Вспоминаются кем-то сказанные мудрые слова о том, что учение не копилка знаний, а факел, который нужно зажечь. Пробудить желание к самостоятельному творчеству, мышлению, разжечь огонь любви к своему народу, его истории – это ли не главная цель воспитания художника?

Говоря об учебных «встрясках», проводимых в академии, невольно рождается мысль, что для каждого ее воспитанника все годы пребывания в ней становятся душевной встряской, пробуждающей духовные и творческие силы. А в целом – Академия дает встряску художественной жизни России.

А что же делают другие академические вузы – имени Репина и Сурикова – можно задать вопрос.

Ответ дала выставка в залах галереи искусств Зураба Церетели на Пречистенке, где были представлены произведения воспитанников трех академических заведений. Событие редкостное, позволяющее судить об уровне и направленности творческих устремлений молодых художников, которые призваны выразить лицо искусства нынешнего времени. Поэтому о ней скажем подробнее.

Среди картин воспитанников глазуновской академии на историческую тему выделялась композиция А. Михеева «Михаил Черниговский в стане Батыя». Сюжет ее основан на трагическом событии времен ордынского нашествия, когда князь Михаил был вызван в ставку Батыя, где ему предстояло испытание огнем, поклониться идолам ордынцев, что означало отречение от православной веры. Несмотря на увещевания сопровождавших его бояр, князь остался непреклонным, за что его обрекли на мученическую смерть. Растерзываемый озверевшими ордынцами, князь произнес последние слова: «Христианин есмь…» Его участь разделил и верный боярин Федор. Впоследствии русская церковь обоих мучеников причислила к лику святых.

Современное обращение к этому сюжету имеет особую ценность. Прежние работы, отражавшие его, страдали иллюстративностью. Эта же – пример высокого духовного осмысления и художественного решения творческой задачи во всех компонентах. Илья Глазунов при обсуждении этой картины в Академии напомнил один из заветов великого Сурикова: есть колорит – есть художник, нет колорита – нет художника. В картине Михеева прекрасно прописаны и сгармонированы в цветовом и композиционном решении все детали.

Действие развертывается на фоне моря огней ордынского стана, контрастирующего с небом. В центре композиции – князь Черниговский с прижатым к груди крестом. Взгляд его обращен как бы внутрь души. Ведь стоит поддаться искушению, как нашептывают ему склонившиеся к нему бояре, – и останешься жив. Такое уже бывало.

Его красный плащ воспринимается как символ мученичества, а дым двух котлов с огнем – как исход самой души князя на небеса.

Я недаром задерживаюсь на этом талантливом произведении. Поднятая художником тема, как подчеркнул Илья Сергеевич, очень важна в наше тяжелое время, когда многие изменяют своей совести. Кто из нынешних политиков поступил бы так же, как Михаил Черниговский? (Кстати, после его подвига ордынцы прекратили подобные пытки над русскими князьями.)

В общем, художник напоминает нам о верности православному духу, Отечеству. В его картине отражается сегодняшний день, проникнутый в прошлое.

В картине «Этап» Т. Харитоновой запечатлена группа ссыльных, отправляемых на Соловки, сгрудившихся на носу то ли катера, то ли баржи. Дует пронизывающий ветер, холодом смерти обдают волны северного моря. Несчастные, как бы объединенные центральной фигурой священника, вместе с сидящими перед ними двумя бездушными конвоирами воспринимаются как образ того времени, когда многие люди стали жертвами «великого эксперимента». Эта картина также обращена и к современности. А непосредственно о наших днях – картина Т. Юшмановой «Пристань», на которой изображены жители Севера, собравшиеся на деревянном помосте в ожидании некоего плавучего средства. И основательно прописанные образы, и окружающая природа создают тревожное настроение, заставляют задуматься о нынешней судьбе Русского Севера, переживающего мерзость запустения.

Не менее поражают и пейзажисты. Работая в этом жанре, очень непросто отразить определенное содержание, наталкивающее на глубинные размышления. Полотно Е. Муковнина «На краю света» сразу же притягивает образом сурового моря с уголком одного из Соловецких островов, на котором возвышается покосившийся православный крест. При обсуждении этой картины, наполненной музыкальным звучанием (недаром художник был назван Моцартом пейзажной живописи), высказывалось согласное мнение, что в ней достойно возрождаются традиции, связанные с именами выдающихся пейзажистов – Жуковского, Горбатова, Колесникова, не по своей воле закончивших свой путь в эмиграции.

Высокопрофессиональные, западающие в души образы, по-новому представляющие красоту русского Севера, созданы А. Мочалиным («Соловецкий монастырь») и С. Кожиным («Ферапонтов монастырь»), а также пейзаж Я. Зяблова «Разлив Сетуни». Поражает редкое умение пейзажистов Академии писать небо, которое в их работах воспринимается не просто как фон, а Божья обитель.

Радуют достижения портретистов, создавших образы известных деятелей культуры – композитора В. Овчинникова (Н. Сапункова), актеров Ю. Яковлева (Е. Матецкая) и Б. Плотникова (Ю. Соколовская), трех живописцев из Федоскино (А. Левченков). Все они уверенно продолжают традиции русского реалистического портрета, выразительно передают духовную наполненность создаваемого образа, поддержанную окружающей их обстановкой.

К сожалению, не все из названных работ можно было увидеть на выставке, но они помогают уяснить главенствующую тенденцию деятельности всего коллектива Российской Академии живописи, ваяния и зодчества – осознанное миссионерское служение искусству.

Говорить же о достижениях в области создания реалистической картины, сравнимой по своему значению с романом в литературе или симфонией в музыке, если иметь в виду институт имени И. Репина, а особенно имени В. Сурикова, не приходится. Напротив, в последнем обозначился явный отход от реалистических традиций. Пока что это не повальное увлечение, о чем говорит, например, талантливейшая скульптура дипломника 2000 года М. Соломатина «Иуда», покоряющая образностью пластического решения. Но симптомы очень тревожные. И справедливо художники Российской академии живописи, ваяния и зодчества с гордостью относятся к своей обители и считают ее самой верной хранительницей традиций, единственным бастионом высокого реалистического художественного искусства в Европе, как театр Ла Скала в музыке. Да, здесь исповедуется одна школа, а художники все разные. И выпускники Академии, оказываясь по разным причинам за рубежом, сразу же становятся профессорами и их буквально носят на руках. Это говорит о том, что интерес к реалистическому искусству в мире не угас, и теперь уже Россия может оказывать Западу свою гуманитарную помощь.

А обращаясь к своим питомцам Академии, Илья Сергеевич говорит:

– Вы вступаете в мастерские и аудитории в наиболее тяжелый момент для России. И Россия нуждается в том, чтобы молодые художники как летописцы по примеру своих великих предшественников отразили это сложное время. Наша задача – вооружить ваш талант профессионализмом, знанием отечественной и мировой культуры. Мы служим России через вас. И пока живы, в отличие от других, деньги за обучение брать не будем. Служите и вы России так, как говорил о себе Васнецов: «Мое искусство – это свеча, зажженная перед ликом Бога».