— Я был уверен, господин Андерсен, что мы с вами попадем в один отель.

— Сообщил он, когда Лэнс присел в соседнее с ним раскладное кресло.

— Почему?

— Все очень просто. Мы с вами ехали по билетам «Серебряный Мул». Значит одна категория платежеспособности и одни условия содержания. Тут ведь только встречают всех одинаково, а развозят уже согласно оплаченных удовольствий. Как вам понравилась прошедшая ночь?.. Яркие впечатления?..

— Боюсь, я раньше переоценивал свои возможности. Такой э… радушный прием насытит любого знатока… И пожалуй пресытит…

— Ну, не скажите, дорогой Лэнс. В соседнем с моим номере, оказалась пожилая дама с фиолетовыми буклями. Помните, она еще спрашивала любите ли вы собак?..

— Да-да, припоминаю…

— Администрация отеля в три часа утра была вынуждена предоставить ей вторую пятерку молодых людей, поскольку первые пять полностью выработали свой ресурс…

— Скажите пожалуйста… — Покачал головой Лэнс. — Сколько энергии в ее то возрасте. К тому же она еще и курит… Вы, я вижу, тоже злоупотребляете?..

— Нет — нет, это все давно в прошлом… Просто, если честно, с помощью этой трубки хочется как-то сохранить свою индивидуальность. А то эти пижамы, знаете ли… — Кессель оттянул широкую штанину, демонстрируя рисунок тропических растений немыслимой гаммы.

— А что, очень мило… — И Андерсен продемонстрировал рисунки моря на своих штанах.

— Вообще-то, я не имею ничего против, но мне пришлось быть на военной службе. Долгий срок я носил мундир и это, знаете ли, наложило отпечаток на мои привычки одеваться определенным образом. Я думаю, мне необходимо какое-то время, чтобы привыкнуть к этой свободе… — Ганс Кессель снова пососал трубку. — Кстати, вы не разбираетесь в птичках, господин Андерсен?

— В птичках? — переспросил Лэнс.

— Да. Вот посмотрите здесь везде по винограду прыгают певчие птички. Мне сказали, что на закате они начинают петь.

Только сейчас Андерсен заметил, разноцветных маленьких пичужек прыгающих по вьющемуся винограду.

— А интересно, как они решают проблемы с этими птичками?.. — Заинтересовался Лэнс.

— Какие могут быть проблемы с этими чудесными созданиями?.. — Удивился Кессель.

— Я имею ввиду… Ну знаете, если где-нибудь стоит памятник, то вся его голова, плечи…

— Ах, вот вы в каком смысле. Да, действительно, нигде не видно никаких следов… Может эти птички дрессированные определенным образом? — Предположил Ганс.

Как раз в этот момент одна из птичек опровергла это предположение и на мраморном полу, образовалось небольшое, но заметное пятнышко.

Тотчас от стены отделился, практически не заметный, до этого момента, служащий и подойдя к месту происшествия, удалил все следы белоснежным платком. После этого он развернулся и с достоинством проследовал на прежнее место.

— Бесподобно… — Произнес пораженный Ганс Кессель. — Они подтирают за каждой птичкой…

— Да, вот это сервис… — Согласился Лэнс Андерсен.

Так они болтали ни о чем минут сорок и потом решили отправиться на пляж…

Около двенадцати часов дня Кессель и Андерсен оказались на пляже, куда их доставили на морском такси — прелестной машинке на воздушной подушке.

Народу на берегу было не так много, чтобы ощутить неудобство от тесноты, но и не настолько мало чтобы почувствовать скуку.

Один из служителей тут же подбежал к вновь прибывшим гостям и поинтересовался, где господа предпочитают, чтобы им поставили лежаки — поближе к воде или подальше.

Посовещавшись, Андерсен и Кессель выбрали для себя место подальше от воды, возле зарослей цветущего кустарника, маленькие оранжевые цветы которого, источали медовый аромат.

Раздевшись, приятели пошли к воде.

— А почему вы не сняли эту футболку? Хотите, чтобы все видели в каком отеле вы остановились? — Поинтересовался Андерсен.

— Пусть думают, что хотят… Я опасаюсь здешнего солнца. Оно такое сильное. — Ответил Кессель. Он первым вошел в накатывающиеся волны и оттолкнувшись ото дна поплыл любительским брассом, стараясь не намочить головы. За ним в том же стиле последовал и Лэнс Андерсен.

Он догнал Ганса и они поплыли рядом. Плыть в прохладной и прозрачной воде было приятно. Слабый ветер создавал ленивые волны, которые раскачивали пловцов, и оказываясь на вершине волны, они могли видеть разноцветные паруса яхт, двигающиеся у самого горизонта.

Кессель повернулся на спину и закрыл глаза, отдыхая на волнах.

— Как будто заплыли далеко, — сказал он.

— Да, достаточно далеко, командир. Можешь на время расслабиться.

— Вот спасибо. А то у меня уже началось раздвоение личности. — Надеюсь «Акомба» не обшаривает океан направленными микрофонами.

— Нет. До такого они вряд ли дошли… Но что мы люди не праздные они все равно знают. — Заметил Гакет.

— Откуда им знать. Ведь мы достаточно правдоподобно разыгрываем из себя двух идиотов: «Господин Кессель, господин Андерсен».

— Джери, ну какой из тебя «господин Кессель». У тебя лицо профессионального наемника и этот шрам… Не мог в свое время сделать пластическую операцию?

— Ну, я же не готовился в шпионы. И потом шрам же не на лице. Кто его там разглядит, на боку? А на пляже я в маечке…

— Не будь наивным. А девочки, которые обслуживали тебя ночью? Они же все информаторы «Акомбы»… — Пояснил Гакет.

— Ой, смотри медуза… Небось жжется, зараза…

— Вряд ли. Они здесь всех неприятных для отдыхающих животных повывели. Тут еще километров на пять от берега до самого дня сети стоят от акул и тарпегов…

— Долго нам еще париться на этом курорте?..

— Думаю дня три, а может неделю… А тебе что, свои что ли деньги тратим. За все заплатит «Интерлифт».

— Да нет. Денежный вопрос меня не интересует. Тревожно как-то на душе. Я еще после той высадки не отошел… Жалко девчонок.

— Они все добровольцы, Джери…

— Так-то оно так, но все равно война это не женское дело… Когда погибали мои друзья, я конечно горевал, но когда умирали эти… несостоявшиеся жены, матери… Страшно несправедливо…

— Не переживай, Джери. Они когда еще только пришли в «Вегу» уже были несостоявшимися матерями. Ну, какая психически нормальная баба захочет служить в спецподразделении?.. Они «бета-джем» глотают горстями. Ты от такой дозы коньки отбросишь, а они ничего, только глазки блестят. Такие вот кровавые операции для них, это единственная возможность реализовать себя. Обычная жизнь не для них.

— Ты говоришь как парень с медицинским дипломом.

— Да нет. Просто несмотря на возраст, мне пришлось много повидать подобных людей. Да и мы с тобой тоже в одном месте шило имеем.