охраняемого им участка не уходить. И слава Б-гу. Детей он то ли в самом деле любит, то ли стоически готов терпеть, так что внучки обожают с ним играть, когда бывают в деревне. Проведать Мурчика – святое. Ему от них, бывает, достаются выловленные из пруда караси, которых кот схарчить готов в любом количестве. Возможно, он в прошлой жизни был японцем, привыкшим к сырой свежайшей рыбе.

Ну говоря по чести, карасей ловить он может и самостоятельно. Садится на каменистую насыпь у пруда, в тени беседки летней кухни и слегка колышет лапкой воду – приманивает. Караси, думая, что им кто-то бросает корм, подплывают. После чего следует мгновенный взмах когтистой лапы и, как правило, кот обзаводится добычей. Впрочем, рыбачит он по настроению. А вот охота – это страсть. У норок скрадывать мышей или кротов готов часами. Лесных крыс тоже приносил и демонстрировал. А вот ежей не трогал и не трогает: умён. Была охота напарываться на колючки… Ну раз весна настала, скоро кот получит свою комплексную прививку и может продолжать жить в гармонии с природой. Нам бы так…

* * *

Показали тут по телевизору очередное извержение Этны. Ну дело почти привычное, извергается она часто, а вулкан как-никак действующий, да ещё и в центре туристического района… Половина местных городков из её лавы и туфа построена, а неподалёку от вулкана, в одном из самых красивых мест Сицилии, антично-средневековой Таормине, и мостовые вымощены такими же плитами. Красиво! Чёрные-пречёрные… Сразу же вспомнилась давняя поездка на Сицилию с друзьями.

Осень была. Тёплая, итальянская. Как всегда в Италии, не стали зависать в одном месте: заранее сняли отели в нескольких точках, все на берегу моря, и передвигались от одного к другому, проводя по три-четыре дня в каждом. Оттуда после завтрака делаешь вылазки в наиболее интересные из близлежащих населённых пунктов или заповедников и к вечеру возвращаешься назад. Очень правильные пчёлы, которые делают правильный мёд. Особенно, когда путешествуешь с институтскими друзьями.

На Этну не поехать было никак нельзя. Быть в кои-то веки на Сицилии и не заглянуть на вулкан?! Ну, поехали. Три пары, две машины. Стандартный, освоенный в предыдущих путешествиях расклад. Экипажи подобраны, порядок следования отработан… Главное, что батареи мобильных заряжены. А то терять связь… Был как-то опыт во Флориде, в темноте, в грозу, когда шли от Орландо до Майами, спеша успеть на круизный лайнер.

Тогда, помнится, ещё и бензин у обоих наших «фордов» закончился чёрт знает на каком расстоянии от заправки – удовольствие было ещё то. На последних каплях дотянули. Так что теперь заправлялись заранее. Как там у классика было, про «опыт, сын ошибок трудных»? Тот самый случай. Но в данном случае он уже присутствовал. Так что приключения были в другой сфере. У жены в Палермо золотое колье, зачем-то ею надетое, с шеи на ходу парень сорвал и на маленьком мотоцикле удрал. Но заправлялись вовремя, что было, то было.

Выехали с утра, из той самой Таормины. Ясное небо, птички поют, все дела. Настроение бодрое, приподнятое. По дороге у подножья горы обнаружили серую, тощую, всю в свежем вулканическом пепле местную лису довольно прохиндейского вида, напоминающую нашего чиновника средней руки, на котором пробы некуда ставить, но ещё не раздобревшего от непрерывного воровства, и два автобуса, полных японцев, которые, высыпав на обочину, её фотографировали на дорогую технику, явно прикармливая.

Ну, обогнали японцев, мысленно поблагодарив лису за то, что конкурентов отвлекла. Поднялись по довольно крутому серпантину повыше и обнаружили, что дорога, по которой разрешено ехать машинам, заканчивается у здоровенной, усыпанной вулканическим щебнем стоянки, вокруг которой в живописном беспорядке теснятся сувенирные магазины, кафе и нижняя станция канатной дороги, ведущей на следующий уровень маршрута. Вышли, огляделись кругом и остолбенели.

Что это было, до сих пор сказать не берусь, но вся парковочная площадь, окрестные скалы и кусты были усеяны божьими коровками. И было их не просто много, а МНОГО. Море их было. Причём какие-то особые, каких больше нигде не видел: чёрные с чуть-чуть пурпурным оттенком панцирей и с красными пятнышками на крыльях. Смотрелось просто потрясающе. Миграция у них была, что ли? Или какие-то микроэлементы, содержащиеся в вулканической лаве, их привлекали? Как будто специально к нашему приезду прилетели…

Ну, полюбовались на коровок, стараясь их не давить, пошли на канатку и поехали вверх. Кабинка большая, обзор хороший, вдоль дороги пешеходная тропинка, и по ней параллельно нам с альпенштоками и без гуськом две вереницы сторонников здорового образа жизни идут. Одна вверх, другая вниз. Смотришь на них из проплывающей над ними кабины и от всей души радуешься. И за них и их здоровый образ жизни. И за нас и наш, нездоровый, но куда более комфортный. Каждому своё.

Довезла канатная дорога до верхней площадки. Вышли. Холодно… То есть внизу-то было жарко. На нижней площадке, где стоянка, тепло. А наверху ветер и дубак. В полном соответствии с классической географией и описаниями Александра фон Гумбольдта. Так что расчехлили рюкзачки, влезли в свитера и ветровки и снова почувствовали, как прекрасна жизнь. Но при этом никакой вершины Этны не просматривается. Туман, морось и холодная мряка вокруг. И что дальше делать, непонятно.

Опять-таки, сарайчик стоит с каким-то буфетом, рядом с которым – белые автобусы типа тех, на которых мама в раннем детстве, в 60-е, возила в Филёвский парк гулять. Только те были рейсовые, а у этих стоят гиды и с подошедших деньги собирают. Поскольку наверх то ли без этих гидов нельзя, то ли можно, но на свой страх и риск, поскольку через слово звучит «кратер, кратер», и жена, которая в кратер попадать не хочет, уже намыливается остаться и ждать всех остальных здесь, в сарайчике с буфетом.

Ну, уговорили жену, организм которой явно чувствует высоту, поскольку она человек метеозависимый и вообще чувствительный, и эту самую высоту не одобряет, и поехали к кратеру. Высоту, кстати, организм жены и на самолётах, вертолётах и кораблях не одобряет; и на небоскрёбах, особенно в скоростных лифтах; и на Эйфелевой башне, и на аттракционах в «Диснейленде», помнится, не одобрял. И всю её супружескую жизнь ей, несчастной, с этим приходится бороться. Угораздило замуж выйти за бродягу и с ним по свету мотаться…

Едем. Трясёт – вулкан, склон, бездорожье. То есть колея накатана, хотя явно не случайно у этих их автобусов такие здоровенные шины. При этом качает из стороны в сторону, однако вверх они старательно ползут и ещё метров на