— Не очень. Не уверена, правильно ли она сделала, усомнившись в их дружбе, беспокоится, не обманула ли его и не сдуру ли прекратила отношения.

— Как все погано. Честно, когда я их видела вместе, всегда думала, что они без ума друг от друга.

Адам кивнул.

— Я понимаю. Но дело в том, что, по-моему, у Чарли никогда и ни с кем не может быть прочных отношений. Слишком она независима. Она хочет поехать куда-нибудь ненадолго, чтобы развеяться.

Шарлотта работала инструктором по компьютерному обеспечению на контрактной основе, у нее было много свободного времени, так что она спокойно могла путешествовать. Она всегда могла легко отпроситься, а потом возобновить работу. Я только не была уверена, станет ли ей от этого легче.

Адам улыбнулся.

— Это шатание по свету после разрыва отношений может войти в моду.

А, ну да, его бывшая.

Я пристально посмотрела на него, пытаясь выяснить, не тоскует ли он по ней. У меня не получилось, и я решила, что самый простой способ — спросить об этом.

— Не жалеешь?

Он наклонился, чмокнул меня в нос и обнял.

— Совершенно, мисс Морган. Фактически с точностью до наоборот.

— Хороший ответ, — улыбнулась я.

Шарлотта никуда не поехала. Но и с Томом больше не виделась. Он был совершенно раздавлен, и я глубоко сочувствовала ему, потому что было множество параллелей с моим разрывом с Джеймсом: чувство, что эти отношения не были «настоящими», но в то же время они были чем-то большим, чем череда случайных встреч.

Честно говоря, кажется, что такие понятия, как «взаимовыгодная дружба» и «приятели для секса», становящиеся все более распространенным явлением в нашем поколении, слишком запутанны, чтобы в них ориентироваться. В любых отношениях, вроде тех, что были у нас с Томом (и которые кончились естественно, и никто из нас не был обижен друг на друга), очень много обидных вещей, присутствует недопонимание, и неясно, как обстоят дела с взаимными чувствами. В тот период, когда я любила экспериментировать и использовала все шансы, чтобы лучше понять, кто я и во что ввязываюсь (ну и, конечно, получала при этом чрезвычайное удовольствие), для счастья мне хватало уже того, что я определилась. Я просто надеялась, что Том найдет в себе силы продолжить и обретет свое счастье.

После нескольких первых недель хандры он зарегистрировался на сайте для онлайн-свиданий и Fetlife — социальной сети для любителей БДСМ. Он еще много говорил о Шарлотте, однако начал переписываться с женщиной, хотя совершенно не был готов к продолжению знакомства. Казалось, он получает удовольствие от флирта — я только не была уверена, что это могло стать началом новых отношений — таких, как он хотел. Трудно судить о человеке из Сети: тот ли он, за кого себя выдает.

В то же время Адам оставался открытым и непосредственным. Иногда это доходило до смешного — например, он имел склонность так сосредоточиваться на работе, что мог не замечать ничего вокруг, и бывали случаи, когда мне приходилось водить у него перед носом едой (или раздеваться догола — тоже срабатывало), чтобы оторвать его от того, чем он был занят. Хотя в этом не было ничего страшного, на свой счет я такое не принимала. Я была уверена в его любви, так что подобные причуды меня только забавляли.

Все же иногда я находила их поистине невообразимыми.

Мы поехали в супермаркет в субботу утром в конце одной из тех недель, когда чувствуешь себя так удручающе, как будто они никогда не кончатся. Адам был до смешного рассеянным. Сначала он забыл бумажник, а потом мы оставили на кассе молоко, и пришлось за ним возвращаться. Когда мы пришли на автостоянку и больше минуты не могли найти собственную машину, я уже откровенно над ним смеялась. Я ничего не могла с собой сделать; но он тоже улыбался, так что я решила, что мне ничего не угрожает.

По дороге домой он ошибся поворотом, и мы заехали в соседний район, вроде бы рядом с нашей квартирой, но все же далековато, так что я насмешливо смотрела на него, когда он съехал на обочину.

— С тобой все в порядке? — спросила я, отчасти беспокоясь, что его странное поведение вызвано тем, что он заболел.

— Все хорошо, — сказал он, выходя из машины. Я была озадачена, но последовала за ним.

Мы перешли улицу. Адам подошел к воротам небольшого дома и поздоровался с ожидавшим кого-то мужчиной. Похоже, тот ожидал именно нас. Я улыбнулась, но совершенно не знала, что сказать, потому что не догадывалась, что должно произойти потом. Мы прошли за мужчиной внутрь дома, а в это время в моей голове вертелось: может быть, это будущий клиент Адама? Друг? И что вообще это может означать?

Я была уверена в его любви, так что подобные причуды меня только забавляли.

Дом был пустым, мебели нигде не было, а так как мы оказались в прихожей, то стало очевидно, что мы здесь для того, чтобы осмотреться.

Агент по недвижимости согласился оставить нас одних.

Как только за ним закрылась входная дверь, я повернулась к Адаму с вопросительным взглядом. Ну, по крайней мере, это объясняло его рассеянность.

— Ты же не думаешь, что мы должны смотреть дома прямо сегодня?

Он выглядел смущенным.

— Нет, вообще-то не должны. Это просто так. Я увидел объявление в местной газете и посмотрел фотографии. Этот дом показался мне именно таким, о каком мы говорили.

Я усмехнулась. Мы провели много времени, обсуждая, на что может быть похож дом нашей мечты, в основном для того, чтобы напоминать себе, ради чего постоянно экономим. Мы хотели, чтобы он был маленьким (ну, мы были бы счастливы и в большом доме, но надо же быть реалистами), с большими окнами, с кухней, в которой поместился бы столик (для меня), рабочая комната (для нас обоих), чтобы все было выкрашено в нейтральные цвета (для него), но было много мест для полок и ярких диванов (для меня). Приветствовался маленький садик, в котором у меня был бы гамак (я понимаю, это странное желание, но гамак, чтобы лежать и читать книги, — это моя самая большая летняя мечта), а у Адама было бы барбекю.

Я не имела представления, сколько он стоит и может или не может стать нашим домом. Но ведь помечтать минут двадцать совсем не вредно? Я взяла Адама за руку.

— Тогда пойдем скорее, покажи мне все.

И мы отправились в странствие. Прекрасное короткое странствие. Наш бюджет не предусматривал большой дом. Когда я вошла в гостиную и увидела большие эркерные окна, а за ними крохотный зимний сад, мне все показалось странно знакомым. Я могла представить, как мы здесь живем. Я представляла на кухонном подоконнике Адамовы горшочки с травами, полки с нашими дисками в закутке за дверью гостиной, креслице в зимнем саду, где я могла бы сидеть с ноутбуком и писать — летом здесь должен быть солнечный островок, а в ненастную погоду звучит эхо от ударов дождевых капель по стеклянной крыше. Мы ходили из комнаты в комнату, дом мне нравился все больше и больше, а в ушах звучал голос моего отца — он прочитал нам обоим лекцию об опасности влюбиться в первый попавшийся дом и упустить по-настоящему стоящий из-за нашей чрезмерной эмоциональности — и призывал меня оставаться спокойной и объективной.