завидели его борзые, так и оторопели. Молодые закинули головы кверху и завыли на страшные голоса. Однако немало кобелей бросилось к нему со всех свор, потому что, видемши такое дело, все борзятники стали сваливаться к одному месту.

Кинул я свою свору, гляжу, а поперек им уже режут два муругих кобеля из своры самого Тышкевича, а за ними полным карьером валят и господа, и псари, да и все своры черкают кто куда, как есть поле захватили.

А был не прост зверь, но сам Волчиный князь. Потому все своры, как доспели до него, осыпали его даже кругом, но ни одна не поскоромилась, даже не присунулась.

Улю-лю! Улю-лю! А они не берут. Беда, да и только! Улюлюкают, травят — ни одна! Волк сидел, сидел, приподнялся да и пошел, прямо лбом на собак полез. А те — во все стороны от него. Глядь, из-за угла леса Стоцкий заскакивает и уж куда лихо спеют оба его кобеля. Как завидели они волчище и заложили во все ноги. Только Грубиян опять вынесся вперед, прутко приспел он и сразу вклеился волку в правое ухо, мертвой хваткой. Лязгнул волячище зубами, словно крюком железным подхватил Грубияна за пах и сразу вывалил ему черева наземь. Однако в тот миг и еще два черных кобеля вцепились волку в гачи, а там уже и все взялись мясничать: кто — в шиворот, кто в щипец, кто в пахи, мой Удар тоже прихватил в ухо, чей-то муругий кобелище даже и в глотку — насилу того завалили ногами вверх — словно муравьи кишат над волком собаки. Однако и волчище справился скоро; сперва приподнял зад, а там тряхнул кобелей, что все разлетелись как рукавицы. А мою суку клыком снял со своего паха — так и разворотил ей лопатку. Но и тут Грубиян не уважил, совсем зазлобился, ощетинился весь, трясется, своими же ногами в своих кишках путается, а со зерюгою насмерть схватился. Страшно мотал его Волчиный князь туды-сюды, а Грубиян впился словно клещук. Видемши это и другие кинулись. А тут сам пан Тышкевич слез с лошади и принял волка — прямо под левую лопатку засадил свой ножик.

А Стоцкий? Как уходили Волчиного княза, псари разогнали собак арапниками, тогда и Грубиян приподнялся с земли, прямо и пошел к хозяину и правилом виляет, а кишки за ним волокутся по грязи. Как глянул Стоцкий на своего друга, прямо и вдарился оземь замертво».

(Казанский В. И. Борзые. — М.: Лесная промышленность, 1984)

Гончие собаки

Требования охотников к гончей со временем сильно изменилось. Сначала гончая должна была помогать человеку загонять зверей в ловушки, затем, подобно борзой, была обязана ловить зверя (парфосная охота), впоследствии стала выставлять диких животных под борзых (псовый способ охоты) и на охотника (ружейная охота). В настоящее время при ружейном способе охоты охотники предъявляют к гончей такие требования: разыскать и побудить (поднять) зверя и, преследуя его при помощи чутья по следу, беспрестанно давать знать охотнику голосом о том, где она гонит зверя. Голос — основное отличие гончих от травильных, борзых и даже лаек. Только одни гончие способны отдавать голос на следу зверя.

Формирование пород гончих собак могло, безусловно, происходить только в лесных зонах. В условиях леса, когда собака, преследуя зверя, теряет его из поля зрения и не может развивать в чаще большую скорость, а человек не видит гончей, успех охоты зависит в первую очередь от чутья и голоса собаки. Эти-то качества и развивал человек у гончей.

Гончие Древнего Египта, Древней Греции и Древнего Рима имели короткую шерсть. Однако в дальнейшем путем различных скрещиваний короткошерстных гончих с пастушьими собаками — овчарками южного типа в Азии были выведены довольно многочисленные породы брудастых гончих, отличавшихся длинной, более или менее жесткой шерстью, покрывавшей все тело собаки, не исключая и головы. Характерно наличие на голове этих гончих удлиненных волос в виде бровей, усов и бороды. Брудастые гончие проникли в Западную Европу из Греции и Малой Азии еще до начала нашей эры, задолго до появления гончих западного типа. Однако в дальнейшем эти гончие оказались не в состоянии конкурировать с появившимися многочисленными породами гладкомордых гончих.

Применение гончих в Западной Европе и в России

Охота с гончими собаками в Западной Европе достигла расцвета в эпоху феодализма, в X–XVIII веках, особенно среди имущих классов Франции, которая в то время была еще богата лесами и зверем. Тогда большое распространение получил парфорсный вид охоты, при котором стомленный (замученный преследованием) зверь сганивался идущими по его следу гончими, а охотники следовали за собаками на лошадях. Для такой охоты подходили лишь те собаки, которые в состоянии были искать след упалого (затаившегося) зверя в то время, когда выскакивал свежий зверь.

Из дикой, кровожадной гончей французы вывели послушную собаку. В феодальную эпоху во Франции были созданы изумительные породы гончих, которые затмили собою всех ранее образовавшихся.

Коренными породами гончих, выведенных в ту пору, считаются собаки Губерта, пользовавшиеся наибольшей известностью, муругие бретонские, бресанские брудастые. Путем различного смешения коренных пород собак, прилитием крови завезенных крестоносцами из Азии гончих, в частности, серых с Востока (возможно русских), а также скрещиванием с другими породами собак и были созданы многочисленные породы гончих, получившие широкое распространение в Европе, где они оттеснили местных гончих на второй план, а местами вовсе вытеснили. Гончие Германии, Италии, Англии и некоторых других стран произошли от французских.

Появившимся еще в средние века (XIV–XV столетия) огнестрельным оружием охотники сначала пользовались для пулевой стрельбы по сидящей дичи, а затем с усовершенствованием ружей и изобретением дроби (конец XVI века), позволившей поражать бегущие и летящие цели, для настоящей ружейной охоты. Возникнув в Италии, Испании и Франции, ружейная охота проникает в Англию и другие страны Европы. Она быстро вытесняет весьма популярную в то время охоту с ловчими птицами и в XVIII столетии достигает наибольшего расцвета, особенно во Франции. Гончая делается подружейной.

Когда сильно распространившаяся ружейная охота и характерный для того времени хищнический способ эксплуатации охотничьих угодий вызвал резкое уменьшение дичи и снизил добычливость охот, англичане пошли по линии дальнейшего усовершенствования гончих, используя для этого французские породы, создав немало специализированных пород гончих. В частности, к ним относятся: а) блодгаунд, или кровяная собака, — для выслеживания раненых животных по кровавому следу; б) стаггаунд — для охоты на оленя; г) харьеры и бигли — для охоты на зайцев и кроликов.

Весьма широкое распространение получил фоксгаунд, ставший национальной собакой Англии. Англичане усиленной тренировкой сумели выработать у