Впереди маячили освещенные светом костра руины, где расположились бунтовщики. Для Красавчика это были сейчас самые желанные союзники.

Неожиданно на ровном месте Красавчик зацепился за какую-то корягу и упал плашмя на сырую траву. Выругавшись, он попытался вскочить, но был придавлен к земле чьей-то ногой. Острый каблук впился в шею, Красавчик взвыл, решив, что страшный Фрай все же достал его в темноте точным выстрелом.

– Чего орешь?! – прозвучал неприветливый скрипучий голос.

– А? Кто здесь?

Красавчик еще не догадался, кто держит его, но уже понял, что не Фрай.

– Это я, твой друг…

Острый каблук ослабил давление.

– Разрешите я встану…

– Куда спешишь, трус? – спросил Кромб строго. – Почему ты не ударил его кинжалом?

– Я хотел! Я честное слово хотел, дважды подбирался близко, но первый раз мне баба помешала, а второй – лошадь захрапела и спугнула Фрая, а то бы я его уже того…

– К бунтовщикам спешишь?

– Да, ваша милость!

– Продашь им Фрая?

– Так точно, ваша милость!

– Правильно, другого выхода у тебя нет.

– Да, ваша милость!

– Фу! – Кромб убрал ногу, позволив Красавчику подняться. – Не называй меня «ваша милость». Говори мне – «мессир».

– Да, мессир! – с готовностью закивал Красавчик. Он видел, как непостижимым образом лицо мессира светилось в темноте зеленоватым светом. Ужас обуял вора, но Кромб его успокоил:

– Я не сделаю тебе зла, мы ведь союзники.

– Так точно, мессир…

– Иди.

Лицо Кромба «погасло», и Красавчик остался в темноте совершенно один. Какое-то время он еще стоял, пытаясь осознать, что же произошло, но потом повернулся к освещенной костром крепости и зарысил в прежнем направлении.

Через несколько минут он уже стоял под стеной, не решаясь выйти на освещенное пространство. Наконец сделал несколько робких шагов и увидел сидящего возле прогоревшего костра часового. Тот спал, опершись руками на воткнутый в землю меч.

Красавчик постоял в надежде, что его заметят, но часовой продолжал спать, негромко похрапывая. Красавчик подошел ближе и кашлянул.

Часовой вздрогнул, поднял на незнакомца глаза и что-то произнес на незнакомом языке.

– Я не понимаю, – пожал плечами Красавчик, улыбаясь солдату и на всякий случай кланяясь.

– Что, смена уже? – повторил тот на ярити. – Стой, а ты кто такой?

Солдат вскочил с камня и выдернул из земли меч.

– Я сам к вам пришел – оттуда! – Красавчик стал размахивать руками, показывая, откуда он пришел.

– Кирунсальт! Кирунсальт, сюда! – закричал часовой, замахиваясь на Красавчика мечом. Тот попятился.

Послышались торопливые шаги, и к костру выбежал сержант. Они с солдатом обменялись несколькими быстрыми фразами, на шум стали подтягиваться другие солдаты.

– Ты кто такой? – на ярити спросил сержант.

– Я приехал с Фраем туда – на тот холм.

– Кто такой Фрай?

– Он плохой человек, он убивал ваших солдат у дороги…

– У какой дороги?

– Ну которая идет из Харнлона в это, как его… в Тыкерью!

Собравшиеся за спиной сержанта загомонили, а сам он сосредоточенно поскреб под шлемом:

– Постой, уж не о Доме-в-тени ты говоришь?

– В тени? – не понял Красавчик, он совсем растерялся. В его планах все было намного проще и понятнее.

– Дом, который исчезает!

– Да! Да, он исчез, как только мы от него отъехали! Точно, ваше благородие, так все и было!

– Значит, Фрай тот самый человек, у которого лаплодуббан эппсо? Э-э… – Сержант потряс рукой, мучительно пытаясь подобрать равнозначное понятие на ярити. – Станок, мечущий стрелы!

– Да, ваше благородие, есть у него такая штука! Так точно, страшная лапубана, людей косит, как серпом!

– Где этот человек?! – резко спросил сержант.

– На соседнем холме! Если поспешим, ваше благородие, возьмем его тепленького!

– Зовите уполномоченного Иппона! – приказал сержант, и кто-то из солдат побежал внутрь развалин.

Вскоре он вернулся с зажженным факелом, сопровождая сонного угрюмого человека, державшегося при ходьбе за правое бедро. Красавчику показалось, что лицо этого господина ему знакомо.

Уполномоченный подошел к Красавчику ближе, выхватил у сопровождавшего солдата факел и едва не опалил перебежчику волосы, старясь лучше разглядеть его.

– Да, он был с ними! Зачем ты прибежал? Почему хочешь предать этого Фрая?

– Он обижал меня, ваша милость. – Для пущей достоверности Красавчик скривил физиономию и всхлипнул.

– Поднимайте людей, Кирунсальт, мы выступаем к холму немедленно.

– Но… лаплодуббан эппсо… – осторожно напомнил тот.

– Ах да, я стал слишком горяч, почти как эти рембуржцы, – согласился Иппон. – Скажи, перебежчик, станок, метающий стрелы, имеет какой-то изъян или слабую сторону? Он когда-нибудь останавливается?

– Конечно, конечно, ваша милость! Он останавливается! – радостно подтвердил Красавчик. – В прошлый раз, когда вы убежали… ну отступили, у него как раз все гвозди и закончились. Фраю пришлось отстегнуть от этого станка коробку и прицепить другую – уже с гвоздями.

– Значит, это предмет механической науки, а никакая не магия?! – радостно воскликнул Иппон. – Мы выступаем немедленно, этот Фрай опасный враг ордио-ингорской нации!

Все, кто уже собрался возле костра, зашумели и побежали в руины поднимать остальных. Зазвенело оружие, загремели щиты и кирасы – бунтовщики собирались на приступ.

– Ты пойдешь с нами, перебежчик, – сказал Иппон.

– Конечно, ваша милость, там ведь мои ребята – я скажу, и они его бросят!

– Молодец, – похвалил предателя Иппон и похлопал его по плечу, – Уверен, в твоем роду был какой-нибудь верди.

Каспар помогал Лакобу выводить в темноте запряженную в телегу ломовую, когда от подножия холма донесся шум.

– Стой, – сказал он и весь обратился в слух. Топот лошадиных копыт слышался весьма отчетливо, негромко позвякивала амуниция – всадников было много.

– Назад!

Разворачиваться времени уже не было, пришлось заставлять лошадь пятиться. Волнение людей передавалось и ей, ломовая начала нервничать, в результате телега стала поперек коридора. На помощь пришли Свинчатка и Рыпа, они приподняли заднюю часть телеги и поставили ее прямо, вскоре воз удалось вернуть во двор, где оставались мардиганцы.