Пуля попала в самый верх рюкзака, пробила его, чуть не оторвала клапан. Чудом не задев голову, отбросила Куликова назад с силой несущегося навстречу поезда. Инсайдер опрокинулся, взмахнув руками и ногами, со всей силы грохнулся оземь. Иван уже нырял в кусты, когда на них обрушился свинцовый град.

Виктор, матерясь, перевернулся на живот и с невиданной скоростью пополз за большой каменный цветник. От цветника отлетел большой кусок, больно стеганула по лицу каменная крошка. Из кустов заработал автомат Ивана, он короткими очередями поливал окна дома напротив. Но это не помогло, огонь велся с нескольких точек.

Виктор боялся голову поднять, неизвестный стрелок явно ждал удобного момента. Куликов весь вжался в участок земли за цветником, лихорадочно высматривал более подходящее прикрытие. Невдалеке виднелся кирпичный киоск, но до него не добежать. Кусты, в которых укрылся Иван, остались по ту стороны дороги, тоже срежут на раз, рвани он туда. Черт!

Куликов бросил взгляд назад. Небольшая площадь, рекламный щит, радушно распахнувший двери старый трамвай. Вот только до него бежать еще дальше, чем до ларька. Вот ведь попали!

Он чуть расслабился, и пуля не заставила себя ждать, высекая искры, ударила в асфальт у самых ног. Куликов поджал колени, чертыхаясь.

Сухой треск ПП раздался где-то левее, над головой просвистело. Опять комитетчики?

– Кот, – раздался крик Ивана. – Живой?

– Пока да, – Виктор надеялся, что их с такого расстояния не услышат.

– Отлично. Стрелок на втором этаже, третье окно слева. Я не могу его из своей колотушки заткнуть. Я так понимаю, остальные с флангов обходят. Ждать некогда.

Несколько пуль ударили в цветник, по каменному монолиту пошли трещины.

– Что предлагаешь? – крикнул Виктор, пригибая голову еще ниже.

– Они ближе подойдут, забросают гранатами. Нужно прорываться прямо. Поможешь?

– Как? Меня пасут.

– Думай как я, близнец, – раздался насмешливый голос Ивана.

Вот же зараза, еще и шутит.

– Готов? Начали!

В голове Виктора промелькнула картина, как бы он на месте Ивана, прикрытого густыми непролазными кустами, отвлек внимание снайпера. И когда со стороны товарища затрещали ветки, перемешанные беспорядочной стрельбой, он практически одним движением вскочил на колени, внутренне холодея, вскинул винтовку, еще в движении направляя ствол на нужное окно, нырнул взглядом в оптику и тут же нажал курок, увидев размытый контур в окне.

Все за миг до того, как выстрелил вражеский снайпер, который не отвлекся на Ивана.

Бах!

Силуэт исчез.

В плечо Виктора сильно ударило. Он вскрикнул от нестерпимой боли, роняя винтовку и опрокидываясь на спину. Левая часть тела онемела, на грудь словно брызнули кипятком. Куликов, сжав зубы, скосил вниз глаза, увидел маленькую дырку в куртке, из которой толчками вытекала кровь.

– Твою мать, – он зажал рану ладонью, попробовал встать на ноги. Левая рука болталась плетью.

Из-за кустов раздался отборный мат, короткая очередь. Автомату вторили ПП, пули прошивали кусты насквозь и пролетали в опасной близости от Куликова. Подобрались-таки, сволочи!

– Иван, уходим! – гаркнул Виктор, нагибаясь за винтовкой.

Из кустов выкатился Иван, грохоча автоматом. Тут же вскочил, зацепив оружие за ремень, чуть ли не на карачках рванул к Куликову. В его второй руке был зажат окровавленный штык-нож.

Иван сразу оценил ситуацию, подскочил, схватил винтовку Виктора, закинул за спину.

– Сильно? – бросил уже на бегу.

– Терпимо, – буркнул Виктор.

– Комитетский спецназ. На меня нарвалось двое. Я выжил.

Куликов через силу улыбнулся.

Они бежали прочь от места боя, презрев осторожность и расчеты. Скорее, подальше от висящей на загривке погони.

Когда в спину неприцельно стреляли, Виктор и Иван сворачивали во дворы. Когда слышали перекрикивания сзади, тогда ускоряли темп. Несколько раз чуть не влетели в ловушки, но вовремя свернули. Все приходилось определять на бегу, с размаху.

Но гончие из комитетчиков были отменные. Полностью оторваться не удавалось.

Виктор слабел с каждым метром, бежать становилось труднее. Кровь уже заливала брючину, от бега рана растряслась и кровоточила сильнее. Наспех сделанная повязка не держалась и постоянно съезжала. В какой-то момент Куликов понял, что перед глазами попросту начинают появляться темные пятна.

Иван, как мог, помогал, разве что не нес Виктора на руках. Но и он понимал: еще немного такого марафона, и их либо убьет Медуза, либо Куликов попросту не сможет двигаться дальше.

Немного оторваться от преследователей получилось только на территории небольшого витаминного завода. Запутали следы среди цехов и боксов. Рискуя сорваться, прошли вдоль стенки над автомобильной ямой, в которой притаилась «хлопушка». Возле старой эстакады быстро сменили повязку, вкололи обезболивающее. И вновь бежать, вновь вперед.

Куликов уже заметно «плыл», заплетаясь ногами. Иван, как мог, волок его на себе, в голос рыча. Но в какой-то момент оба поняли, что все, дальше продолжать эту гонку не имеет смысла. Комитетчики не зря ели свой хлеб, сидели на плечах плотно. По сравнению с отрядом, напавшим на Седого, эти ребята вели себя опытнее, осторожнее. К разочарованию Виктора, никто из них даже в ловушку не влетел.

Складской двор, уставленный большими металлическими «калошами», в которых строительные краны поднимают кирпич и песок. Сидящий на брюхе бульдозер. Покосившийся бетонный забор, огромные вросшие в землю ворота. Плотно примыкающий к забору кирпичный бокс.

Отличное место для засады.

Иван подвел Виктора к ступеням бокса, усадил, аккуратно вынырнув из-под руки. Куликов тяжело дышал, лицо было мокрым от холодного и липкого пота. Он часто облизывал пересохшие губы, постоянно пытался сфокусировать взгляд.

– Кот, ты меня слышишь? – сел перед ним на корточки Иван, пытливо заглядывая в лицо.

– Не глухой, – криво ухмыльнулся Виктор. – Я тебя еще и вижу.

– Отлично, – Иван подобрал полы плащ-палатки, положил на колени автомат. – Я останусь тут, устрою нашим друзьям сюрприз. Ты сейчас отдышись и выходи через ворота. А там потихоньку и до школы доберешься, недалеко осталось. У тебя там есть все необходимое?

– Да, – кивнул Виктор. – За доской целый аптечный киоск.

– Вот и отлично. Ты выкарабкаешься, ты сильный. Я-то знаю, – Иван вновь изобразил подобие улыбки. – А еще лучше, к Периметру иди. Раненого они не бросят. Все лучше в кутузку, чем в могилу.

– А ты?

– А я позже подойду, – уверил товарища двойник. – Тут разберусь и подойду.

Куликов уже плохо соображал, вновь кивнул. Иван проверил повязку, подложил сухой бинт, плотнее сдавив рану. Кровотечение вроде удалось остановить. Уже хорошо.