городских километров, но ночь с воскресенья на понедельник стирала привычные расстояния. Без вечных пробок на Петроградской стороне получилось недолго. Может, рекорда он и не установил, но Марк надеялся, что за время его отсутствия к Жеке и его подруге не нагрянут Стальные Симпатии или кто-нибудь еще похуже.

Призраки, которых нужно было отпугнуть чем-то, чего у него больше не было. Тяжелые мысли как куски мутного льда, падающие в оттепель с крыш домов. Расходящиеся спирали несфокусированных версий.

Метадон. Угнанный «субару форестер», который потом бросили в промышленном районе. Для чего-то попросили Жеку перегнать его на «Красный Треугольник». Убитые племянник Джонни И. и Алька. Ранения в области сердца, оставившие девушку даже после смерти красавицей. Винтовые с сожженными венами сказали, что видели, как после убийства в «субару» сел кавказец. «Разборка из-за метадона», — сказал Артемьев. Алька — случайная жертва. Но…

Слишком быстро приехал его единственный друг Миха Костров на место преступления.

Изрубленное пожарным топором в кашу лицо девушки. И человек, вошедший внутрь периметра по полицейскому удостоверению.

Клееный, вскрывший квартиру Марка и забравший Алькин ноутбук, на котором, кстати, не было записанных в «Красной Клетке» файлов. Костров, по словам вора, прижавший его по каким-то старым делишкам и заставивший совершить кражу со взломом. А когда Миха узнал, что Марк вышел на Клееного, то позвонил ему и велел на время скрыться. Новопашин вспомнил, как он обыскал труп вора, нашел телефон и просмотрел список входящих. Миха (его номер у Клееного значился как «Мусор») был последним звонившим. Как раз через минуту после того (Марк сверил с входящими на своей трубке), как слил Новопашину адрес домушника. Этой же минуты, но чуть позже, Клееному не хватило, чтобы не столкнуться с Марком в подъезде его немецкого «коттеджа».