— А если вы поймаете его, что с ним сделаете?

Как ни удивительно, но Льву впервые задали подобный вопрос. До сих пор они думали лишь о том, возможно ли в принципе поймать насильника.

— Я убью его.

Как только Лев объяснил, в чем заключается предпринятое им частное расследование, Федор не стал тратить времени на упреки или оскорбления. Очевидно, ему даже не пришло в голову отказать им в помощи, усомниться в их искренности или тревожиться о возможных последствиях. Равным образом эти же мысли не беспокоили и жену, и мать Федора, или же они сумели отогнать их прочь. Сам Федор согласился немедленно отвести их к Галине.

Кратчайший путь пролегал через те самые рельсы, возле которых обнаружили тело Аркадия. Здесь рядом тянулись железнодорожные колеи, а потом начиналось широкое открытое пространство, поросшее жестким кустарником и деревьями. Лев сразу же оценил удобное уединение этой ничейной земли. В самом сердце города вдруг обнаружилась какая-то странная и сверхъестественная пустота. Неужели по этим самым шпалам бежал мальчик, которого преследовал убийца? А в темноте мимо него равнодушно проносились поезда? Лев был рад, когда они наконец пересекли рельсы.

Подойдя к дому, в котором жила Галина, Федор заявил, что Льву лучше подождать их снаружи. Однажды он уже напугал ее до полусмерти, так что не стоило рисковать еще раз. Лев согласился, и к свидетельнице отправились только Раиса и Федор.

Раиса поднялась вслед за Федором по ступенькам, подошла к квартире и постучала. Она слышала, как изнутри доносится шум: там играли дети. Как удачно. Разумеется, она не считала, что женщина обязательно должна быть матерью, чтобы оценить всю тяжесть совершенных преступлений, но тот факт, что дети самой Галины оказались в опасности, может существенно облегчить задачу.

Дверь им открыла сухопарая и изможденная женщина лет тридцати с небольшим. Она куталась в теплую шаль, словно на улице стояла суровая зима, и выглядела больной и усталой. Она нервно окинула Раису и Федора быстрым взглядом, подмечая малейшие оттенки выражений на их лицах. Оперативник сразу узнал ее.

— Галина, вы меня помните? Я Федор, отец Аркадия, маленького мальчика, который был убит. Это — моя хорошая знакомая, Раиса. Она живет в городе Вольске, это на Урале. Галина, мы пришли к вам потому, что мужчина, который убил моего сына, продолжает убивать и других детей, в других городах. Поэтому Раиса приехала в Москву, чтобы работать вместе с нами. Нам нужна ваша помощь.

Голос Галины прозвучал едва слышным шепотом:

— Чем же я могу помочь? Я ничего не знаю.

Ожидая подобного ответа, Раиса заранее подготовилась к нему.

— Федор пришел сюда не как офицер МГБ. Мы — родители, отцы и матери, просто неравнодушные граждане — решили объединиться, чтобы положить конец этим преступлениям. Ваше имя не будет упоминаться в каких-либо официальных бумагах; мы вообще не ведем документации. Вы больше никогда не увидите нас. Все, что нам нужно знать, — это как он выглядел. Сколько ему лет? Какого он роста? Какого цвета у него волосы? Какая у него одежда, дорогая или дешевая?

— Но мужчина, которого я видела, был один. Ребенка с ним не было. Я уже говорила вам об этом.

В разговор вмешался Федор:

— Пожалуйста, Галина, позвольте нам войти. Это не займет много времени. Давайте не будем разговаривать на пороге.

Женщина отрицательно покачала головой.

— Я ничем не могу помочь вам. Я ничего не знаю.

Федор начал нервничать. Раиса коснулась его руки, приказывая ему замолчать и успокоиться. Они должны сохранять спокойствие, потому что угрозы здесь бесполезны. Главное — терпение и еще раз терпение.

— Хорошо, хорошо. Мы все понимаем, Галина. Вы не видели мужчину с ребенком. Федор объяснил, что вы видели мужчину с сумкой для инструментов, правильно?

Женщина согласно кивнула.

— Вы можете описать его?

— Но с ним не было никакого ребенка.

— Мы все понимаем. С ним не было ребенка. Вы ясно дали это понять. Он нес в руке сумку с инструментами. Но как он выглядел?

Галина задумалась. Раиса затаила дыхание, чувствуя, что стоящая перед ней женщина уже готова сдаться. Им не нужны были письменные показания. И подпись свидетеля им тоже была не нужна. Им нужно было всего лишь описание внешности, которое можно просто выбросить и от которого в любой момент можно отказаться. Для того чтобы дать его, Галине понадобится полминуты, не больше.

И вдруг в разговор вновь без спроса влез Федор:

— Нет ничего дурного в том, если вы скажете нам, как выглядел тот мужчина с сумкой для инструментов. Описание железнодорожного рабочего не грозит вам никакими неприятностями.

Раиса в отчаянии взглянула на Федора. Он все испортил. Можно запросто навлечь на себя неприятности, всего лишь описав железнодорожного рабочего. Можно попасть в беду и за меньшее. Так что лучше всего не вмешиваться и не делать вообще ничего. Галина покачала головой и попятилась от двери в глубь коридора.

— Мне очень жаль, но тогда уже стемнело. Я не разглядела его. У него была сумка, это все, что я запомнила.

Федор взялся за ручку двери.

— Нет. Галина, пожалуйста…

Галина вновь покачала головой.

— Уходите.

— Прошу вас, пожалуйста…

Как у насмерть перепуганного животного, голос женщины вдруг обрел пронзительную резкость.

— Уходите!

В квартире стало тихо. Дети перестали играть. В коридоре появился муж Галины.

— Что здесь происходит?

Стали открываться двери других квартир, выходящие в коридор. Из них выглядывали соседи, перешептывались, показывали на них пальцами, отчего Галина занервничала еще сильнее. Почувствовав, что ситуация выходит из-под контроля и что они вот-вот лишатся своего единственного свидетеля, Раиса шагнула вперед и обняла Галину, словно прощаясь с нею.

— Как он выглядел?

Прижавшись щекой к щеке женщины, Раиса ждала, закрыв глаза и надеясь. Она чувствовала теплое дыхание Галины. Но та ничего не сказала.

Тот же день

Кот сидел на подоконнике, лениво помахивая хвостом и не спуская с Нади холодных зеленых глаз, словно прикидывая, а не прыгнуть ли на эту крысу-переростка. Кот был старше ее. Ей исполнилось шесть лет от роду; коту было уже восемь или девять. Наверное, именно этим объяснялось его высокомерие. По словам отца, в их районе расплодились крысы, поэтому коты приносят большую пользу. Что ж, отчасти это было правдой. Надя часто видела крыс, крупных и наглых. Но она никогда не видела, чтобы кот ловил их. Он был очень ленивым, а отец его окончательно испортил и избаловал. Как мог какой-то кот считать себя главнее ее? Он никогда не позволял ей хотя бы прикоснуться к нему. Однажды, проходя мимо, она погладила его, он же выгнул спину и злобно зашипел, а потом забился в угол со вздыбленной шерстью, как будто она совершила какое-то гадкое преступление. После этого девочка оставила все попытки подружиться с невыносимым животным. Если кот предпочитал ненавидеть ее, она отплатит ему той же монетой.