Самая эффективная контрмера – организация в каждом районе «охотничьих» групп военных кораблей, достаточно мощных, чтобы справиться с хорошо вооруженным рейдером. Но на это требуется время. И пока такие меры принимались адмиралтейством, наши суда были предоставлены собственной судьбе. Торговые моряки, рискуя жизнью, продолжали делать свою работу.

Осенью 1941 года я принял командование одной из таких групп на крейсере «Дорсетшир». Общее командование с берега осуществлял адмирал сэр Элджернон Уиллис, ныне адмирал флота. Мы знали, что немецкие вспомогательные крейсера, а также боевые корабли уже были в этом районе, и ожидали повторного визита. Но больше всего наш адмирал был озабочен безопасностью больших войсковых конвоев, следовавших в Северную Африку и Малайю через Кейптаун. Ожидалось, что против них будут организованы атаки немецких подводных лодок, которым будут доставлять топливо рейдеры и суда снабжения. Мы всячески старались расстроить эти планы и предотвратить потерю войск. Одним из способов достижения этой цели было уничтожение рейдеров и судов снабжения, иными словами, лишение подлодок топлива. Это была наша первоочередная задача, и мы провели в море много месяцев, прежде чем сумели ее выполнить. Дело в том, что существуют отдельные районы океана, где погодные условия значительно спокойнее, чем вокруг них. Эта информация, полученная после многолетних метеорологических наблюдений, естественно, отражена на океанских картах. Предположив, что именно такие районы будут выбраны для операций передачи топлива, мы сосредоточили на них свое внимание.

Так крейсер «Девоншир» обнаружил и уничтожил «Атлантис», а мой корабль «Дорсетшир» – судно «Питон», в результате чего группа немецких подводных лодок, перед которой была поставлена задача атаки наших кейптаунских конвоев, была вынуждена вернуться домой, приняв на борт команды с обоих судов.

Когда топишь рейдер или судно снабжения и при этом есть основания подозревать наличие вблизи немецкой подводной лодки, в первую очередь следует позаботиться о безопасности своего корабля. Риск здесь недопустим, и атака ведется максимально быстро, чтобы не дать подводной лодке время выйти на благоприятную для атаки позицию. У капитана Р. Оливера на «Девоншире» имелись и дополнительные трудности – ему потребовалось дополнительное время для идентификации «Атлантиса». Мне больше повезло с «Питоном», который немцы поспешно покинули сразу же после предупредительных выстрелов, тем самым не оставив у меня сомнений в национальной принадлежности судна и освободив меня от беспокойства о возможном нахождении на борту пленных британских моряков. Мне оставалось только потопить судно орудийным огнем.

Лично для меня история здесь заканчивается. Вскоре после потопления «Атлантиса» «Дорсетшир» был переведен в другую оперативную зону, где, увы, нас постигла такая же участь. Крейсер был потоплен, причем с большими потерями в команде, японскими пикирующими бомбардировщиками. Что поделать, так во время войны повернулось колесо судьбы.

Много поколений международных юристов пытались урегулировать правила ведения войны на море. И все же опыт двух мировых войн показывает, что нации, втянутые в эту жизненно важную борьбу, будут прибегать к любому оружию или методам, если только конечный результат оправдает средства. Замаскированный рейдер – всего лишь единичный пример, но будет ли такая же техника использована впредь или в какой мере она может или будет усовершенствована, можно только гадать. Лишь в одном сомневаться не приходится: когда появились замаскированные рейдеры, британские офицеры и матросы противостояли им на своих торговых судах с тем же непоколебимым мужеством, как те, что отбивали атаки подводных лодок в Северной Атлантике. И мы с гордостью можем заявить: если бы не отвага этих людей, нам, жителям Британских островов, не удалось бы выжить.