Мобильник вибрировал, потом замолк, потом опять ожил. Посмотрел на дисплей, нахмурился. В одном из приложений было несколько сообщений. Рука так и потянулась к телефону, чтобы посмотреть от кого. Сжал кулаки. Не сейчас. Не время. Поднял глаза, на меня смотрели все начальники отделов в ожидании, Евгений Петрович, начальник архитектурного отдела, вернулся к своему отчету. Пришлось сильно напрячься, дабы не отвлекаться, но телефон вновь засветился. Скрипнув зубами, все-таки взял его. В глубине души надеялся, что это пристальное внимание от Ники. Мы жили раздельно. Присланные сообщения были не словесными, а в виде фотографий. И там была не Ника. Губы тронула усмешка, рассматривая Веронику в нижнем белье. Она видно сейчас была в торговом центре, судя по количеству присланных фотографий, подбирала наряд для моего соблазнения. Когда я чуть ли не изнасиловал собственную жену, в собственном доме, весь на взводе от ярости, возбуждения, желания на ком-то вымести свою злобу, рука сама набрала номер Вероники. Адрес ее проживания знал, так как сам лично подвозил после встречи на трассе. Девушка встретила меня сонной, даже до конца не понимала, что мне от нее надо. А мне нужно было лишь снять напряжение, которое уже несколько дней подавлялось. Она не отказала. И это был мой эгоистичный секс, когда я впервые думал только о себе. Как внезапно пришел, так же быстро ушел, не проронив лишнего слова. Потом Вероника позвонила и пригласила на чашку кофе. К себе домой. Поднял глаза, предварительно удалив все сообщения от девушки, на меня в упор смотрел хмурый Борис. Взял для видимости бумаги, не различая перед собой текста, через пару минут до меня начал доходить смысл отчета, личные дела отошли на второй план.

— Дарья, вот подписанные документы, поинтересуйся у начальников, кто будет отсутствовать первого сентября из подчиненных… — положил перед секретаршей папку, Даша перебила, улыбаясь:

— Вы будет!

— Ну да, — буднично заметил, соображая, почему я должен отсутствовать на работе первого сентября. Темные брови изогнулись, из груди вырвался ироничный смешок.

— Дмитрий Александрович, у вас дочка идет в первый класс! — напомнила Дарья, растерянно почесал висок. Черт! Богдана! Из головы вылетело столь важное событие, обычно Ника напоминала. Благодарно улыбнувшись девушке, направился на выход. Сегодня кровь из носа должен помириться с Никой, чтобы на линейке выглядеть счастливыми родителями первоклашки!

— Дима! — меня окликнули, когда подошел к машине. Обернулся, голос был не особо мне знаком, когда подбежала девушка, губы сами дрогнули в подобие улыбки. Вероника улыбнулась, заправив прядь за ухо. — Привет!

— Привет. Ты каким тут боком?

— Ты так и ничего не ответил…на мои фотографии.

— А обязан? — насмешливо приподнял брови. Девушка прищурилась, прикусила губу. — Послушай, Вероника, давай сразу проясним ситуацию, дабы не было иллюзий! Я тебя использовал, просто потрахал и забыл! Не надо видеть смысла там, где его нет!

— Вы все используете, а потом жить не можете! — Вероника вскинула голову, сверкнув глазами. Сам же непроизвольно уставился грудь. Она была в белой блузке без лифчика. Похоже, у нее была такая фишка ходить без бюстгальтера. Волна возбуждения окатила с ног до головы. Чувствовал себя старым козлом, воспылавшей страстью к юному созданию. Вероника отвела плечи назад, остренькие соски проступали сквозь натянутую ткань. Она меня провоцировала. Поднял глаза, но дальше полураскрытых влажных губ не сумел двинуться. Обхватил руками ее голову, потеряв весь свой рассудок, впился в рот жестким поцелуем, смяв ее губы. Ни на одну секунду не подумал, что кто-то нас может увидеть.

