– Что там?

И сразу же заметил громадную тень, поднимающуюся над зарослями папоротников. Динозавр медленно поводил огромной головой взад-вперед, словно бы прислушивался к чему-то. Это был тираннозавр рекс.

– Ян, – прошептала Сара, – их там двое.

Действительно, из леса выступила вторая особь, покрупнее. Это была самка. Динозавры глухо зарычали. И медленно выдвинулись из леса, вступив на поляну. В ярком свете прожекторов они беспомощно заморгали.

– Это его родители?

– Не знаю. Похоже на то.

Малкольм оглянулся на малыша. Тот до сих пор спал, ровно дыша. Одеяло равномерно поднималось и опускалось.

– А зачем они сюда явились? – снова спросила Сара.

– .Понятия не имею.

Динозавры все еще медлили на краю поляны, не решаясь выйти из-под защиты деревьев. Казалось, они чего-то ждали.

– Может, они ищут своего детеныша? – предположила Сара.

– Брось.

– Я серьезно.

– Глупости.

– Почему? Они могли нас выследить.

Тираннозавры подняли головы, задрав вверх тяжелые страшные челюсти. Затем они начали поводить головами справа налево. Через пару минут звери сделали шаг к трейлеру. И снова замерли.

– Сара, – молвил Малкольм, – до гнезда черт знает сколько километров. Как бы они могли нас выследить?

– Мало ли.

– Сара...

– Ты же сам говорил, что мы ничего не знаем об этих существах. Совершенно не представляем их психологию, биохимию, нервную систему и не понимаем их поведенческие реакции. Про их нюх и слух нам тоже ничего не известно.

– Так-то оно так, но...

– Это хищники, Ян! У них превосходное зрение, слух и нюх.

– Не спорю.

– И кто его знает, что еще, – добавила Сара.

– То есть? – нахмурился Малкольм.

– Ян, существуют и другие способы восприятия окружающей среды. Змеи воспринимают инфракрасный свет. Летучие мыши ориентируются с помощью эхолокации. Птицы и черепахи чувствуют магнитные волны, поэтому они и мигрируют в дальние страны, безошибочно находя путь. У динозавров вполне может обнаружиться какое-нибудь новое чутье, которое мы пока и представить себе не можем.

– Какая ерунда, Сара.

– Да ну? Тогда что, по-твоему, они тут делают? Тираннозавры стояли на краю лужайки. Они больше не рычали, но продолжали водить головами по сторонам. Малкольм нахмурился:

– Похоже... они озираются...

– На таком ярком свету? Нет, Ян, свет их слепит.

Сказав это, Сара поняла, что не ошиблась. Но тираннозавры продолжали покачивать головами размеренными, медленными движениями.

– Так что же они делают? Нюхают?

– Нет, головы подняты слишком высоко, ноздри не шевелятся.

– Прислушиваются?

– Возможно, – кивнула Сара.

– К чему?

– Может, к детенышу?

Он поднял взгляд. .

– Сара, детеныш спит.

– Знаю.

– Спит, а значит, молчит. Он не издает звуков.

– Может, мы их просто не слышим. – Она не спускала глаз с тираннозавров. – Что-то же они делают, Ян! Все это неспроста. Мы не понимаем смысла их действий, но какой-то смысл в них определенно есть.

С вышки Левайн наблюдал за поляной через прибор ночного видения. Он видел двоих тираннозавров, стоящих на выходе из джунглей. Они как-то странно водили головами. Синхронно.

Потом подошли к трейлеру поближе, повертели головами вправо-влево и наконец, казалось, пришли к какому-то выводу. Они быстро и весьма агрессивно направились к центру поляны.

По радио долетел возглас Малкольма:

– Это свет! Их привлек яркий свет!

И внешнее освещение мгновенно погасло, поляна погрузилась во тьму. Все затаили дыхание.

– Вот так, – услышали на вышке голос Малкольма.

– Что видишь? – спросил Торн у Левайна.

– Ничего.

– Что они делают?

– Просто стоят на месте.

Через прибор ночного видения Лёвайн заметил, что тираннозавры замерли, будто сконфуженные переменой освещения. Даже отсюда было слышно, как обеспокоенно они рычат. Динозавры мотали огромными головами и щелкали страшными челюстями. Но ближе не подходили.

– Что там? – прошептала Келли.

– Ничего, ждут, – ответил Левайн. – По крайней мере пока.

Ричард почему-то был уверен, что тираннозавры встревожены. Трейлер должен представляться им непонятной и пугающей переменой в привычном окружении. Он понадеялся, что звери проникнутся неуверенностью и уйдут. Невзирая на свои размеры, эти существа отличались крайней осторожностью, даже пугливостью.

Они снова зарычали. А потом двинулись прямо к темному трейлеру.

– Ян, что нам делать?

– Черт его знает, – прошипел Ян.

Они скорчились в проходе машины, стараясь держаться подальше от окон. Тираннозавры твердо и размеренно топали к трейлеру. При каждом шаге десятитонных чудовищ пол машины вздрагивал.

– Они идут сюда!

– Я и сам догадался, – прошептал Малкольм. Первый тираннозавр подошел к трейлеру так близко, что полностью закрыл окно. Все, что видел Малкольм, это огромную мускулистую ногу и часть брюха. Голова предполагалась где-то далеко вверху.

Второй динозавр зашел с другой стороны. Оба зверя начали ходить кругами у машины, храпя и рыча. Пол трейлера дрожал от их тяжелых шагов. От чудовищ исходил резкий мускусный запах. Один из тираннозавров задел боком машину, проскрежетав чешуей по металлу.

Малкольм начал ударяться в панику. Он помнил этот запах, этот ужасающий запах! Ученого прошиб холодный пот. Он глянул на Сару, которая напряженно следила за каждым движением динозавров.

– Это не охотничьи повадки, – прошептала женщина.

– Не знаю, все может быть. Это же не львы.

Один из тираннозавров заревел, разрывая ночную тишину душераздирающим криком.

– Они не охотятся, – снова зашептала Сара, – они ищут, Ян!

И через минуту, словно в ответ, заревел второй динозавр. Потом сверху склонилась исполинская голова и уставилась в окно. Малкольм распластался на полу машины, а Сара упала на него, попав ботинком Яну прямо в ухо.

– Все будет хорошо, Сара.

Снаружи доносилось хрипение и рык тираннозавров.

– Ты не подвинешься? – шепотом спросил Малкольм. Она повернулась на бок, сдвигаясь к стене прохода, и Ян осторожно начал приподниматься, чтобы выглянуть из-за койки. Прямо на него смотрел огромный глаз, чуть вращаясь в орбите. Чуть ниже открывалась и захлопывалась зубастая пасть. Горячее дыхание тираннозавра затуманило оконное стекло.