— Но вы не практикующая? — уточнил он.

— Пока нет, — уклончиво ответила я. — Так что это за здание, вы можете ответить?

Он снова улыбнулся.

— Могу, конечно. Это — Дацан.

— Что?

— Петербуржский Дацан. Самый крупный в Европе буддийский храм. Сюда приезжают буддисты со всей страны, особенно из Бурятии. Ну и со всего мира тоже. — Он озабоченно посмотрел на меня. — Похоже, вы разочарованы?

Я действительно была разочарована.

— А скажите, my dear friend, — я решила говорить прямолинейно, — если бы в мире существовало место, где можно исполнить любое желание, что бы вы пожелали?

— Просветления, конечно, — улыбнулся он. — А вы?

— Я еще не решила, но просветления мне будет мало.

Он снова тихонько засмеялся.

— Что-то еще можно здесь получить, кроме просветления? — спросила я прямолинейно.

— Это всего лишь храм, — серьезно ответил он. — Он, конечно, может изменить вашу жизнь, Елена Петровна, если вы встанете на путь духовных практик… Но если вы рассчитываете на какое-то чудо, которое произойдет с вами именно в храме… боюсь вас разочаровать. А кто вам рекомендовал это место?

— Мой отец.

— Ваш отец буддист?

Я задумалась, а затем покачала головой.

— Я работаю при Дацане, — сказал он, — если хотите, я покажу вам храм, он уже открылся. Но не стройте иллюзий.

— И что? — спросила Даша, жадно выслушав мой рассказ. Судя по ее уверенному лицу, ей удалось достичь больших успехов, но я не спешила с расспросами.

— Да, в общем, alles, — ответила я, полезла на верхнюю полку и продолжила уже оттуда: — Он провел меня по храму по часовой стрелке. Показал статую Будды. Советовал записаться на лекции и какие-то там практики. У них все в кучу — йога, буряты, вегетарианцы. Единственное, чего я не понимаю, — что там делал мой отец.

У Даши была нижняя полка, но в купе кроме нас никого не было, и она тоже полезла наверх:

— Теперь я расскажу, — начала она, устроившись поудобнее и накрывшись неизменной вагонной тряпкой, про которую нельзя сказать, простыня это или одеяло. — Во-первых, тренер был родом из Бурятии, и он был буддистом. Так что вполне возможно, в храм Кутузов ходил за компанию.

Я приподнялась на локте.

— Вот как? Тогда рассказывайте все с начала, Дарья Филипповна.

— С начала, — уверенно кивнула Даша. — Я пришла к нему домой, но никто не ответил. Тогда я позвонила в соседние квартиры…

— Правильно, — одобрила я.

— И поговорила с соседкой, представившись корреспонденткой журнала «Труд».

— А разве еще есть такой журнал? — удивилась я.

Даша сдержанно кивнула:

— Она тоже так спросила. Я сделала строгое лицо и ответила, что пока существует труд, будет, разумеется, существовать и журнал «Труд».

— Прекрасно! — воскликнула я. — Дарья Филипповна, вы делаете блестящие успехи! А дальше?

— Я объяснила, что пишу статью о советском волейболе, о легендарном тренере Бадмаеве. Она мне не поверила и повела себя настороженно.

— Это странно. А вы?

— Дала ей визитку. После этого она успокоилась и стала дружелюбнее.

— Визитку? Откуда?

Даша покосилась на меня.

— Напечатала еще перед выездом в Германию. А что? Илена, вы же мне сами сказали, что мы будем представлять прессу…

— Не ожидала, — похвалила я. — Итак?

— Соседка, — продолжила Даша, — рассказала, что Романа Игнатовича увезли со вторым инфарктом. Открыла его квартиру — у нее был ключ, показала, как он жил. Бедно жил, одиноко. В шкафу спортивные кубки, на телевизоре статуэтка Будды. Больше ничего обнаружить не удалось, рыться в его вещах я же при ней не могла.

— И это все? — расстроилась я. — Он хоть жив? В какой он больнице?

— Я пробила по справочной. Съездила. Привезла мандарины. Он в реанимации, говорить пока не может. Выправится или нет — неизвестно. Говорила с врачом. Врач сказал — повторный инфаркт на нервной почве, состояние очень тяжелое, ничего сказать нельзя, но шансов мало. К нему не пускают никого, я трижды пыталась под разными предлогами через разный персонал. Никак — только записку передать.

— Записку вы передали, Дарья? — хмуро спросила я.

— Нет. Что я ему напишу?

— Как что? Обнадежить. Я, молодая журналистка, желаю нашему кумиру скорейшего выздоровления, мы знаем и помним ваши заслуги, Роман, как вас там по батюшке, и от имени всего нашего факультета…

— Исключено, — строго перебила Даша. — Именно это его и доконает.

— Почему доконает? — насторожилась я даже не столько ее словам, сколько уверенному тону.

— Есть некие обстоятельства, о которых я узнала от соседки, — загадочно сообщила она. — Ему не надо сейчас получать никаких записок от незнакомцев. Дело в том, что приступ с ним случился не в пустой квартире. К нему приезжала дама. Ее окурки я видела в пепельнице.

— Похвальная прыть у старика, — одобрила я.

Даша покачала головой.

— Это не прыть. Кровать застелена, никакого праздника. Соседка говорит — ссорились, кричали.

— Она подслушивала у двери?

— Я так понимаю, да.

— А о чем они кричали?

— Она не поняла — глуховата, как все, кто любит подслушивать. Говорит, это была не знакомая и не родственница, она ее видела впервые. Поэтому так настороженно и ко мне отнеслась. Они сначала долго о чем-то говорили, потом ссорились, потом кричали. Потом гостья ушла, хлопнув дверью. Соседка долго не решалась беспокоить, потом принялась звонить, потом открыла дверь своим ключом… В общем, она и вызвала «скорую». Она уверена, что эта дама его специально довела до инфаркта — много ли старику надо?

Я посмотрела на Дашу внимательно.

— Мне это очень не нравится, Дарья Филипповна, — сообщила я.

— Мне тоже, — ответила Даша. — Поэтому я вышла в интернет, разыскала фотографию Жанны и показала соседке. Да, это была она.

— Damn it! — подпрыгнула я. — То есть Жанна вытянула из него какую-то информацию и постаралась сделать так, чтобы он не достался нам!

Дарья сдержанно кивнула:

— Теперь я понимаю, Илена, почему вы так спешили попасть в Питер. Но мы все равно не успели.

— Да, — согласилась я, — мы всюду спешим, но никуда не успеваем. Быть проклята эта суета, будь проклят этот корпоратив.

Пятилетие фирмы всегда отмечается с небывалым размахом. Если фирма не разорилась в первые пять лет, если сумела договориться с ментами, властями, мэрией, не говоря уже о всякого рода мелких кровососах, пожарных, водяных, домовых и прочих санитарах малого бизнеса… Если этот рубеж пройден, если фирму обошли магнитные бури и рейдерские захваты, если на нее не польстился даже самый захудалый депутат или кто-нибудь из ментовского начальства… или даже польстился, но получил убедительный отлуп от более высокопоставленных, с которыми бизнесмен заранее наладил телепатическую связь… То фирме в самом деле есть что праздновать. Пятилетие — праздник молодого бизнеса, полного сил и энергии.