— Не кажется ли вам, мисс Вудхаус, — игриво воскликнула она, — что наша дерзкая маленькая подружка удивительным образом поправилась? Не думаете ли вы, что мистер Перри добился поразительных успехов в ее лечении? — Потом она тихонько сказала Джейн: — Мы никому не скажем ни слова о помощи, которую получил Перри, о некоем молодом докторе из Виндзора. Пусть уж все лавры достанутся Перри…

Мнение миссис Элтон о Фрэнке Черчилле, которого она совсем недавно считала фатом и пижоном, волшебным образом изменилось.

Скоро за супругой явился мистер Элтон; он казался усталым и раздраженным.

— Искал Найтли по всему городу! Он даже записки не прислал! Совершенно забыл о нашей встрече. Случайно встретил его слугу Уильяма Ларкинса — тот сказал, что хозяин последние дни пребывает в скверном расположении духа и от него невозможно добиться даже слова. Странно все это!

Эмма объявила, что ей пора идти. Она, по мнению Джейн, казалась непривычно оживленной и явно пребывала в приподнятом настроении. Встретившись глазами с Джейн, она улыбнулась так многозначительно, что Джейн решила проводить ее до дверей. Она знала, что Уэстоны сообщили Эмме новость о помолвке, и чувствовала облегчение оттого, что мисс Вудхаус определенно не расстроилась.

На лестнице Эмма сжала руку Джейн и сказала:

— Я очень, очень рада за вас, мисс Фэрфакс. На самом деле, если бы вы не были в окружении друзей, я испытала бы непреодолимое искушение остаться и расспросить вас обо всем, заставить поделиться своими секретами. А это было бы дерзко и неуместно с моей стороны.

— О! — воскликнула Джейн, краснея. — Думаю, такой опасности нет. К сожалению, сейчас нет времени, чтобы сказать все, что я хочу. Мне бы хотелось извиниться. Я вела себя недружелюбно, все ваши предложения встречала в штыки… Вероятно, ваше чувство сострадания подверглось суровому испытанию…

— Вы слишком щепетильны, моя дорогая! — воскликнула Эмма. — Все разрешилось ко всеобщему удовлетворению, все счастливы и довольны.

— Вы очень добры, но я знаю, что вела себя по отношению к вам холодно и неестественно. Мне все время приходилось играть. Это была жизнь, построенная на обмане. Знаю, что внушила к себе отвращение. Фрэнк… мистер Черчилль как-то сказал, что вы назвали мою сдержанность отталкивающей чертой…

— Прошу вас, не продолжайте. Все извинения должны быть принесены с моей стороны. Когда я вспоминаю о пикнике… Давайте простим друг другу все прежние грехи сразу и больше не будем об этом говорить.

«А ведь это, — подумала Джейн, — и есть настоящая Эмма. Интересно, почему я никогда не видела ее такой раньше?»

— Почему, — задумчиво пробормотала она, — мы не были друзьями с самого детства?

— Очень жаль, что нам предстоит потерять вас именно теперь, — с улыбкой сказала Эмма, — когда я только что начала вас узнавать.

«А насколько хорошо я знаю тебя? — подумала Джейн, провожая взглядом Эмму, которая быстро шла по улице к мистеру Найтли, стоявшему у «Короны». — Чему ты так радуешься? Вызвано ли твое отличное настроение моими новостями, или есть что-то еще?»

Очень скоро друзья миссис Уэстон получили возможность с облегчением вздохнуть, узнав, что она благополучно родила девочку. А потом по деревне разнесся странный, удивительный и почти неправдоподобный слух.

Это было известие о помолвке Эммы Вудхаус и мистера Найтли, которую хранили в секрете до полного выздоровления миссис Уэстон. Ведь только ее дружеское участие способно заставить мистера Вудхауса воспринять эту новость благосклонно. Было даже решено, что мистер Найтли на некоторое время покинет Донуэлл-Эбби и поживет в Хартфилде. Не существовало иного способа примирить мистера Вудхауса, не бывшего сторонником супружеских отношений, с этим браком.

Миссис Элтон, когда слухи достигли дома викария, сначала не поверила, а потом недовольно скривилась.

— Бедный Найтли — бедняга! Не повезло ему! Как он мог так обмануться? Теперь придется прекратить с ним общение, которое было довольно-таки приятным. И что за безумный план — жить вместе. Из этого все равно ничего не выйдет. — Она знала одну семью в Мейпл-Гроув, которая пыталась так жить, но была вынуждена разделиться уже через несколько месяцев.

Мистер Элтон выразил надежду, что теперь юная леди успокоится. Ведь она всегда хотела поймать в свои сети мистера Найтли, в этом он не сомневался.

Джейн, услышав новость, к своему собственному удивлению и стыду, ощутила болезненный укол. «Ну вот, — уныло подумала она, — еще одна частичка моего сердца разбилась. Сколько раз за целую жизнь разбивается женское сердце? Я была уверена, что излечилась от своего детского обожания, но, оказывается, недооценила его силу. Вероятно, взросление происходит намного медленнее, чем я ожидала… Найтли лучше Фрэнка, этого я не могу отрицать; и Эмме очень повезло. Он быстро научит ее простой истине: для счастья вовсе не обязательно быть самой важной персоной, хотя не исключаю, что она это уже и сама поняла. Странно: я заметила перемены в ней после дня в Донуэлле и ужасного пикника на Бокс-Хилл. Возможно, тогда ее собственное поведение стало для нее уроком. Только ей надо было найти время и подумать над этим. Найтли поможет ей. А я помогу Фрэнку. Но и Фрэнк поможет мне; не сомневаюсь, что он будет добрым и веселым, будет заботиться обо мне. С ним мне будет интересно. И еще он знает моих друзей в Ирландии — Рейчел, Мэтта и Сэма».

Вскоре принесли записку из Рэндаллса: завтра приедет Фрэнк. Сможет ли мисс Фэрфакс освободить вечер?

Джейн уже совершила прогулку в экипаже с миссис Уэстон, своей будущей свекровью: они имели долгий разговор, во время которого Джейн немного поплакала, облегчила душу и получила заверения в том, что она и Фрэнк поступили не так уж плохо и все это вполне простительно, что чета Уэстонов уже давно любит ее, как дочь, и, по их мнению, Фрэнк не мог сделать лучшего выбора. И Джейн действительно почувствовала, что миссис Уэстон — добрая, домашняя, обожающая женскую компанию и знающая ее с шестилетнего возраста, может стать для нее больше матерью, чем миссис Кэмпбелл, дружелюбная, но всегда погруженная в чтение «Аналитического журнала».

В Рэндаллсе она встретилась с Фрэнком: любящим, смеющимся, то стыдящимся долгого обмана, то готового хвастаться им. Перед ним невозможно было устоять. Эмма, пришедшая вместе с отцом навестить новорожденную, сказала ему:

— Подозреваю, что, несмотря на все свои трудности, вы изрядно развлеклись, обведя нас всех вокруг пальца. Уверена, это явилось для вас немалым утешением.

— О нет, нет! Как вы могли заподозрить меня в этом? Я был несчастным, жалким человеком.

— Не верю. И не сомневаюсь, что вы находили в ситуации источник большого веселья. Возможно, я так думаю, потому что, по правде говоря, считаю, что сама бы отлично позабавилась. Мне кажется, между нами есть нечто общее, может быть, не между нами, а между нашими судьбами, и мы оба оказались связанными с людьми, превосходящими нас во всех отношениях.

— Это правда, — с искренней теплотой ответил Фрэнк.