Хлопнула входная дверь. Рука с ложкой замерла над чашкой. Быстро кинув взгляд на часы, поджала губы. Справившись с волнением, отложила ложку, обхватив руками чашку. Я даже глаз не подняла, когда услышала шаги. Но его присутствие ощутила, и волнение, терзавшее несколько дней, отпустило. Звонить — не звонила, но переживать не переставала. Уехал он тогда в неадекватном состоянии. Лишь через Бориса выяснила, что с ним все в порядке, на работу заявился раньше всех.

— Привет, — от его голоса чашка дрогнула в руке. Медленно подняла на него глаза. Небрежно приснившись к косяку, смотрел на меня испытывающим взглядом.

— Рубашки закончились? — язвительно спросила, игнорируя его приветствие. Дима усмехнулся, вошел на кухню. Отодвинул стул напротив, сел, вытянув одну руку на столе, вторую, согнув, облокотив на спинку. Я смотрела на него и не могла понять, что было не так. Взгляд замер на расстегнутом вороте рубашки на три пуговицы, отсутствие галстука. Если второй иногда пропадал с его шеи к приходу домой, то вот так бесстыдно распахнута рубашка — было впервые.

— Тебе жарко? — полюбопытствовала, отпивая чай.

— Мне? — удивленно вскинул брови, потом видимо вспомнил про расстегнутый ворот. — Душно. Наверное, дождь будет.

— По прогнозам обещают еще теплую погоду без дождя.

Дима склонил голову набок, смотрел на меня, слегка задумчиво, изучающее, словно что-то для себя решал. А еще ощущала его внутреннее спокойствие, умиротворенность. Зазвонил его телефон. Я приподняла брови, удивляясь столько позднему звонку. Обычно, когда он переступал порог дома, все звонки прекращались. Его брови сошлись в одну линию, звонок отклонили, быстро кому-то напечатал сообщение. Нехорошее предчувствие засосало под ложечкой.

— Мам! — сонно раздал голос Богданы, она, держа под мышкой своего плюшевого зайца, прошлепала босиком к нам. Внезапно ее взгляд фокусировался на Диме, детская моська радостно просияла. Дана прильнула к отцу, он ласково ей улыбнулся, усаживая на колени. Как и первые свои дни, быстро заснула у него на груди. Дочка всегда была ближе к нему, она часто капризничала, когда он отсутствовал, плохо спала, все это длилось и по сей день. Богдана не тревожилась во сне, если Дима ночевал дома.

— Ты где будешь спать? — тихо спросила, ставя чашку на стол.

— Где и всегда. В своей постели, — зеленые глаза потемнели. Я хотела возразить, как-то морально не была готова вновь оказаться с ним наедине в одной кровати. — Если у тебя проблемы, то это только твои проблемы! — с этими словами, прижимая дочку к груди, предварительно захватив телефон, встал. Я озадачено смотрела ему в спину. Вздохнув, сполоснула чашку, навела идеальную чистоту, поплелась на второй этаж. Мириться все равно надо, из-за ужасной сцены на кухни люди не разводятся. Он же не ударил, не сделал свое грязное дело. Просто исходившая тогда злость меня сильно напугала. Дима был уже в спальне. Я замера в дверях, жадно рассматривая его обнаженную спину. Задрожали коленки от возбуждения. Подошла к нему, дыша в затылок, обняла за талию и прижалась. Он сразу же напрягся.

— Что ты делаешь? — спросил, высвобождаясь из моих объятий. Недоуменно на него посмотрела. А что, надо еще объяснять?

— Я хочу тебя! — с улыбкой произнесла, делая шаг в его сторону, Дима покачал головой и усмехнулся.

— Что, никаких не завершенных дел нет? Например, статья или может очередная глава будущей книги! Внезапно захотелось супружеских обязанностей? Почему я должен сейчас подстраиваться под тебя? Может у меня тоже «горит» проект, может я просто устал и болит голова! — эмоционально высказался тихим тоном, швырнув скомканную в руках футболку на кровать. — Я хотел сегодня с тобой помириться. Ради детей! Ник, я не чувствую от тебя никаких посылов. Наши отношения сошли до уровня быта! Последний фееричный секс был летом на стиральной машинке, а дальше, как уставшие друг от друга супруги, исполнявшие обязанности два раза в неделю. А то и раз в неделю.