он накажет Рэя этой самой епитимьей. За прикосновение? Ваш Рэй не мог просто соврать, что ничего не было?

Девушка, кажется, подавилась. Некоторое время она молчала, переваривая мои слова.

– Соврать? Ох, Истиннодух единый и вездесущий… Ты так и не поняла! Никто не заставляет Рэя. Он сам делает это! И сам наложил на себя обет. Сам!

Теперь уже я подавилась.

– Он что, совсем повернутый? – ляпнула я и осеклась. – Ладно, прости. Просто мне трудно понять человека, который добровольно проделывает подобное.

– Ты не понимаешь, это необходимость, – неожиданно жестко процедила провидица. Под густым слоем вуали я почти увидела недовольно поджатые губы. – Ты не знаешь, кто он и что сделал. В чем виновен. Обеты – его кара и спасение.

Девушка вытащила крысу из клетки и так сильно сжала несчастную тварь, что та пискнула в ее ладонях.

– Мне надо отвлечься… Надо отвлечься…Надо что-то сделать…

– Отставить истерику и отвечать четко! – рявкнула я командным голосом Ричарда Вэйлинга, и провидица послушно застыла. Кажется, даже дышать перестала. – Ты права, я ни черта не понимаю в этих духовных обетах! Но это я прикоснулась к вашему Рэю, значит, мне и исправлять. Говори, где он?

– В святилище Духа, внизу. Но тебя туда не пустят, – беспомощно пролепетала девушка, а я презрительно фыркнула.

Еще никто не смог запретить Кассандре Вэйлинг войти туда, куда она хочет! Хотя бы потому, что у Кассандры Вэйлинг очень изворотливый ум!

– У тебя есть запасная вуаль? – спросила я.

Глава 20. Просто уходи

Вуаль нашлась. Еще длиннее и темнее, чем была на девушке, имени которой я так и не спросила.

Я быстро шла по коридору, укрытая черной тканью до самого пола. То, что выдала мне провидица, больше напоминало плед, а не покров для лица! Идти в нем было неудобно, смотреть – тоже. На уровне глаз ткань оказалась чуть прозрачнее, но обзор все равно оставался ужасным.

Зато встречные деструкты шарахались в сторону и молча уступали мне дорогу, стоило лишь появиться! Никто не пытался со мной заговорить, что тоже радовало. Из-за угла показалась рыжая макушка Вулкана, но скрылась так же быстро, как и все остальные.

Радуясь этому обстоятельству, я некоторое время блуждала по заброшенному южному крылу, куда меня направила провидица. Если бы она не объяснила, где искать нужную дверь, я бы точно ее не обнаружила. Молчаливый деструкт-охранник, имени которого я не знала, выступил из тьмы, стоило мне приблизиться, но увидев вуаль, так же молча снова скрылся во тьме. На двери светлел знак Истинодуха. Отшвырнув надоевшую вуаль, я осторожно вошла. Похоже, здесь располагалось святилище – обычное дело для таких старых домов. Место, где можно остаться наедине с божественным, помолиться и попросить.

В небольшой комнате горели на канделябрах свечи, озаряя старинную фреску. У Истинного Духа нет лика, только белый силуэт, заполненный священными письменами.

Я посмотрела на тщательно отреставрированную фреску, догадываясь, чья ладонь позаботилась о рассыпающемся изображении.

Перед алтарём, склонив голову, на коленях стоял Рэй. Босой и в одних штанах. И я прижала руку к губам, с ужасом рассматривая его обнаженную спину. Шрамы рубцов на ней спорили с черными строчками из святого писания и рисунками, вытатуированными на коже. Самым большим был силуэт скорбного ангела, раскинувший испачканные черным грехом крылья по лопаткам Рэя. Под левым крылом тянулись звенья цепей – черные, блестящие, кажущиеся почти реальными. Под правым – свернулась кольцом гадюка, напоминающая косу безумной Иглы… Плечи почти сплошным полотном покрывали символы веры, огни и строки Писания, призванные защищать людей от зла.

Рук Рэя я не видела, они были сложены на груди.

Наверное, я все-таки издала какой-то звук, потому что он чуть дернул головой.

– Я просил меня не беспокоить, – не поворачиваясь, произнес он.

Я не ответила. Я просто не знала, что сказать. Увиденное меня шокировало, хотя я никогда не была слабонервной. Но почему-то рисунок рубцов и чернил на красивой мужской спине лишил меня сил. Да, эта спина была очень красивой… в меру широкой, с правильным и четким рельефом мышц и выраженной линией позвоночника. Но сейчас на ней не было живого места и даже ямочки у поясницы скрывали черные буквы.

Удивленный молчанием, Рэй все-таки повернул голову.

– Ты? – Его брови сошлись на переносице. – Что ты здесь делаешь? Как вошла? Впрочем, неважно… Уходи.

– Разве святилище не должно быть открыто для всех, желающих помолиться? – слабым голосом произнесла я.

– Сомневаюсь, что ты знаешь хоть одну молитву, – ровно ответил он. – Но если все же знаешь, можешь прочесть ее чуть позже. Мне надо побыть одному.

Я переступила с ноги на ногу, теряясь. Я пошла сюда, поддавшись порыву и эмоциям, а сейчас не знала, что делать дальше. Да и зачем я вообще вмешиваюсь? Какое мне дело до этого человека с чернотой в глазах и на теле? Почему я думаю о нем? Почему хочу предотвратить то, зачем он пришел к Истиннодуху?

Разве все это не похоже на то, что я всего лишь нашла очередной повод для встречи с ним?

И разве это не ужасно? Отвратительно и ужасно.

Тебя ударили по голове, Кассандра, и ты свихнулась.

Все дело исключительно в этом.

– Уходи, – спокойно и безапелляционно повторил Рэй, не сомневаясь, что я выполню приказ.

Я осталась стоять.

– Слушай, давай я просто извинюсь, а? Я поняла, что ты не любишь прикосновения. Но я не знала, что… настолько! Извини меня, это вышло случайно!

– Тебе не нужно извиняться. Просто уйди.

– А тебе не нужно делать… это! – выпалила я. – Все эти чернила на твоем теле… Это наказание, да? Из-за обета Духа?

Он моргнул.

– Вот как. Кажется, я знаю, кто тебе разболтал. Ты все-таки добралась до мансарды.

Повернулся к фреске, медленно осенил лоб священным знаком и поднялся с колен.

Повернулся.

Я едва сдержала желание зажмуриться. Но к счастью, грудь Рэя оказалась почти чистой. Рисунков не было, только шею обвивали строки из Писания, спускаясь вниз, словно пугающий ворот. А шрамы… шрамы были и здесь.

А потом мой взгляд упал на его левую руку и дыхание в моей груди закончилось. Там темнел безобразный рубец, от которого черными паучьими лапками расползались штрихи обезображенной кожи. Рубец, окольцевавший запястье. На внутренней стороне остался кусок. Когда-то белый. Сейчас полностью почерневший.

– У тебя была нейро-панель, – выдохнула я. – Ее что, срезали? Или… вырвали? Но зачем? Бог мой, зачем?

– Они сказали, что это поможет мне контролировать то… что таится внутри меня, – совершенно безэмоционально произнес парень.

– Но браслет – это