– Он тебе ни к чему, – мужчина выдернул из ее рук лук, отбрасывая его в снег, – я не люблю, когда кукла сопротивляется.

Девушка молчала, тело сковал страх, сердце будто остановилось. Она смотрела на палача, забросив все свои молитвы. А мужчина, заметив покорность куклы, дернул ее за волосы, поднимая на ноги.

– Сегодня я доиграю, пока твой спаситель не дойдёт до нас, – он усмехнулся, прижимая ее к дереву локтем, – ему сейчас не лучше, чем тебе. Помнишь порку? Конечно, помнишь, – он кивнул, глаза сверкнули красным, – теперь и он ее познал.

– Ты тварь, Лаэрт, – девушка схватила его за руку, пытаясь вдохнуть.

– Ты открыла мой мир, кукла, – палач достал знакомый кинжал, проводя им по щеке под правым глазом, – может все же оставить тебя, остепениться? – дорожка крови скатилась по бледной коже.

– Не мечтай, – ноги подкосились, но Зарат не выдавала свою боль, скрипя зубами, – я сама перережу себе горло.

Мужчина промолчал и убрал руку от шеи Зарат. Девушка села на снег, прижимаясь к стволу. Тогда, в Хаасе, ей не было страшно, в сравнении с тем, что она чувствовала сейчас. Но внешне ни одной эмоции девушка не показывала, сжигая себя изнутри. На первый план выходила ярость и желание крови.

– А теперь приступим к играм, – он опустился на колени и склонил голову на бок, по-прежнему безумно улыбаясь, – я люблю кукол без одежды.

Медис помогал своему командиру идти через сугробы туда, откуда сыпались стрелы. Они свистели над головами, лучники могли отличить своих. Они разжигали факелы один за одним, показывая цепочку расположения на несколько метров. Командир выдохнул с небольшим облегчением, лучников осталось достаточно для большого боя.

– Гвардейцев здесь не больше полутора тысяч, их генерал на нашей стороне, – Маст самостоятельно ускорился, наконец, ощутив окружающий холодный воздух горящей от плети спиной, – где девушка?

– Командир, она оставалась по центру, напротив старых ворот, – один лучник чуть склонил голову, рукой показывая в нужном направлении, – возьмите огонь, ходит слух, что Страх среди гвардейцев.

– Страх, – Маст задумался, принимая факел, – точно! Это не Лаэрт, это мой страх. И страх Зарат.

– Убей меня! – Зарат перешла на крик, когда лезвие снова коснулось кожи на груди.

Кожаное платье, что подарил ей Маст, было распорото по переднему шву, а белая рубашка покрылась кровавыми полосами. От вида и запаха крови мужчина зверел, а глаза все чаще сверкали красным. Зарат закрыла глаза, давая волю скопившимся слезам. Пять полос на груди выпускали горячую кровь, тонкая кожа, расходясь за ножом, местами показывала ребра.

– Как скажешь, – он перехватил ее правую руку, стягивая нарукавник, – твою волю я исполню, ты слишком добра и чиста для жестокой смерти, ты особенная, пророк.

Палач поднял девушку за запястье. Шрамы уже побелели, не возвышались над кожей. Лаэрт поцеловал тонкое запястье и, оторвавшись, оставил один порез поверх старых, пересекая их. Он был не таки глубоким, но она уже не понимала. Девушка безвольно висела, лишь крича. Горячая щека коснулась снега, тело дрожало от глубоких вдохов. Сил не стало меньше, но злоба гасла. В ушах стоял крик, но уже мужчины, переходящий в скрипучий визг.

Маст без сил упал на колени, видя впереди палача и леди. Ее крик оглушил его. Парень упёрся рукой в снег, рыча от злости, но под ней прохрустели стрелы. Знакомое чёрное оперение и белые нити.

– Лук, он тут, – командир шарил руками по сугробам в поисках оружия, вонзив факел в плотный снег.

– Бой будет долгим, мы равны, – Алор приблизился к Радиру, – смертники свирепы, но и у них есть предел.

– Не думай об этом, – парень не отвлекался от противника, пытаясь его обезвредить. Лезвие меча разведчика соскользнуло с меча противника, отрубая кисть гвардейцу, – сплав иной, но не хуже, – он добил мужчину, перерезая горло остриём.

Смертники и правда начинали выдыхаться, но рубили по-прежнему уверено и свирепо. Бывшие рабы из Порта Ят ещё не утомились в походах, от чего ещё крепко держали оружие. Гвардейцы умело косили самых сильных, но ту же тактику взяли и мятежники. По-прежнему силы оставались равны.

Стена горящих серых и коричневых стрел взмыли с южной границы погоста, поджигая палатки и прорезая ряды преимущественно гвардии. Алор от неожиданности шатнулся вперёд, поймав на ладонь лезвие падающего гвардейца. Мужчины, парни, старики, как дикие звери, кинулись в бой. Мятежники на мгновение замерли, но увидев, как они бьются с гвардией, продолжили рубить.

– Какого черта ты вмешиваешься в их бой сама? – Огонь, появившийся от горящей чёрной стрелы в снегу, схватил Страх за шею, откидывая в сторону от лежащей Зарат.

– Наша война началась тут, в их мире, – Страх поднялась и испарилась, появляясь за спиной Огня с длинным клинком алого цвета, – я лишь продолжаю ее.

– Когда-то я любил тебя, Страх, – Огонь с печалью улыбнулся, оголяя свой меч, – а сейчас я готов убить тебя. За что ты так с пророком?

– Просто так, – боги столкнулись в борьбе, искры от их мечей плавили снег, – она же уже умерла.

Зарат не поднималась, прислушиваясь к разговору. Тонкие порезы от холода уже не кровили, но болели, даже сквозь лекарство Добры. Её сковал страх, не позволяя подняться, казалось, будто она провалилась в сон. Но впереди лучники сражались с гвардейцами и силы их уже не равны. Три стрелы прилетели откуда-то сзади, убив противников. А через несколько мгновений на спину опустился мех.

– Девочка, живая, – крепкие руки осторожно подняли девушку с земли, нос уткнулся в тёплый мех, который пах чем-то знакомым.

– Не тронь ее! – голос похожий на рык звучал поблизости, вдалеке был виден лишь силуэт, приближающийся шаткой походкой, опираясь на лук, – леди, – он упал на колени, лицо его слабо освещалось пылающим от ярости Огнём. Бог светился ярко, заливая теплыми красками густой лес.

– Анип, – Зарат улыбнулась, забыв о ранах, – он командир, сын Эльта, из-за него я жива, – едва слышно проговорила она.

– Я не трону ее, – старик поднял девушку и подошёл к командиру, – мы прибыли, чтоб присоединиться к вам, наследник короны. Народ Ильзара за вашими спинами.

Глава

11

Алор ворвался в домик, который заняли травницы. Добра уже ждала подходящий отряд, боясь встретиться с командирами. Сейчас же они сами нашли ее. Парень опустил Зарат на постель, аккуратно укладывая на мехах. Следом вошёл Маст, с трудом удерживаясь на ногах. Он приблизился к травнице и замахнулся, стиснув зубы. Но вдруг махнул рукой и, отвернувшись, опустился на пол. Он понимал, что тяжело идти против Зарат, тяжело сказать ей нет, а уж Добра и сама могла прекрасно понимать ее переживания.

В деревушке царила тишина. Небольшая группа воинов, что сторожила лагерь, пока остальные шли в бой, сейчас охраняли покой измотанных бойцов. Травницы разводили мази в больших чугунках, а легкораненые мужчины в тишине пили крепкое хмельное пиво.